Здравствуй, племя младое, незнакомое!
Шрифт:
Старичок оглядел мужиков по-доброму и удовлетворенно констатировал:
– Хорошо... Люди простые. Не люблю жлобов.
Игорь кивнул головой на Андрейку:
– Это, папа, наш помощник, Андрей. Он тут бугровать будет, приглядывать. Бригаду его жена подкормит. Они здешние, с конца улицы.
Старичок кивнул головой:
– Это хорошо. Организованно... Ладно, работайте, – затем он так же за руку со всеми попрощался и уехал.
Андрею показалось, что Игорь словно перевел дух, тот почувствовал взгляд и простодушно объяснил:
– Папа всю жизнь в органах прослужил. Порядок любит... Я с ним не спорю, но он нормальный мужик, добрый. Еще узнаете. Короче, после обеда машина придет, что разберете – грузите, увезут на свалку.
Андрей искренне удивился:
– Зачем на свалку?
– А куда эту рухлядь? – пожал плечами Игорь.
– Дай, на дрова заберу?
Радокин махнул рукой:
– Забирай! Меньше возни, ближе возить, – с этими словами он уехал, а мужики взялись за работу, договорившись, что дрова разберут уже у Андрейки во дворе, потом продадут и поделятся.
До дому он добрался с машиной уже в потемках, благо Игорь прислал самосвал, и разборы сгрузили быстро. Мужики ушли по домам, а Андрейка чуть задержался на улице, покуривая с усталости. Надя вышла к мужу.
– Бабка Тоня заходила. Люди говорят, что у нас на улице будет жить генерал. Дом, говорят, купил. Андрей перебил:
– Отец его... Игорь отцу будет дом строить. Вишь, какой? Не себе – отцу строить! Простой такой, весь на джипе! А разборы мы с мужиками напилим и продадим! Радокин отдал! Глядишь, и на шифер соберем.
Надя махнула рукой:
– Все тебе шифер! Ты сегодня телевизор не глядел. Слава Богу!
– А что случилось? – заинтересовался Андрей. Надежда торжественно произнесла:
– Главу нашего района арестовали! Где-то в области, я и не поняла... С Москвы целая бригада приехала в области порядок наводить. С этой, как его, генеральной прокуратуры!
Андрей даже присел, потом почувствовал себя оракулом, потом подумал, что, может, это кто из мэрской своры огнинского друга прихлопнул, потом подумал еще много разного, но уж и не запомнил сам...
... в эту ночь ему спалось особенно сладко. Он разучился переживать, вернее, был уверен, что тут и переживать нечего! Спасут барина дорогие адвокаты, как в кино, потом кто-то из своры станет новым мэром, а хоть тот же племянник. У них деньги есть – выборы купят мигом... Пошумят заезжие менты, посадят пару обычных «стрелочников», отчитаются перед своим начальством, и все... Уедут...
... год пройдет, два... Даже три! Люди немного передохнут, и снова кто-то сильно блатной и ушлый усядется им на шею и снова начнет соки тянуть, с оглядом на ошибки предшественника. Андрей решил за генерала зацепиться, по всему выходило, что он поважнее местной сволочи будет: если с ним держаться – без работы не останешься. Он, вроде бы во сне, пробормотал Надежде:
– Может, зря крепостное право отменили? Хоть не крепостное, а так?
Надежда ответила спросонья:
– Спи, дурак... Давно на конюшне не пороли?
... и не ответил Андрейка. Было ему уж за пятьдесят лет, но жить хотелось дальше. Новое время началось в самом деле, но это уже мало кого волновало, важным казалось все же время года и, пожалуй, – месяц, январь, с оглядом на это можно было что-то вспомнить потом...
... было бы кому.