Зеленые и Серые
Шрифт:
— Выбери сам, что, по-твоему, может пригодиться. Ты пойдешь один.
Он дернулся, будто от удара током.
— Что? Кэролайн…
— Роджер, это единственный выход, — перебила она, стараясь, чтобы голос не дрожал. Если позволить ему спорить, она может размякнуть и сдаться, и тогда им обоим конец. — Даже если доски обшивки держатся слабо, тебе не удастся выломать их совершенно бесшумно. Кроме того, там караулят воины. Кто-то должен отвлечь их и увести от машины.
— Вот мы и отвлечем их, а когда окажемся у них за
— Как? Чем мы их отвлечем?
— Пока не знаю, — отрезал он. — Может… ну, может, запалим оставшуюся растопку посреди комнаты и крикнем «Пожар!».
Она покачала головой.
— Не выйдет. Даже я бы на это не купилась. Они не станут врываться сломя голову, чтобы дать нам уйти.
— Тогда крикнем «Пожар!», а когда откроют дверь, сами нападем на них, — предложил Роджер. — Мы уйдем вместе или останемся вместе.
— Тогда ты обречешь серых на смерть. Если Меланта у Николоса, и он заставит ее использовать дар, им не спастись.
— А может, меня и не волнуют серые, — огрызнулся Роджер. — Может, они заслужили то, что получат.
— А город?
У Роджера напряглись желваки.
— Ну, хорошо, — проворчал он. — Но поедешь ты. А я останусь здесь и буду отвлекать.
— Не выйдет, — ласково сказала она. — Если они услышат, как я кричу «Пожар!» и увидят, что я мечусь в панике, то подумают, что ты где-то спрятался, чтобы выбежать в дверь. Все их внимание будет направлено внутрь хибары, где ты якобы засел. Это даст возможность добраться до машины. А если ты будешь бегать по комнате, а я будто бы спряталась, будет неубедительно.
— Да не могу я бросить тебя тут, Кэролайн, — умоляюще сказал он.
Голос у него задрожал, а она изо всех сил старалась говорить ровно.
— Кроме того, — продолжала она, — тебе придется ехать прямо на тех, кто попытается встать на пути. Я не уверена, что смогу.
— Ты думаешь, я смогу?
— Если не сможешь, то все наши старания пропадут. — Она посмотрела на часы. — А если не поторопимся, пропадут в любом случае. Николос сказал, что нас отведут в главный дом через час, а уже прошло полчаса.
— Может, оттуда будет бежать легче.
— Нет, — твердо ответила Кэролайн. — Если на этом участке есть постройки, которые они поддерживают в приличном состоянии, то это именно главный дом. Не гнилая развалюха, как этот, и вокруг полно зеленых. Если не бежать сейчас, прямо отсюда, другой возможности не будет.
Роджер прикрыл глаза.
— Кэролайн…
— Пожалуйста. Ради меня.
— Но что, если они?..
— Нет, — быстро сказала Кэролайн, стараясь сама отделаться от той же ужасной мысли. — Если ты сбежишь, меня, они тронуть не посмеют. Ты знаешь, что я здесь, и они понимают, что ты знаешь.
Он сокрушенно вздохнул.
— Как я узнаю, когда бежать?
Победа!
— Узнаешь, — с облегчением сказала она. Меньше всего ей хотелось, чтобы Николос застал их тут в разгаре спора. Стремление Роджера уходить от конфликтов хоть раз оказалось полезным.
— На самом деле твоя идея с пожаром подходит лучше всего. Я попробую кричать погромче, чтобы не было слышно, как ты ломаешь доски.
— Но не так громко, чтобы все зеленые в радиусе полумили сбежались посмотреть, что случилось.
Он крепко обнял ее и поцеловал.
— Я люблю тебя, Кэролайн.
— Я тоже люблю тебя, Роджер. — Она почувствовала, что в горле застрял комок. Давно уже он не произносил эти слова так серьезно. — Будь осторожен.
— Ты тоже.
Он еще раз глубоко вздохнул и полез под пол.
Кэролайн подошла к камину, и короткое облегчение оттого, что спор закончился, сменилось новым напряжением: предстояло решить другую задачу. Теперь надо было идти до конца.
Оставалось только надеяться, что она права и ее потом не убьют.
Вместе с дровами воин принес совсем немного растопки: две пригоршни плоских палочек и небольшую пачку газет. Но чтобы разжечь огонь в камине, понадобилось меньше половины, и должно остаться вполне достаточно для того, что она задумала. Разделив газеты на отдельные листы, Кэролайн смяла их и сложила рыхлой кучей рядом с камином. Она однажды слышала, что духи горят, поэтому взяла флакончик и щедро побрызгала из пульверизатора на газеты. Затем подошла к плетеному креслу, на котором до этого сидел, Николос, и, подтащив его к камину, поставила на край газетной кучи.
К этому времени Роджер уже должен был наметить, какие доски выломать, и ждать сигнала. Она подошла к дыре в полу и закрыла ее досками, чтобы не сразу стало понятно, что происходит. Ее взгляд упал на кучу хлама, собранную Роджером, она взяла запасной электрошнур и, сложив, спрятала в кулаке. Снова вернулась к камину, подожгла одну палочку и, поднеся ее к креслу, дождалась, пока оно не начало тлеть. Наклонившись, она стала осторожно дуть, пока, наконец, не появилось небольшое пламя.
За двадцать лет службы кресло совершенно высохло, через полминуты огонь охватил половину сиденья. Она подожгла газету под креслом и вышла на кухню, откуда разгорающийся огонь не был виден. Там она дождалась, пока не стало слышно характерное потрескивание. Глубоко вздохнула и выбежала в комнату, стараясь топать погромче.
— Пожар! — истерически закричала она и забарабанила кулаками в дверь. — Помогите! Пожар!
Она продолжала стучать, когда дверь внезапно открылась.
— Что такое? — Воин заглянул ей через плечо.
— Оно загорелось, — выпалила Кэролайн, отчаянно маша рукой в сторону горящего кресла. — На кухне нет воды — нечем его потушить. Пожалуйста, помогите нам!
— Отойдите! — приказал воин и вошел.
В дверях он на секунду задержался и быстро взглянул в обе стороны, явно ожидая подвоха.