Здравствуй, любимая

Щеглов Дмитрий

– Возьми, пожалуйста.

Она посмотрела на написанное и покраснела. Анна Николаевна заметила необычную реакцию дочери, но ничего не сказала. А записка в ее нынешнем виде выглядела следующим образом:

Звезды. Нежная княжнаВстретиться со мной должна.

Это намного лучше, чем опусы Макса и Данилы, подумала Настя. Но до настоящего стиха ох как далеко. И что за домостроевские замашки, никому я ничего не

должна. Пусть объяснит мне, зачем я встретиться с ним должна? Она схватила ручку и написала первые две строки, те, что предлагала ранее Максу и Даниле.

– На, дописывай и объясни зачем – предложила она Гарику. Больше при матери она сказать не могла. И так поймет, что она хочет услышать из его уст. А он, ничуть не смущаясь, взял ручку и снова отсел в сторону. «Как настоящий поэт, – подумала Настя. – Уединения требует». Она с тревогой посматривала на море, не вылезли бы раньше времени из воды Макс с Данилой. Их тоже заинтересует творчество Гарика, а показывать листок, на котором написано приглашение, она не хотела. Наконец Гарик придумал текст и неторопливо, красивым почерком записал его.

– Дай сюда, – Настя скорее выхватила записку из его рук, потому что приближались Макс и Данила. А этим лучше на язык не попадаться. Высмеют, оборжут, камня на камне не оставят, ни стыда ни совести. Она прикрыла от них написанное. Но теперь любопытных было слишком много: Анна Николаевна, Макс и Данила. Данила толкнул Макса в бок:

– Догадываешься, что он тут пишет?

– А ну дай глянуть, – приступил к Насте Макс. – Что он тебе там нацарапал?

– Отстань, не твое, – Настя спрятала руку за спину и промахнулась. Данила уже держал записку в руках и зачитывал ее вслух:

– Звезды! Нежная княжнаСлышит песню про усладу.Три рубля ты мне должнаЗа кошелку винограду.

Макс и Данила так и покатились по гальке со смеху. А Настя неожиданно покраснела, как будто сама писала записку.

– Дураки, и ты дурак, – последовала Настина оценка рифмоплету. – «Винограду» – на конце «а».

– Я для точной рифмы, – невозмутимо изрек Гарик.

– Где тут кошелка? – хохотал Данила.

– Тут всего лишь туесок! – поддержал его Макс.

– Три рубля.

– Дорого просишь.

– Кавалер.

– Спекулянт.

– Ха-ха-ха.

Данила с Максом еще долго изгалялись над лопухнувшимся Гариком. Сами они не оставили исторического следа на бумаге и теперь были очень этому рады.

А Настя так до обеда и не смогла узнать, кто же из них троих написал ей письмо. Советчиков у нее не было, а на пляже под галдеж Данилы она не могла спокойно думать. Ей срочно надо было уединиться. Поэтому, когда маман предложила ей послеобеденный сон, она с удовольствием согласилась. В тишине здорово думается. Может быть, появится свежая идея?

– Мы ушли, – Анна Николаевна с Настей помахали рукой ребятам. – Не подеритесь.

А Настя на прощание успокоила Гарика:

– Они на голову ушибленные, ты не обращай внимания.

Когда они уже вышли за территорию пляжа, их догнал Макс. В руках у него был давешний целлофановый пакет.

– Ой, забыл, угощайтесь, здесь тута.

Он насильно всучил его в руки Насте. Анна Николаевна задумчиво покачала головой.

– Женихов у тебя – один другого лучше. А Данила больше всех старается.

– Не заметила я.

– Время подойдет, заметишь.

Глава VI. Гранд-опера

Как только Настя ушла, через несколько минут слинял и Гарик. Компания Данилы и Макса показалась ему неинтересной.

– У меня дела, – сказал он и как взрослый пожал на прощанье обоим руку.

Послеобеденное время тянулось медленно. Ребята несколько раз слазали в воду, искупались, потом немного позагорали, но деятельная мальчишечья натура требовала выхода энергии. За отсутствием Насти взоры обоих были обращены на соседей по пляжу. Как сейчас говорят, мальчишки просто прикалывались.

Идея была Макса. Ей надлежало быть исполненной экспромтом, без четко выписанного и разработанного сценария. Спасибо Анне Николаевне, она хоть и защитила Данилу перед пляжным знакомым, Бородой, но уж очень в неприглядном свете его выставила.

– Как это Анна Николаевна сказала? Я совсем образования не имею? – вдруг Данила вспомнил давешний разговор.

– Ты о чем?

– Ну, об этом Кудеяре, лицемере.

– Моралисте, ты хотел сказать?

– Ага, мораль читает, а сам на Анну Николаевну зыркает.

– И борода как у козла.

– Точно, интеллигент вшивый.

– Что бы ему такое устроить?

Макс предложил товарищу:

– Он недавно поселился в отеле, еще никого толком не знает, а тебя вообще за деревенского дурачка принял. Давай сделаем вид, что я тебя за деньги грамоте учу. Пусть еще повыступает, посмеемся. Насте потом расскажем.

Даниле идея понравилась, только он не до конца ухватил ее суть.

– Что, совсем неграмотный?

– Да, Анна Николаевна сказала же, совсем.

– А что я тут на море делаю? – спросил Данила.

– А то же, что и он, пусть тебя это не волнует.

Кудеяров Иван Иванович сидел от них метров в тридцати – сорока, и с тех пор, как ушли Настя с Анной Николаевной, ни разу не повернул голову в их сторону. На сырую идею Макса Данила накладывал собственные гениальные мазки.

– Его Анна Николаевна отшила сразу. Если он захочет дальнейшего знакомства, то обязательно снова полезет нас учить, а мы его так высмеем в глазах Анны Николаевны, один раз и до конца жизни, что он навсегда забудет, как пялиться.