Зеленая книга леса
Шрифт:
Если не удалось подкараулить вечерний выход чесночницы, можно не спеша пройти несколько шагов по еще различимой в сумраке тропе, и одна-две маленькие тени короткими прыжками уступят вам дорогу, зашуршав сухими листьями на обочине. В луче фонарика застынет в неподвижности похожее на лягушку существо неопределенного цвета с выражением покорности и изумления в больших, круглых глазах, немигающих и черных-черных. Эти глаза и лоб бугром между ними выдают чесночницу. Через час на том же месте не отыскать ни одной: как под землю провалились. Не провалились, а закопались, окончив охоту.
Просидев в земле дотемна, чесночницы как-то угадывают, что кончился день и пора
Закапывается чесночница очень быстро. Словно усаживаясь поудобнее, она разгребает под собой песок задними ногами, снабженными крепкими роговыми лопаточками, и как проваливается, почти не оставляя следов. При этом она накачивает полные легкие воздуха, так что становится почти вдвое шире, и задерживает дыхание на несколько часов. Лопаточки на ногах помогают ей защищаться или предупреждать нападение. Заметив позади (а видит она вокруг себя все, не оборачиваясь) движение, она резко отбрасывает одну ногу назад, будто намереваясь лягнуть преследователя, и щепотка песка с силой летит тому прямо в глаза. Застигнутая врасплох, чесночница иногда принимает позу резиновой игрушки, туго накачанной воздухом, и может долго находиться в таком положении.
Чесночница — живая модель старинных, но точно идущих биологических часов, которые достаточно верно отсчитывают время дня и ночи, каждые сутки делая поправку на изменение их долготы. Поправка эта невелика, но за месяц набегает много: в последний день мая сумерки наступают на три четверти часа позднее, чем в первый. И на столько же сдвигается время выхода чесночницы на охоту.
Изменение освещения не оказывает никакого влияния на зрачок чесночницы: он закрывается и открывается по ее внутренним часам. Если выкопать животное в полдень, извлечь его из абсолютной темноты, в полуприкрытых глазах с трудом можно различить узкие, как волос, вертикальные щели. Вечером же чесночница появляется даже при слепящем свете с открытыми, готовыми для ночной охоты зрачками. Отрегулированные тысячелетиями биологические часы от такой случайности не изменяют своего хода: коль в мире ночь, глаза должны быть настроены на минимальное освещение.
Лишь дважды в году не прячется чесночница от солнца. Первый раз — ранней весной. В один день, собравшись в озеро, бобровый пруд или болотце, где когда-то начиналась их собственная жизнь, сидя под водой, мечут чесночницы икру. Этот день — единственный, когда слышен их голос: этакое глуховатое и негромкое тройное кряхтение или ворчание вроде «ук-ук-ук», если произнести его, не разжимая губ. Так начинают они укать еще под землей, будто скликая или приглашая друг друга. Сидят они под водой, и с гладкой, неподвижной поверхности озерка раздается их непрерывное ворчание, которое смешивается с иканием голубых лягушек и стоном жерлянок-бычков.
Второй раз чесночница, выбрав солнечный день в конце августа, снова появляется на поверхности земли словно для того, чтобы погреться, прежде чем закопаться до весны. Иногда даже на низенький пенек заберется, на поваленный ствол, на бугорок какой-нибудь и лежит на нем, принимая солнечную ванну. Кожа чесночницы, чуть подсохнув на воздухе, перестает блестеть, ее окраска становится такой же темной, как срез пня или старая кора, и не привлекает ничьего внимания.
При внезапном испуге чесночница издает отрывистый звук вроде короткого мяуканья, а когда ей больно, — то треск, который получится, если провести ногтем по расческе. И все звуки чесночницы: ворчание, мяуканье, треск — какие-то утробные, потому что животное издает их с закрытым ртом, не выпуская воздуха.
Родившаяся в водоеме и выросшая в нем, после выхода на сушу чесночница вою жизнь испытывает отвращение к воде. Ей, чтобы не высохнуть, достаточно росы, дождя, влаги почвы. Самые жестокие засухи переживает, не подходя к берегу. Превращаясь в четвероногое животное, становится, как все земноводные, хищником: отныне ее пища, как у лягушек и жаб, — только то, что движется. Она видит, как бесшумно и еле заметно ползет в кромешной темноте слизень, и хватает его без промаха с первого раза. Правда, весной после восьмимесячного подземного сидения чесночница словно заново учится брать добычу, и какого-нибудь замешкавшегося взлететь жука хватает только с пятой-шестой попытки: ни сноровки, ни быстрой реакции. Схватив добычу, чесночница быстро поправляет ее передней лапой и, натужно зажмурившись, проглатывает живьем. Корявый жук, наверное, и в утробе чесночницы пытается освободиться и царапается своими крюкастыми лапками, но охотницу это нисколько не беспокоит, и она может отправить туда еще нескольких. Иногда бывает заметно через тонкую кожу, как копошатся в ее желудке живые жертвы.
Охотясь рядом, две чесночницы терпят друг друга до того момента, пока одна из них не схватит первой добычу, которую заметила и вторая. Тогда неудачница прыгает и кусает соседку. Если та почти сыта, то уступает добычу, приняв виноватый вид. Если же голодна, то не обращает никакого внимания на этот выпад: кусай, мол, все равно не больно, беззубая. Иной раз крупную добычу они вырывают друг у друга изо рта.
Чесночницы очень долго не берут пищу в неволе. В этом отношении они более свободолюбивы, чем многие птицы и звери. Закапываются, если есть во что закопаться, и два-три месяца не показываются. В таком случае их приходится кормить насильно.
Головастики чесночницы — не всегда вегетарианцы. Мясной корм они любят, но поймать никого не могут. Зато когда хищная личинка плавунца терзает на дне их собрата, они пристраиваются рядом, сколько хватает места, и с аппетитом жуют ее добычу — тело своего же сородича.
Зимуют чесночницы в земле, закапываясь поглубже, по нескольку десятков рядом, на дне ям, промоин, канав, а иногда и на сухом, оголенном бугорке. Остаются живыми и в промороженной почве. После двух бесснежных и морозных зим, когда на два метра в глубь земли забирался мороз, чесночниц в лесах не стало меньше, и весной они все собрались на свои озера и болота, чтобы дать начало новому поколению.
Ко всем этим особенностям чесночницы можно добавить еще одну: головастики у нее больше и тяжелее, чем она сама. Хвост у головастика напоминает огромную лопасть. Уже выросли четыре ноги, рисунок появился на спине, маленький рот стал пастью, а хвост все еще цел. Но потом он начинает быстро уменьшаться, малыши выходят на берег куцыми и, не задерживаясь у воды, исчезают. Если летом выходят, то исчезают до осени, если запаздывают с развитием, — то до весны, закапываясь, как и взрослые, в землю.