Зэк
Шрифт:
Ниеза Курбонова действительно освободили под подписку о невыезде… и он спешно покинул Владимир и Россию. Козырь хотел с ним встретиться, но таджик от встречи отказался. Волку готовились предъявить обвинение… А вечером произошла еще одна неприятность. В местных новостях прокрутили любительскую видеозапись, сделанную в «Катакомбах». На ней хорошо было видно, как Волк швырнул бутылку в Колобка и как он ударил по лицу милиционера. Запись передал на телевидение метрдотель «Катакомб»… В тот же вечер на вопросы телезрителей в прямом эфире отвечал заместитель прокурора Владимира. Один из вопросов касался инцидента в «Катакомбах». Грозный прокурорский чин сразу проявил гражданскую позицию. Он сказал, что личность Волка правоохранительным органам давно известна. Что любые криминальные проявления во Владимире будут жестко (но исключительно в рамках закона) пресекаться… тем более, что речь идет о лидерах преступных сообществ… тем более, что Собакин нанес травму сотруднику милиции.
Говорил зам. прокурора хорошо. И выглядел в прокурорском мундире весьма солидно. Стало ясно, что у Волка дела говенные. Сперматозоид заскучал, сказал Козырю:
– Ну вот. Вы же видите…
Козырь выругался.
Сперматозоид обошел с десяток кабинетов влиятельных во Владимире людей. Везде ему говорили одно и то же:
– Ну, Леонид Натанович! Ну ты пойми: я и рад бы! Но – раненый мент! Наркотики! Предыдущие судимости!… И, в конце концов, – огласка! Нет, нет, решительно невозможно ничего сделать.
Козырь со страшной силой давил на Сперматозоида, но Семенцов сделать ничего не мог… Если бы не было чертовой видеозаписи! Если бы не было видеозаписи, то даже с раненым ментом можно было бы решить вопрос. За две-три, да пусть за пять тысяч баксов вполне реально уболтать мента. Но она была, ее видела половина Владимира.
Козырь немедленно включил наемных пиарщиков, но и это ничего не могло переменить. Волку предъявили обвинение сразу по трем статьям УК и перевезли в следственный изолятор Владимирского централа. Похоже, Волк обосновался там надолго. Козырь был в ярости.
Глава 8
ВЕТЕР СЕВЕРНЫЙ…
Ноябрь… Ноябрь в Санкт-Петербурге – воплощенная депрессия. Утренние сумерки через короткий сумеречный день плавно перетекают в вечерние. Призрачный город, разрезанный черной стылой водой каналов, лежит придавленный камнем, плоский, серый, страшный. Его фонари бледны, его дворы-колодцы – фантастичны, звонки его трамваев тревожны. Ползут по серой штукатурке фасадов капли влаги, оцепенели мосты. Неслышный шепот отчаянья несется по улицам… тени спешат по улицам, тени… нет им конца.
В конце ноября Председатель и Лидер встретились на конспиративной квартирке на Лиговке. Здесь было холодно, грязновато и неуютно. Но квартира использовалась только для кратковременных встреч, и оба руководителя «Анти-клуба» закрывали глаза на эти мелочи.
– Мерзкая погода, – сказал, входя в тесную прихожую, Лидер. На плечах старого драпового пальто поблескивали капли. – Мерзкая погода, да еще и пробки везде. Пришлось бросить машину за километр… Кофе у нас остался?
– Остался, Игорь Палыч. Сейчас согреешься – чайник как раз вскипел.
Сели пить кофе. Диктор с экрана телевизора вещал, что в Штатах все еще решают, кого же они выбрали президентом. Во Флориде шел ручной подсчет бюллетеней.
– Ну что, Дмитрич, – сказал Лидер, грея руки о кружку с кофе, – я думаю, что Африканец, в принципе, готов. Можно включать его в «Караван».
– Нельзя.
– Почему? – спросил Лидер удивленно.
– У меня худые вести из Владимира, Игорь Палыч. Главного фигуранта закрыли. Дело никак не связано с «Караваном», но тем не менее… В общем, операция отменяется. Таджики больше не хотят работать с Козырем.
– Сильно. А что – капитально закрыли этого героя?
– Капитально. Какое-то время я надеялся, что Козырь сумеет снять проблему, но ничего у него не вышло. Волк сидит.
– Волк – это и есть тот фигурант?
– Да. Все контакты с таджиками шли через него.
– А если Волка вытащить с кича, – спросил Лидер, – реально продолжить партию с таджиками?
– Реально… Но вот вытащить его из централа нереально. Козырь там ставит на уши всю администрацию и прокуратуру, но…
– Не берут?
– Взяли бы, наверно. Но дело получило огласку.
Лидер тихонько матюгнулся и спросил:
– По твоим каналам можно что-нибудь сделать?
– Не знаю… Навряд ли. – Председатель отхлебнул кофе. – Прямо хоть побег этому уроду устраивай.
Лидер тоже сделал глоток и сказал:
– Неплохая мысль, Евгений Дмитриевич.
К разговору об операции «Караван» Лидер и Председатель вернулись спустя три дня. Сначала Лидер осторожно поинтересовался: нет ли новой информации из Владимира? Председатель ответил: нет.
– Нужно вытаскивать Волка, – сказал Лидер.
– Как? – спросил Председатель.
– Нужно организовать побег.
– Из Владимирского централа? – усмехнулся Председатель.
– Именно.
Председатель внимательно, с прищуром, посмотрел на коллегу и ничего не сказал. А Лидер с напором продолжил:
– Я понимаю, что на первый взгляд идея кажется совершенно нереальной, но…
– И на второй тоже, Игорь, – перебил Председатель.
– Да пусть хоть и на третий! Смотри, что получается: не выдернем Волка – на операции можно поставить крест. Это однозначно. И тогда таджикский героин потечет мимо нас рекой. Вся работа – псу под хвост.
– Ты меня за советскую власть не агитируй. Ты что конкретно предлагаешь?
– Предлагаю командировать во Владимирский централ человека.
– А ты, Игорь Палыч, не забыл, что тюрьмы, невзирая на всеобщий бардак, остаются режимными учреждениями? – спросил Председатель.
– Нет, Евгений Дмитриевич, помню. Склероза у меня – тьфу-тьфу – нет.
– Так каким же образом ты собираешься командировать в централ человека?
Лидер ответил:
– Способ стар, как мир. Человек совершает преступление и конкретно садится на нары. А вот уж там, в тюремке-то, его задача войти в контакт с Волком… и вместе с Волком бежать.