Здравствуйте, я ваша ведьма!
Шрифт:
Василий устроился по правую руку от меня и зорко следил, чтобы на мою тарелку невзначай не попали уж очень сомнительные куски. Время от времени я благодарно улыбалась котику. Некоторые блюда выглядели и впрямь весьма экзотично. Например, большое голубое фаянсовое блюдо содержало нечто цвета сырого мяса и к тому же густое и осклизлое. Брр!..
Звенящее молчание начинало действовать на нервы. Впрочем, из-за длины стола разговаривать с магом можно было только через рупор или по телефону, а такового не наблюдалось.
– Вам не кажется, что в лесу творится что-то странное?! – проорала я на тот конец стола.
– Ась?!
Эхо гулко разнесло слова по пустому залу, в углу звякнули
– Сможете меня расколдовать?! – надрывалась я.
– Чего давать? – донеслось в ответ.
Содержательный разговор, нечего сказать.
Пришлось прервать светскую болтовню из-за этого досадного обстоятельства. Зато после обеда, сытые и довольные, греясь у жарко натопленного камина (это при жаре-то в тридцать градусов!), мы получили возможность побеседовать. Маг покосился на ярко пылающий камин и посетовал на застарелый ревматизм. Затем выслушал длинный и пространный рассказ о моих злоключениях, сочувственно кивая в нужных местах.
– Если ты назовешь мне имя демона, то я с удовольствием помогу снять чары.
От счастья я подпрыгнула на месте, уронив при этом стул прямо коту на лапу. Васька взвыл. Пришлось просить прощения. И тут я вспомнила, что имя демона назвать не могу. Даже под пытками.
– В этом-то вся проблема, – поморщилась я. – Имя демона слишком труднопроизносимо.
– Но ты же откуда-то его знаешь, – напомнил Дельфициус.
– Ну-у-у… – неопределенно протянула я, внимательно рассматривая горелое пятно на замызганной тряпке, гордо претендующей на звание ковра. – Скажем так: я о нем читала.
– Знаешь, как это имя пишется? – оживился маг.
Точно! Я же могу написать!
Через мгновение я усердно водила старомодным гусиным пером по не менее древнему свитку пергамента, стараясь как можно более точно воспроизвести руны древнего письма. Как назло, все они писались заковыристо, а расщепленное на конце перо плохо способствовало точности воспроизведения. Зачем, скажите на милость, кому-то пользоваться доисторическими письменными принадлежностями, если есть такие удобные шариковые ручки? От них не бывает клякс и брызг, они не скрипят так противно. Два свитка безжалостно были преданы огню. Наконец после часа работы, вспотев и высунув язык от усердия, я закончила писать. Вполне довольная полученным результатом, я вручила это произведение каллиграфии потерявшему терпение магу.
Узрев мой шедевр, маг подпрыгнул до потолка, сшиб люстру и запрыгал на одной ножке по залу. Я не ожидала от почтенного колдуна такого легкомысленного поведения и потому вытаращилась на него, как таракан на тапку. Чего это он так обрадовался? Может, все-таки расколдует? У меня в душе затеплилась робкая надежда.
Ошарашенный странным поведением наставника, паренек уронил на пол не только самовар, но и большую часть посуды. Зазвенело в ушах, осколки брызнули в разные стороны, заставив Ваську спрятаться под столом от греха подальше. А маг тем временем опомнился, одернул сбившуюся мантию и смущенно кашлянул в кулак.
– Меня непросто удивить: я знаю более двухсот языков, но этот вижу впервые, хотя слышал упоминания о нем. Кажется…
– Значит, и вы мне не поможете.
– К сожалению, нет, – погрустнел он. – А свиток все же оставьте. Будет о чем поразмыслить на досуге.
Вот что значит не везет так не везет.
– А зачем вам расколдовываться? – попытался утешить Дельфициус, видя мою огорченную физиономию. – Вы так очаровательны.
