Зеленоглазый горец

Хауэлл Ханна

Аннора старалась не обращать на них внимания, но это было не так-то просто. Эган прижимался к ней ногой. Чизхолмы обнаруживали полное отсутствие хороших манер, а Доннел не замечал ничего вокруг, сосредоточив все свое внимание на поглощении обильного завтрака. Затрачивая уйму денег и усилий на то, чтобы превратить поместье в подобие королевского дворца, он палец о палец не ударил, чтобы хоть чуть-чуть измениться самому. Вероятно, его тщеславие и гордыня были настолько велики, что он уже и так считал себя совершенством.

Как

раз в тот момент, когда Аннора пробовала фрукты, Хейзл, одна из многочисленных служанок, работающих в поместье, привела в зал Мегги. В то время как большинство женщин-служанок трудились в поте лица, те из них, которые с удовольствием прыгали в постель к Доннелу, делали, что им заблагорассудится. Они считали, что то, что они спят с лэрдом, дает им право на особые привилегии. У служанки, которая вела сейчас Мегги туда, где сидел Доннел, слава Богу, остались еще доброта и совесть. Мегги всегда боялась встреч с Доннелом, и ей сейчас, как никогда, нужны были поддержка и сочувствие тех, кто рядом.

Бедняжка Мегги была точно так же смущена сейчас, как была сконфужена когда-то Аннора, когда Доннел представил ее Чизхолмам. Маккей говорил с Мегги таким елейным голоском, что Аннора почуяла неладное. Общаясь с девочкой, которую он представлял присутствующим как свою дочь, Доннел ни разу не сказал ей ни одного доброго слова. Испуганные глаза Мегги говорили о том, что она тоже скорее встревожена, чем обрадована такой переменой в отношении Доннела к ней. И у нее были основания для тревоги. Этот подчеркнуто ласковый тон не сулил ей ничего хорошего.

У Анноры по спине пробежал неприятный холодок. Могла быть только одна причина, по которой он привел девочку туда, где за столом сидят гости. По крайней мере такой человек, как Доннел, мог сделать это только по одной причине. Он ничего не знал о том, что умеет Мегги, что она любит, а что нет, поэтому едва ли мог вызвать ее, чтобы похвастаться перед гостями ее талантами. А это значит, что Доннел устроил перед своими друзьями смотрины будущей невесты. От одной мысли, что один из неотесанных Чизхолмов получит в жены ее милую Мегги, Аннора едва не лишилась чувств.

Очищая ножом яблоко от кожуры и семечек, Аннора исподтишка наблюдала за Чизхолмами. Должно быть, это на них Доннел намеревался произвести впечатление, а возможно, даже хотел их подкупить, потому что Эган знал Мегги с момента ее рождения и не проявлял к ней никакого интереса. Чизхолмы без стеснения разглядывали Мегги, словно старались решить, как она будет выглядеть, когда вырастет. Увидев эти нахальные взгляды, Анноре захотелось схватить Мегги и убежать с ней как можно дальше – куда-нибудь в горы.

Когда Мегги наконец отпустили, Аннора, извинившись, поднялась из-за стола. Сделав вид, что уходит, она незаметно вернулась и, подкравшись, прижала ухо к стене у двери. Если Доннел и в самом деле задумал выдать

Мегги замуж за одного из Чизхолмов, после того как товар продемонстрировали, наверняка должен возникнуть какой-нибудь разговор на эту тему.

– Красивая малышка, – заметил Йен Чизхолм. Аннора без труда узнала его низкий хриплый голос. – Что скажешь, Йен?

– Да, когда девчушка вырастет, будет настоящей красавицей, – ответил старший сын Йена.

Аннора в ужасе закрыла рот ладонью. Ее худшие опасения подтвердились. Доннел и в самом деле пытается обручить Мегги с одним из уродливых сыновей Йена Чизхолма. Доннел намерен что-то выгадать для себя от этой сделки. Йен и Доннел, видимо, сообща не только обворовывали соседние кланы, но и помогали друг другу в более серьезных преступлениях. Аннора сомневалась, что причиной того, что Доннел предлагает Чизхолму Мегги, которую называет своим единственным ребенком, был шантаж.

– Почему это Йен выбирает себе жену? – недовольно проворчал Халберт, младший сын Йена-старшего. – У него уже было целых две жены.

– Потому что он – мой наследник, недоумок, – резко ответил старший Чизхолм. – А женщины, на которых он женился, были слишком хилыми и не могли родить ему сыновей, а потом и вовсе отдали Богу душу. Пусть Мегги еще маленькая, но чувствуется, что она здоровая, крепкая девочка – кровь с молоком. Наверняка от такой будет хорошее, здоровое потомство.

– Фиона тоже крепкая и здоровая женщина. Почему Йен-младший не женится на ней?

– Господи, да при чем же здесь Фиона?

– Йен-младший спит с ней. Говорят, что она беременна от него.

Послышался звук удара, а затем кто-то упал на пол. Аннора подняла глаза к небу и, беззвучно двигая губами, начала молиться о том, чтобы Чизхолмы сосредоточили все свое внимание на плодовитой Фионе. Возможно, если эта женщина ждет ребенка, о женитьбе на Мегги Йену-младшему можно забыть.

– За что ты меня ударил, папа? – хныча, как ребенок, спросил Йен-младший.

– Почему ты мне не сказал, что сделал ребенка Фионе? – сурово спросил Йен-старший.

– Потому что она шлюха, сам знаешь. Может, это вовсе и не мой ребенок.

– Твой, и ты сам об этом прекрасно знаешь, – торжествующе заявил Халберт. – После того как ты затащил ее к себе в постель, она и близко не подходила к другим мужчинам. Все это знают.

– В таком случае ты женишься на Фионе, Йен, – заявил Йен-старший.

– А если она родит девчонку? – запротестовал Йен-младший.

– Тогда ты сделаешь ей еще одного ребенка – и так до тех пор, пока не получится как надо. Судя по всему, она может дать хорошее, здоровое потомство, а с Маргарет обручится Халберт. Если к тому времени, когда девочка вырастет, у тебя еще не будет сына, а Фиона последует за твоими предыдущими женами, тогда мы снова потолкуем об этом.