Зеленая креветка (Сборник с иллюстрациями)
Шрифт:
— Ну что ты стоишь? Выполняй!
Федор вздрогнул:
— Какой откос, какой каньон? Что ты плетешь? Меня отвлечь хочешь? Да?! Не беспокойся, сумею умереть не хуже тебя!
Федор кричал все громче и громче. Его захлестывала непонятная обида и нестерпимая злость к кому-то, кого он никогда не знал и, наверное, не узнает.
Алексей молча продолжал возиться с прибором. Наладив фокусировку, он вновь поднял глаза на товарища и так же спокойно спросил:
— Как, ты опять тут? Измерил?
Федор выругался, махнул рукой и побежал к каньону. Остановившись у самого края, он внезапно почувствовал, что успокоился. Не то чтобы он поверил Алексею. Нет, надежды у них не было никакой. Просто он понял, что беситься совершенно не к чему. И лучше, как Алексей, встретить смерть с оружием в руках.
Федор вспомнил о книгах, которые читал в детстве. В памяти, как облака на фоне закатного неба, вспыхнули и пронеслись лихие конники, размахивающие клинками, автоматчики, прижавшиеся к стенам разрушенных домов.
Забыв обо всем, Федор механически проделал все необходимые измерения и возвратился к озеру.
— Вероятно, есть какой-то большой смысл в том, что обреченные берутся за оружие, — неожиданно для себя сказал он. — Иначе как можно измерить подвиг восставших в концлагерях и гетто?
— Все это так, — спокойно ответил Алексей, не прерывая своего занятия, — но мы с тобой не обреченные… В этом все дело. Нужно только успеть достать ПТН. На это немного шансов, но они есть. Какой там уклон?
— Сорок градусов… Неужели ты надеешься?
— Да, надеюсь. Я хорошо помню, что, пытаясь спасти ПТН, ты включил обратную связь. Она так и осталась включенной. Значит, у нас есть шансы связаться с «Веспером».
— Да, но «Веспер», наверное, уже далеко. Пока он вернется… Мы не дождемся, не дождемся.
— Это уже другой вопрос, — все так же спокойно сказал Алексей, — это уже область догадок. Может, и дождемся. Установи свой лазер на холме!
— Что ты хочешь сделать?
— Осушить эту лужу и достать ПТН.
— Ты собираешься испарять натрий в лучах лазеров? — Федор на секунду подумал, что Алексей помешался. От этой мысли ему стало действительно страшно. Может быть, впервые за все это время.
— Не говори глупостей. Мы проделаем канал в грунте. Совсем небольшой. Я все рассчитал. Отсюда до каньона семьдесят три метра. Расплав самотеком уйдет в каньон, и мы достанем ПТН.
— Да знаешь ли ты, сколько там этого натрия! — закричал Федор. — Да пока он вытечет, от нас останется лишь тухлая жратва для твоих креветок!
— В этом-то и весь риск. Девяносто девять процентов риска. Все же один шанс у нас есть, и мы обязаны его использовать. Это приказ и обсуждению не подлежит. Выполняй.
Федор послушно начал карабкаться на холм. Воздуха оставалось меньше чем на семнадцать часов.
С высоты холма озерцо казалось похожим на таз. Алексей уже включил лучевое орудие, и от озера к обрыву медленно, как улитка, поползла белая, нестерпимо яркая точка.
— Пойдешь от обрыва мне навстречу, — прозвучал в микрофоне голос Алексея.
— Хорошо, — ответил Федор.
Что было потом, он помнил плохо. Все застилал какой-то липкий горячий туман. Мышцы шеи и спины, казалось, готовы были разорваться от боли. Руки дрожали. Горячий едкий пот заливал глаза. Казалось, что он вот-вот переполнит скафандр. Федор хотел включить охлаждение, но, точно поймав на лету его мысль, отозвался Алексей:
— Только не вздумай включить охлаждение — простудишься.
Федор ничего не ответил. Он только проглотил немного бульона. Гортань свело болезненной судорогой. Федор поморщился и облизал языком воспаленное нёбо. И опять потянулись часы величайшего напряжения. Сквозь поляроидный фильтр Федор видел, как две яркие точки медленно ползут друг другу навстречу. Расстояние между ними постепенно сокращалось. Глаза стали сухими, моргать было больно. В распухших веках при каждом движении появлялась резь.
— Медленно веди луч, — сказал Алексей, — канал должен быть с уклоном.
— Хорошо, — ответил Федор и поднял вверх сначала одну руку, потом другую, чтобы отхлынула кровь.
Потом он уже не отличал реальности от бреда. Он не мигая следил за ползущими звездами, и глаза его, казалось, тоже прожигали грунт.
Когда расплав побежал наконец по каналу и первый сверкающий каскад металла хлынул в каньон, запас воздуха был почти исчерпан. Его оставалось меньше чем на четыре часа.
Федор по-прежнему не выпускал из рук лучевое орудие, и над зеркальной нитью канала подымалось желтое облако. Это обращался в пар бегущий по каналу натрий. Алексей с трудом отцепил от аппарата прикипевшие мертвой хваткой руки Федора. Федор покачнулся и упал. Алексей выключил лазер и склонился над другом. Он осторожно повернул его спиной вверх. Отыскал карманчик под левой лопаткой, расстегнул его и нажал кнопку. В ногу Федора вошла тонкая длинная игла, вспрыснувшая анабиотический раствор. Алексей перевел регулятор и понизил температуру в скафандре Федора до +4 °C.
После этого он вынул из гнезда ампулы с твердым кислородом и вставил их в свой скафандр. Теперь они могли продержаться еще часов семь. Чтобы расходовать поменьше воздуха, Алексей лег. Он ждал, когда весь расплав перетечет наконец в каньон…
Володя отложил папку в сторону, побарабанил пальцами по стеклу письменного стола и, подперев рукой подбородок, уставился в потолок. По нему медленно ползла вниз головой яркая тропическая ящерица. В окно залетела маленькая шелковистая моль. Покружившись вокруг лампы, она уселась под самым потолком и, пошевелив усиками, принялась обдумывать какие-то свои проблемы. Голубой капюшон на шее маленького дракона раскрылся, окраска ящерицы из зеленой сделалась малиновой. Молниеносно и бесшумно она бросилась к моли. Раскрылась маленькая розовая пасть, подобно часовой пружине выскочил свернутый в тесную спираль язык и вновь исчез. Моли на стене не было.
«Знает свое дело», — усмехнулся Володя и шумно вздохнул. Поймав себя на том, что он вот уже полчаса с интересом наблюдает за ящерицей, Володя по старой школьной привычке зажал ладонями уши и, нахмурив лоб, склонился над столом. Он написал запрос в Академию наук по поводу биологической активности и энергетических особенностей венерианских креветок. Потом позвонил в отдел снабжения химических предприятий. Он затребовал оттуда справку, откуда и когда на комбинат поступил диоптаз.
Минут через сорок справка уже лежала у него на столе. Ответ из Академии наук пришел только к концу дня.