Зелье практикантов

Алексина Наталья

— Принц, правда, нашелся?

— Никто не знает. Но поговаривают, что порталы на самом деле открывал эльф, только сами эльфы молчат. А подробнее узнать больше не у кого. Наши еще не вернулись.

Она перевела дух и опять посмотрела на меня влажными глазами. Потом резко наклонилась вперёд и снова крепко обняла.

— Знала бы ты, как я испугалась, когда тебя занесли в лазарет, — она шмыгнула носом, и я погладила ее по спине.

Немного погодя Лил выпустила меня и села на край, опуская глаза. Еще чуть-чуть и она бы совсем расклеилась.

Вообще, было удивительно, что она пришла работать в лазарет. Лил слишком не любила возиться с бинтами и ранами. Ее иногда мутило от вида крови, а сейчас она сидела рядом и на самом деле держалась молодцом. Ну, если не считать того потока слов, что был в начале разговора, когда я еле успела открыть глаза.

— Тебе, действительно, идет платье медсестры, — улыбнулась ей и она, шмыгнув еще раз носом, тоже улыбнулась.

— Оно оттеняет мои темные волосы, — гордо сказала Лил и встала, чтобы покрутиться. Я покивала — натуральный призрак.

— Значит, ко мне заходил эльфийский целитель? Откуда он здесь?

— Кто к тебе только не заходил! Эльфы почти в полном составе, — потом всплеснула руками и торопливо продолжила. — Ты же не знаешь! К нам приехала эльфийская делегация, якобы почти неофициально, просто в гости к Салганту. И возглавляет ее, как ты думаешь кто? Правитель эльфийского королевства!

— Галатэль?

— Он самый, — Лил широко улыбнулась. — А с ним еще пятеро, в том числе целитель. Представляешь! Настоящий целитель. И я с ним работаю.

— Такой эльф со странным пучком на голове?

— Так это ты про него рассказывала? Да, выглядит он немного как сумасшедший, но все же эльф. Поэтому кажется почти милым, — она усмехнулась. — Ты бы видела, как они въехали. Верхом на каких-то невозможных лошадях и все такие стройные, красивые.

— А тут только ведический факультет.

— Да, — Лил опять усмехнулась. — Некоторые даже о войне забыли.

У нее была поразительная особенность не заострять внимание на плохом. Зачем говорить, скажем, о портальных разрывах, если ничего не известно, тем более все свои целы? Другое дело эльфы. О них можно рассуждать бесконечно, что Лил и делала. Удивленно говоря, что до сих пор, а прошло уже целых три дня с момента их прибытия, никто из ведьм так не решился с ними познакомиться. Сами эльфы инициативу не проявляли и смотрели как бы сквозь девушек.

А потом Лил убежала, помимо меня у нее было еще трое подопечных. Мне строго-настрого запретила выходить из палаты, пока не придет целитель. Для умывания оставила пузатый кувшин с водой и тазик. Щедрость ее не знала границ, о чем я, конечно, сказала. Но в ванную меня пока тоже отпускать было нельзя. Строгий целитель не велел. На этой ноте Лил махнула волосами и была такова. Я осталась одна в тишине, даже с улицы не доносилось звуков.

Ни книжек, ни посетителей, ни целителя. Напротив пустая белая кровать, вокруг белые стены и бледно-голубые шторки на приоткрытом окне. В такой обстановке всерьез начинаешься беспокоиться о своем душевном здоровье.

Особенно когда вода в тазу отражает полупрозрачный силуэт не то девушки, не то парня. А при более тусклом свете это нечто вполне сошло бы за вурдалака, несуществующего зверя с густой всклоченной шерстью и холкой, торчащей дыбом.

Кое-как без зеркала и расчески я заплела кривую косу, умылась и села на кровать.

Белый цвет вместе с тишиной располагали к размышлениям. Только оставаться один на один со своими мыслями было чревато, опять могли привидеться эльфятки. Несмотря ни на что я запомнила кое-что из разговора эльфов и почти была уверена в том, кто именно говорил.

Если Салгант и, правда, видит во мне друга, это к лучшему. Он слишком неземной для меня. Я сама не знала, чего жду от парней, но точно не такой рассеянности, хоть и очень обаятельной.

Тем более что слыша рядом с ним другой голос, мне хотелось посмотреть именно на того говорившего.

— Мне сказали, ты проснулась, — в дверях стоял Салгант. Я сглотнула и посмотрела на эльфа. Вдоволь поразмышлять в белых стенах, видимо, не получится.

Мы с ним лишь переглянулись, а я уже почувствовала неловкость. Сильнее затянула пояс больничного халата и удобнее села на кровати.

— Да, — ответила ему, опуская глаза на свои руки. Из-под ногтей грязь так и не вымылась. И зачем я хотела видеть посетителей?

— Мы за вас переживали, — он сел на стул у кровати и замолчал.

Паузы в разговорах с Салгантом обычно воспринимались, как часть разговора.

Они всегда казались к месту, и во время тишины никто не ерзал, нервно размышляя чего бы такого придумать, чтобы поговорить. Сегодня был иной случай. И я, и эльф синхронно шевельнулись. Подумав, я еще и кашлянула. Салгант ответил вдумчивым «хм», и мы опять шевельнулись.

— Сегодня солнце, — проговорил он. Погода? Он это серьезно?

— Поразительно, — невнятно пробормотала я. Хотя чего поразительного в солнце днем в начале осени? Вот если бы он пришел ночью и начал говорить про сияющее солнце…Я тяжело вздохнула. Надо было как-то собраться и спасать нас от разговора о погоде.

Салгант стукнул пальцами по колену и вдруг пересел на кровать. Он осторожно взял мою руку. Я проследила за его скупыми движениями и подняла глаза. Он смотрел виновато и как-то напряженно. И произнес лишь одно слово:

— Друзья?

— Друзья, — возможно, слишком поспешно и утвердительно проговорила я, но он улыбнулся.

Мы несколько мгновений смотрели друг на друга, а потом облегченно рассмеялись.

— Я рад, что мы быстро все выяснили. Даже не знал, как начать и что говорить,

— он опять пересел на стул.

— Если бы ты ничего не сказал, я бы просто призналась, что подслушала твой разговор с дядей, — я немного задержала дыхание.

— Мы не хотели тебя будить. Пришли, так как думали, что ты уже пришла в