Зеленая Роза или Двенадцать вечеров
Шрифт:
А Хуанильо и отвечает:
— Может, я ее и видел.
— Ишь ты! — подняли его на смех. — Где уж тебе!
На другой день снова все поспешили на бал, а Хуанильо-свинопас притворился, что останется дома. Заперлась девушка в своей каморке, надела платье, где все звери вытканы, какие только на свете есть, и тоже на бал отправилась.
И на этот раз принц только с ней танцевал и подарил ей на память браслет. А после и спросил:
— Как же вас зовут?
— Придет время — узнаете, — отвечает девушка.
— Кто вы?
— Придет
— А где живете?
— Придет время — увидите.
И снова убежала красавица, не сказав ни слова, задолго до конца бала.
На заре вернулись слуги домой:
— Ах, Хуанильо, видел бы ты, какая красавица танцевала сегодня с принцем ночь напролет! Ни в сказке сказать, ни пером описать!
— Может, я и знаю, — говорит Хуанильо.
— Где уж тебе! — хохочут слуги.
На следующий день надела девушка третье платье, цвета неба ночного, все в звездах, и все повторилось: королевский сын не отходил от нее ни на шаг. И преподнес ей золотую цепочку, и выспрашивал, кто она, но ответа не получил. Наконец, принц тайком отрезал от ее платья лоскуток. Но стоило ему отвернуться, как красавицы и след простыл.
Время шло, а о прекрасной незнакомке ни слуху ни духу. Принц даже заболел от печали — и ни одному доктору, каким бы знатоком он в своем деле ни слыл, не удалось определить, что с принцем.
Королева-мать, да и все придворные затревожились: принц совсем не ел и таял на глазах.
Пришел к королеве свинопас Хуанильо:
— Хотите, вылечу Его Величество? Испеку для него пирог, каким меня потчевала в детстве бабушка. Вот увидите, сразу поправится!
А королева отвечает:
— Ах, что ты! Он такой чистюля! Спаси Бог, попадется ему в тесте волос или еще что!
— Предоставьте все мне. Вот увидите, принц тотчас выздоровеет. Если хотите, можете сказать, что пирог испекла его тетушка, монахиня.
Согласилась королева. Тогда девушка испекла не один, а целых три пирога, и в каждый положила по одному подарку от принца: кольцо, браслет и золотую цепочку.
Только принц разрезал первый пирог и увидел внутри колечко, как с криком вскочил с постели. Мать немедленно поспешила к нему узнать, в чем дело.
— Подать сюда сей же час того, кто испек пирог!
Бедная королева не знала, как быть: сказать правду или солгать? Разрезал принц два других пирога и обнаружил остальные свои подарки. Обрадовался еще пуще и потребовал привести к нему неведомого пекаря. Так громко кричал, что его даже замарашка Хуанильо в хлеву услыхал. Бросился «свинопас» к себе в каморку и облачился в платье цвета неба ночного, затканное звездами. И предстала девушка перед принцем. Тот поначалу опешил, а после достал из-под подушки заветный лоскуток и понял, что перед ним та самая незнакомка красавица.
Поведала девушка ему свою историю, и принц тотчас попросил ее руки. Сыграли свадьбу, и зажили молодые в ладу, ели плюшки на меду; и мы там бывали, да нам не давали.
Хуан-медведь
В
Медведь ни на шаг не отпускал от себя ни мать, ни сына. А когда отправлялся за пропитанием, заваливал вход в пещеру тяжеленным камнем.
Меж тем мальчик рос не по дням, а по часам. Однажды — а шел ему в ту пору двенадцатый годок — он поднатужился да и отодвинул камень. Можно, наконец, на волю выйти! Только выглянули на белый свет, — а на пороге медведь. Схватил тогда мальчик камень, да и запустил со всего размаху в зверя. Из того и дух вон!
Вернулась мать с сыном в родное селенье. А назвала она мальчика Хуаном.
Пошел Хуан в школу, да вот беда: не впрок ему ученье. Целыми днями озорничал да дрался с мальчишками, а раз поднял руку и на самого учителя. Словом, пришлось его из школы забрать. Тут Хуан и говорит матери: «Пойду я куда глаза глядят!» И повелел сковать себе семипудовую палицу. Сказано — сделано: такая тяжелая вышла палица, что вывозили ее из кузни на четырех мулах! Хуан же подхватил ее, как перышко, и пустился в путь.
Идет он своей дорогой, видит — какой-то человек сосны с корнем выдирает.
— Тебя как звать? — спрашивает Хуан.
— Меня-то? Вырви-Дерево. А тебя?
— А меня Хуан-медведь. Я с дубинкой по миру хожу — что хочу, то и ворочу! А скажи-ка, братец, сколько платят тебе за одну сосну?
— Семь реалов, — отвечает Вырви-Дерево.
— Я восемь дам.
Пошли вместе. Долго ли, коротко ли, раз видят — какой-то человек по горе похаживает, задом скалы расплющивает. Подивился Хуан-медведь и спрашивает:
— Ты кто такой будешь?
— Я-то? Заровняй-Гора, — отвечает тот. — А ты кто?
— Я Хуан-медведь, а этот — Вырви-Дерево. Скажи, тебе сколько платят в день за труды?
— Восемь реалов, — отвечает Заровняй-Гора.
— Пошли с нами, я девять заплачу.
— По рукам!
И отправились они по миру втроем.
Шли они, шли — глядь, и ночь на пороге. Отправились тут Хуан и Вырви-Дерево на поиски пропитания, а Заровняй-Гора остался костер разводить. Да вот незадача: стоит пламени разгореться, как откуда ни возьмись, старичок-дуэнде [1] и тушит костер. Рассердился Заровняй-Гора и говорит:
1
Сказочное существо, нечто среднее между домовым и старичком-лесовичком.