Зелье практикантов
Шрифт:
— Ты не знаешь, где сейчас Салгант? А еще лучше, где Галатэль? — спросила у Лил, ни на что не надеясь. Она все время была в лазарете и откуда ей знать. Наверное, таким образом, я старалась оттянуть знакомство с мамой Фицуильяма. И чего они такие настойчивые? Могли бы письмо с благородностью прислать.
— Не знаю, но, думаю, скоро будут у конюшен, — ответила Лил. — Они же не оставят своих лошадей у нас.
— Лил, ты гений! — я широко улыбнулась. — А, может быть, твоя гениальность, подскажет, как вежливо избежать знакомства с мамой графа?
— А зачем его избегать? — спросила она,
Я уверенно сказала «нет», но Лил, конечно, не убедила. Да и сама, в глубине души опасалась, что граф говорил маме о своей симпатии. И тогда, увидев меня, графиня точно заберет сына домой и никогда больше не отпустит. Фицуильям не выглядел как маменькин сынок, но почему-то у меня было стойкое убеждение, что в сердечных делах её слово практически решающее.
— Ты точно должна с ней познакомиться, — Лил уверенно подцепила меня под руку и повела в сторону ворот. Нехотя я подстроилась под ее шаг. Делать нечего, так или иначе, я бы все равно пошла.
Нас приметили издали, граф оставил высокую женщину в элегантном пальто с меховым воротником и широким шагом подошел к нам. Лил тут же, мило улыбнувшись, ушла в сторону почтовой башни.
— Прошу, — граф предложил локоть, хотя до ворот было от силы пять шагов, но я покладисто приняла помощь.
Мы неспешно подошли к высокой рыжеволосой женщине, которую с трудом можно было принять за маму двадцатиоднолетнего парня. Так как сама она выглядела лет на тридцать. Интересно это говорило о том, что она рано родила или о том, что она очень-очень сильный маг?
— Вилена Риверс, маг-созидатель, — первой представилась женщина, опуская другие подробности своего происхождения и разглядывая меня с нескрываемым интересом.
— Арейна Вуд, ведьма в седьмом поколении.
Сразу же после моей фамилии ее улыбка стала слишком вежливой. Как будто мой отец прямо сейчас рассказывал, как именно у него получилась незаконная дочь.
— Очень рада с вами познакомиться. Я хотела лично поблагодарить вас за спасение моего сына, — хотя судя по интонации, она меня оценивала, а не благодарила. — Целитель Алмиэль рассказал, сколько вы сделали, чтобы мой сын выжил. Это очень много значит для нашей семьи. Если вам что-то нужно, вы скажите, мы умеем быть благодарными… И щедрыми.
Последнее она произнесла еще более вежливо, чем дала понять, что заметила мою странную потрепанную шляпу и довольно простой наряд.
Щедрыми, значит. Выходит, она считала меня практически нищенкой и предлагала деньги. Хотя, возможно, это был завуалированный способ намекнуть, что я могу взять деньги, но не сына? Большого труда стоило не скрипеть зубами от этой аристократической игры. Еще больше усилий потребовала широкая улыбка и относительно вежливый ответ.
— Спасибо. Но я спасаю друзей не за деньги. Уверена, Фицуильям поступил бы так же, окажись я в подобной ситуации.
Кажется, граф подтвердил мои слова, а его мать еще что-то сказала, но в ушах шумело от злости. Каким-то невероятным усилием воли я подавила в себе желание демонстративно развернуться и уйти. Еще несколько ничего не значащих слов и графиня поплыла к поджидающему ее экипажу, попросив Фицуильяма не задерживаться. Я медленно выдохнула, стараясь успокоиться.
— Не сердись на нее, — тихо попросил граф, и я в полном удивлении повернулась к нему, не думала, что он будет извиняться за маму, да еще пустится в объяснения. — Она не умеет благодарить, только поэтому предложила вознаграждение. Она привыкла, что от нашей далеко не бедной семьи людям нужны в первую очередь деньги.
Я промолчала, оставляя все мысли при себе. К чему говорить, когда он сам все понимает, в том числе и то, что его мать не просто так говорила о щедрости.
— Значит, ты все-таки уезжаешь? — отвлеченно спросила я, прекрасно зная ответ.
— Да, — он взял мою руку и поцеловал, как при прощании, только не выпустил ее, а тревожно заглянув в глаза, сказал. — Ты сказала Сэму, что у тебя никого нет, и никто тебе не предлагал защиту. Но это не так. Ты всегда можешь рассчитывать на меня. Я надеялся, это было ясно без слов.
Он замолчал. Чуть сильнее сжал мою руку и решительно проговорил:
— Я вернусь через две недели и постараюсь продолжить обучение, — он наклонился и еще раз поцеловал руку. Не давая собраться с мыслями, быстро попрощался и ушел. Оставляя меня в растерянности. Я даже ответить не успела. Честно говоря, в тот момент, когда граф сообщил о своем решении, я его почти не слышала. Из конюшен за воротами выводили лошадей невероятной красоты, и я бессовестно высматривала эльфов. Так что ни обрадоваться, ни обнять, ни даже сказать, что я рада его решению не успела. Слишком отвлеклась.
Экипаж с позолоченными гербами на дверцах тронулся, как только Фицуильям сел. А я отвернулась, не желая встречаться взглядом с его матерью. К тому же было немного стыдно перед Фицуильямом за рассеянность, да и за злость. Он говорил, как никогда искренне и не заслуживал вместо нормального прощания поджатых губ и взгляда в сторону лошадей. И на себя я, пожалуй, сейчас злилась больше, чем на маму графа, которая, конечно, испортила настроение.
Злость, как обычно, заставляла меня действовать. Копаться в себе и раз за разом переживать раздражающие мелочи, не моё. А вот сделать что-нибудь, возможно, глупое — это, конечно, по мне. Я поправила шляпу, как будто подтверждая свою тягу к глупостям, и решительно направилась к конюшням.
Весь штат конюхов любовно рассматривал лошадок, а те счастливцы, что держали эльфийских скакунов под уздцы, сияли ярче, чем начищенные бляхи. Как будто они лично воспитывали этих жеребцов, а, возможно, и присутствовали при их рождении.
Неожиданно оказалось, что вокруг очень много людей. Никто не подходил близко и все, как будто занимались своими делами. Но все ждали. И как только появились эльфы, прошелся легкий шепоток, а из окна почтовой башни послышался восхищенный писк. Что сказать, выглядели они очень эффектно. Среди семи прекрасных и отстраненных эльфов, как-то не к месту смотрелся жизнерадостный ректор. Пока они шли к лошадям, он не умолкал ни на минуту, размашисто показывая рукой то в одну, то в другую сторону и важно кивая. Никто из эльфов, кажется, не обращал внимания на его речи. Они просто шли веред.