Здравствуй, ректор! Новый год!

Грей Стелла

Сергей Денисович

Я заметил ее еще два года назад. Рыжая огненная шевелюра и фамилия Лисичкина.

Милая, красивая, улыбчивая с ямочками на щеках.

В целом ничего особенного, в университете было полно девиц краше. Точнее – в универе было полно общепризнанных красоток, на которых засмат­ривались студенты и даже многие преподаватели.

Но у меня было профессиональное табу – не смешивать работу и личное. Хотя последнего у меня и не было толком – руководство

крупным универси­тетом отнимало много времени.

Однако в какой-то момент все изменилось, я стал ловить себя на мысли, что невольно ищу в толпе проходящих мимо студентов рыжие локоны, а в моих снах плотно поселилась – она. Лисичкина!

Наваждение, какое-то.

Я был уверен, что настолько влажные мечты и фантазии удел подрост­ков, а не меня взрослого мужика. И первое время это злило, я даже срывался, гонял студентов и даже самой Марине доставалось, если она случайно попа­далась мне на глаза…

Вначале этого года я сдался своим порывам, решил начать делать ей намеки – но все было настолько глухо. Даже решил, что у нее кто-то есть, но короткое расследование через соцсети и прочтение личного дела выдало мне все секреты Лисичкиной.

Живет с мачехой, которая эксплуатирует бедняжку. Все свободное время девушка училась, немного подрабатывала, помогала с лаборатории… и очень редко позволяла себе просмотры фильмов.

Так я узнал про героя ее романов V. И идея родилась сама собой – по­встречаться с девушкой на маскараде, как бы случайно – а потом бы заверте­лось, закрутилось.

Я был уверен в успехе, и даже сам не заметил, что полностью потерял голову, когда оказался с ней в одной приватной комнате.

Лисичкину хотелось любить, прямо там, под музыку, на кожанном ди­ване, смотреть как она сгорает от страсти и гореть с ней самому. Но она сбе­жала!

В лучших традициях сказок, оставив меня с носом, а точнее с хвостом!

Вкус и запах Марины был все еще на моих губах и пальцах, когда я видел ее уезжающую в такси, и понял – если завтра не сознаюсь сам, то буду весь новый год подрачивать на нее в мечтах под елкой.

Знакомьтесь, меня зовут Сережа. Мне тридцать три года, и я кончаю при мысли об одной из студенток! И мне от этого тошно…

Когда говорил с ней в машине, признавался, был готов к тому, что Ма­рина назовет меня мудаком и извращенцем, маньяком. Но она так восторженно на меня смотрела, а после подала руку, что я и сам откровенно плыл от ее со­гласия.

В Лисичкиной не было какого-то лживого кокетства. А вот ее смущение, испуг, искренность заставляли меня буквально самого дрожать при мысли о ней…

Когда же она оказалась в моей квартире, думал наброшусь сразу, буду целовать до исступления, но вместо этого и сам потерялся в ситуации.

Помог ей раздеть верхнюю одежду, показал комнаты, кухню… И уже через полчаса наблюдал, как Марина режет салат на Новогодний стол.

Она стояла ко мне спиной, босиком – потому что у меня не нашлось

даже тапочек ее размера. В простой белой футболке, и тонких леггинсах туго обтя­гивающих попу и ножки…

Волосы рассыпались по плечам тугими локонами, и я завороженно лю­бовался тем, как свет от ламп играет на них бликами. Мне вдруг так захотелось вдохнуть их запах, что не удержавшись, я встал с места, приблизился к де­вушке и коснулся плеч.

Марина вздрогнула и замерла, явно прислушиваясь в тому, что будет дальше.

Я скользнул по ее руке к ладони, заставив отложить нож в сторону, од­новременно с этим второй рукой притянул к себе.

Девушка порывисто выдохнула, но ее попка пусть и невольно, но тоже прижалась ко мне… Я расценил это сигналом.

Глава 11

Медленно теряя контроль, я дал волю своим действиям. Зарылся лицом в ее волосы, положил руки на талию, а после совершенно нагло скользнул под футболку, задирая ее и стремясь к груди.

Марина пахла мандаринами, так сильно, что хотелось откусить кусочек прямо сейчас. Отведать этот вкус. Я коснулся языком ее шеи и втянул в себя мочку уха.

Девушка едва заметно задрожала в моих руках, и даже чуть выгнулась, когда я коснулся пальцами напряженных сосков.

И все же я ощущал некую нерешительность в Марине, а может испуг… То ли еще что-то… Они проявлялись в отсутствии ее действий по отношению ко мне. Неужели так неопытна? Или проблема еще в чем-то?

Я все еще ласкал ее грудь, когда выпустил изо рта ушко и прошептал:

– Что-то не так?

Секундная тишина, и едва слышный шепот.

– Просто у меня никого раньше не было. Я не знаю как…

Ее слова на мгновение меня отрезвили. Заставили отнять руки от груди, и даже отступить на шаг назад.

Идиот! Полный! Мог бы и сам додуматься! Вот почему она вчера сбе­жала, когда я достаточно бесцеремонно полез руками туда, куда не пригла­сили!

– Стоп! – сам себе сказал я, а заодно и в спину Марине, потому что она все еще не обернулась. Так и стояла столбом. – Ничего не будет! Я не знал. А теперь мне кажется, что я тебя принуждаю таким напором, ты ведь не отве­чаешь.

– Нет-нет, – она дернула голову, пытаясь убедить меня в обратном. – Я честно хочу. Просто растерялась.

Ее руки скользнули на резинку леггинсов, и тут уже растерялся я.

Потому что медлила Марина всего мгновение, а после пусть и не очень решительно, но стянула край лосин с бёдер, открывая прекрасный вид на по­лушария, которые так и просились в ладони. Ещё мгновение и показалась её аккуратненькая щелочка.

– Господи! Марина, что ты творишь? – ошарашенно выдохнул я, пони­мая, что член в моих штанах уже стоит колом.

Сзади её цветок смотрелся прекрасно, аккуратные складочки были чуть приоткрыты, совсем слегка, нежнейшая розовая плоть выглядывала на сво­боду еле-еле, но манила неимоверно.