– Боюсь, мама расстроится, – тяжело вздохнула я. – Она, знаете ли, очень привязана к моему прирожденному облику.
– Д-а-а… Родители… – задумчиво протянул маг и как-то сразу погрустнел, погрузившись в воспоминания. Наступила минута тишины, которую нарушало только позвякивание собираемых осколков.
– А вам не кажется, что в лесу творится нечто странное? – забросила я удочку, внимательно всматриваясь в лицо чародея, надеясь прочитать на нем ответ.
– Странное? – встрепенулся он. – Да вроде все как обычно. Правда, Тимофей?
Рыжее чудо на миг отвлеклось от уборки, шмыгнуло носом и подтвердило. Положим, он согласится с чем угодно, раз так сказал учитель. Или нет? Я с подозрением покосилась на Тимофея. Он уставился на меня в ответ. Я нахально подмигнула. Парнишка от неожиданности выронил совок. На этом ужин кончился. Не хотелось уходить несолоно хлебавши. Вопросов море, а ответов не наблюдается. Напросилась на ночлег (типа дайте воды, а то так есть хочется, что переночевать негде) с целью обследовать замок под покровом темноты. От перспективы столкнуться в ночном замке черного мага с чем-то очень страшным и необычным по спине бежали мурашки размером с таракана, а сердце сладко замирало в груди от предвкушения приключений.
Как будто до этого их у меня было мало!
33
Ночь накрыла замок бархатным покрывалом. Тихо подкралась, опустилась на макушки сосен, мягко скользнула по стволам и осела на земле как чернила. На темно-синее небо высыпали частые звезды, выплыла полная, круглая как головка сыра луна.
– Красота, – мечтательно вздохнула я, разглядывая ночное великолепие с балкона.
Комнату мне выделили огромную, но, по меркам замка, довольно скромную. Наверное, чтобы не задерживалась больше необходимого. Что ж, я и сама не горела желанием оставаться в Черном замке больше одной ночи. Это только в рыцарских романах замки сплошь комфортабельные, увешанные гобеленами, чисто выметенные и протопленные. Реальность оказалась ко мне жестока. Мрачные черные стены сильно способствовали проявлению клаустрофобии, которая стала для меня полнейшей неожиданностью. Вот чего не ожидала так не ожидала. Как-то в детстве «добренькие» однокашники закрыли меня в сундуке с травами, так я просто заснула, и все. Еще в замке сквозило немилосердно и несло сыростью. Как следствие, гобелены безнадежно испортились от обилия влаги и антиобщественной деятельности мышей. Теперь это были просто тряпки, годящиеся в лучшем случае для мытья полов.
Да, вот она, правда жизни во всей неприкрытой наготе. Досадно. Конец романтическим грезам о прекрасной принцессе в высокой башне. Если все башни были такими же сырыми, то как рыцари спасали доспехи от ржавчины? А в те времена уже изобрели машинное масло или обходились сливочным?
Василий готовил постель. Как обычно, котик приступил к ритуалу со всей ответственностью. Сначала выбил матрас. Потревоженные клопы попытались было скрыться, но были неумолимо изничтожены при помощи специального аэрозоля (где он его добыл – загадка), подушки выбиты, простыни перестелены, балдахин обеспылен и проветрен. Первый раз в жизни мне предстояло видеть сны на огромной двуспальной кровати под малиновым балдахином, украшенным золотыми кистями. Умереть – не встать.
Добавила экзотики огромная ванная, вернее, ее заменитель в виде большущей бадьи за ширмой (видимо, чтобы поберечь мою девичью стыдливость). Чтобы наполнить эту емкость горячей водой при полном отсутствии водопровода, бедняжке Тимофею пришлось не единожды сбегать по крутой винтовой лестнице вниз на кухню. При этом очень ласково поминалась вся моя родня до седьмого колена, сумевшая воспитать столь любящую чистоту ведьму. По его личному мнению, ополоснулся в тазике, и хорош. Чего воду зря переводить?