Зеленоглазый горец
Шрифт:
– Ты виделся с ней? – спросил он Торманда, когда тот вошел к нему в комнату.
– Да, она сейчас спит. У Анноры нет серьезных повреждений, но она страдает от боли.
– Как вы могли позволить ей пойти в Данкрейг вместе с вами: ведь на ней живого места не было.
Торманд присел на краешек кровати и рассказал Джеймсу обо всем, что случилось за то время, пока Доннел держал его в плену.
– Разве ты не видишь, братец, что если эта девушка что-то решит, ее невозможно переубедить?
Мгновение Джеймс молчал, растроганный тем, на что Аннора пошла ради его спасения.
У Джеймса ушло два дня на то, чтобы понять, что ему придется хорошенько побороться, чтобы добиться того, чего он хочет. За два дня, пока у него была сильная горячка, Аннора появилась возле его постели только два раза. И Джеймс заметил в ней какую-то неуловимую перемену. Она держалась с ним как чужая, словно ей было неловко. Может быть, ей нужно время, чтобы привыкнуть к новым обстоятельствам и новому повороту событий? Джеймс старался убедить себя в этом, но тщетно: сердце подсказывало ему, что Аннора постепенно отдаляется от него.
Глава 21
– Неужели она замыслила побег?
В ответ Торманд только молча пожал плечами, и Джеймс бросил на него хмурый взгляд. Глаза брата хитро блестели, и этот блеск был хорошо знаком Джеймсу. Торманда забавляло то, как Джеймс пытается удержать женщину, которую любит. Так уж повелось у Мюрреев: их любимое развлечение – смотреть, как кто-то из братьев ухаживает за дамой своего сердца. Ну что же, пора научить младшего брата уважать старших. Тем более что Джеймс чувствовал теперь, что к нему постепенно возвращается сила.
– Где она? – спросил он, стараясь не говорить командирским тоном.
– Она в саду, вместе с Мегги, – ответил Торманд и широко улыбнулся, когда Джеймс осторожно встал с постели, но, чтобы не упасть, ему пришлось ухватиться за столбик кровати. – Тебе помочь? – спросил он, заранее зная, что Джеймс откажется.
– Нет, я прекрасно себя чувствую, – резко ответил Джеймс, изо всех сил стараясь не потерять равновесие.
– Разумеется, я в этом и не сомневаюсь, – сказал Торманд. – Но пока ты не в состоянии бегать за ней. Подумай, ты же не хочешь в буквальном смысле слова ударить перед ней в грязь лицом? Совсем не такое впечатление мужчина желает произвести на любимую женщину.
– Ну не могу же я прохлаждаться здесь и позволить ей убежать?
– Пока ты еще слаб и не оправился до конца от ран, она никуда от тебя не денется.
– И вовсе я не слаб, – недовольно пробурчал Джеймс, хотя сам прекрасно осознавал, что это не так. – Я слишком долго провалялся в постели – это кого хочешь выведет из строя.
– Разумеется.
– Через пару минут все пройдет.
– Конечно, пройдет.
– Да заткнись ты! Нет, подожди. Сначала скажи мне, почему ты считаешь, что пока она никуда от меня не денется?
– Потому
Слова брата зародили в душе Джеймса надежду, но она была очень слабой. Возможно, Аннора продолжает жить в Данкрейге, потому что хочет дождаться того момента, когда он окончательно будет здоров. А потом она оставит его. Может быть даже, она будет ухаживать за ним время от времени, хотя, когда стало известно, что его жизнь вне опасности, Джеймс очень редко видел у себя Аннору. Наверняка она считает своим долгом заботиться о Мегги, пока Джеймс не сможет найти для своей дочери новую няню в помощь Энни. Учитывая, что при Маккее Аннора выполняла обязанности хозяйки дома и заботилась о гостях, она, наверное, продолжает сейчас делать ту же работу. Джеймсу нужно подыскать способ задержать ее в Данкрейге, пока он не поправится настолько, что сможет броситься за ней вдогонку, если она вздумает бежать.
Держась на ногах уже более уверенно, Джеймс сделал несколько шагов, морщась от боли. Швы были сняты, но рана в боку еще не зажила и причиняла ему адскую боль при любом неосторожном движении. Джеймс понимал, что ему нужно еще несколько дней, чтобы прийти в норму. Только тогда он сможет, встретившись с Аннорой, осуществить все, что задумал. Ведь он – влюбленный мужчина. Безумно влюбленный. Потерявший голову от любви. Он должен выглядеть достойно, должен излучать силу и здоровье.
Джеймс снова сел на кровать, стараясь не показать брату, что чувствует сильную слабость. Видимо, ему это не очень хорошо удалось, потому что он читал в его глазах сочувствие.
– Не пускай ее никуда из Данкрейга, Торманд, – сказал Джеймс.
– Даже если Аннора очень захочет уехать? – спросил Торманд и поднялся, чтобы налить брату кружку крепкого, темного эля.
– Да, даже если она очень захочет. Делай что хочешь, хоть запри, но никуда не отпускай ее отсюда. – Джеймс сделал большой глоток и почувствовал, как боль ослабевает и тревога, что Аннора его покинет, проходит.
Торманд тихо рассмеялся:
– Не думаю, что можно ухаживать за женщиной, заперев ее в комнате. Это не приведет ни к чему хорошему.
– Если я буду за ней бегать, это тоже ни к чему хорошему не приведет. Мне почему-то кажется, что Аннора прекрасно умеет прятаться.
– Возможно, ты прав. Бедняжке в жизни туго пришлось, и она многому научилась. Особенно мастерски ей удавалось быть незаметной для окружающих.
Джеймс кивнул:
– Боюсь, так оно и есть. Аннора придает чересчур большое значение тому, что она незаконнорожденная. Слишком беспокоится о мнении окружающих. Многие из ее родственников не проявляли к ней доброты. Маккей поколачивал ее время от времени. Один раз он так разошелся, что даже Эган вступился за нее и остановил мерзавца. А когда Аннора была девочкой, родственница, у которой она жила, на несколько часов запирала ее в тесной темной кладовке за малейшую провинность. – Джеймс вспомнил, как Аннора боится темноты. – Если тебе все же придется поместить ее в темницу, пусть там зажгут факелы и пусть ее навещает Мегги – в любое время, когда захочет. И пусть Аннора возьмет с собой своего кота Мунго.