Зеленые небеса
Шрифт:
– Здорова, - приветствовал водилу шеф.
– Как семья?
– Хорошо, - низким голосом ответил тот.
– Где моё золото?
– Ты заработай его сначала, - с нажимом произнёс Иваныч.
– Чё ты пукаешь, Сало, я тебя хоть раз обманул?
Сало промолчал и нервно воткнул передачу, вибрируя, машина сорвалась с места, постепенно набирая скорость. Машина довольно старая, скрипит и дребезжит, коробка и мосты истерически завывают, в унисон возмущённому треску двигателя. Фары толком не светят, а в салоне воняет сгоревшим маслом, аж в горле запершило. У нас в колхозе
– Сало, ты когда драндулет этот продашь?
– поинтересовался шеф, похоже, наши мысли в тот момент совпадали.
– Я же тебе в последний раз "рыжья" отвалил на два новых "лесника".
– Меня этот устраивает, Матрос, - важно, но всё так же нараспев, ответил водила, затем нахмурился.
– Я на то золото "зелёный" купил, моя Лайза опять сильно заболела. Ещё чуть -чуть и...
– Сейчас как она, нормально?
– Сейчас как молодая, если бы не твой заказ...
– Сало махнул рукой.
– Уже и могилка б провалилась.
Мужики замолчали, а до меня вдруг дошло, что и Иванович тоже говорит с местным акцентом, нараспев и растягивая слова. Специально или уже сам не замечает, как подцепил местную "заразу"? Надо будет поинтересоваться.
Автомобиль шурша шинами по брусчатке тёмных улиц, мчался по городу, готовившемуся ко сну. В редких окнах ещё горел свет, всё больше голубые отсветы телевизоров колыхались в ночи, в душе лёгкая грусть и зависть к темлюдям, что по ту сторону оконного стекла. У них есть дом и семья, есть ради чего жить, а я как пёс, один на все миры, и покоя мне в ближайшее время не предвидится. Только жизнь с оглядкой - не пришли ли по мою душу царские ребята?
Прохожих совсем мало, всё больше гуляющая парами молодёжь, но держатся на приличном расстоянии друг от друга, максимум за руки. Вспомнился Барсук, как хвастал, что попробует скоро "это самое" после свадьбы, да и в "Лезинке" за непотребство карали каторгой. Странно, такой жестокий мир, непрекращающаяся война, а тут такое целомудрие. Может и правильно, приучают к тому, что семья - это важно, как там говорили в школе - семья это ячейка общества. Взять ту же Ленку, красавица, какой свет не видывал, а такая скромница и ни грамма тех понтов, что есть в девках из нашего мира. Да и другие девчата из училища такие же, просто мечта - всегда поддержит, поймёт, не будет с другими парнями у озеро пиво жрать, а потом уйдёт вообще с ними...
Между тем, наш автомобиль подъезжал к полицейскому посту. Большой шестиколёсный броневик с надписью "жандармерия", вокруг несколько бойцов с "бритвами", они синхронно повернули головы в нашу сторону, а один из солдат жестом приказал нам остановиться. Я напрягся, сильнее обхватил цевьё автомата.
– Не дёргайтесь, - сквозь зубы произнёс Сало.
– Уберите оружие подальше и сидите, как мыши!
Машина поравнялась с броневиком и встала, водитель, стараясь не делать суетливых движений, со скрипом опустил боковое окно.
– Салохин, ты что ли?
– спросил длинномордый, с массивной челюстью молодой солдат, поправляя "бритву" на плече.
– Не узнали. Куда едешь?
– Не велено рассказывать, - вальяжно ответил тот.
– Гостайна.
– Так ты ж не на службе сейчас, - удивился боец.
– На своей машине, без формы.
– И что?
– Сало покосился на него как на дурачка.
– Петров, ты не много вопросов задаёшь?
– Ишь ты, - усмехнулся Петров, пытаясь разглядеть нас с Матросовым через приоткрытое окно.
– Нос то не задирай, подумаешь, в ЦБ взяли мальчиком на побегушках. Кто с тобой?
– Вот у них как раз на побегушках, - в голосе Салохина зазвенел металл.
– Хочешь, и ты сейчас побежишь?
Улыбка в момент пропала с лица солдата, он козырнул и сделал жест рукой.
– Господа, проезжайте!
Сало со скрипом включил передачу, и издав протяжный стон, автомобиль покатился прочь от поста.
– Вот осёл, - усмехнулся водитель.
– Наши их совсем замордовали, боятся безопасников как огня, особенно после государевой проверки, так вообще...
– Лихо!
– восхитился Иваныч, и протянул Салохину увесистый мешочек.
– Купи же наконец, себе нормальную машину!
– И навлеку к себе нездоровый интерес, - хмыкнул Сало.
– Откуда, мол техника, откуда килограмм? Не, лучше пусть лежит, особо не запылится. Помнишь дорогу?
– Конечно, - кивнул шеф.
– Хоть с завязанными глазами пройду.
Через минут двадцать рыдван остановился у крепостной стены. Молча вылезли из машины, и она, обдав нас вонючим облаком, укатила восвояси.
– Сейчас будем перебираться на ту сторону городской стены, - объявил шёпотом Матросов.
– Тут идёт ход, о котором знают три человека. Ты я и Сало. Усёк, земеля?
– Я понял, дядь Вань, - кивнул я.
– Можешь на меня положиться.
– Знаю, - просто ответил тот.
– Всё, пошли, нечего тут топтаться. Надевай шлем и врубай "розового". Не забудь включить защиту.
Выполнил распоряжение шефа, темень рассеялась в свете розовой подсветки ПНВ.
– А как защиту включить?
– Вот кнопка, чуешь?
– тот взял меня за указательный палец и ткнул им в маленькую выемку за ухом.
Нажал её, и из шлема выехали какие-то прозрачные штуковины, раздался щелчок, и теперь броне-костюм представлял собой самый настоящий закрытый скафандр. Ни хрена себе! В таком хоть на Луну высаживайся, сильная вещь! Хотя на счёт высадки погорячился - баллонов с воздухом нет, вероятно, система его просто очищает.
– Вот это да!
– воскликнул я, и в ответ по радиосвязи услышал:
– Есть и круче, это так, начальный уровень. Но удобно, не спорю, в подземелье такая вонища, можно задохнуться, без защиты не пройти.
Шеф поднял крышку квадратного канализационного люка.
– Лезь!
Спустился по ржавым ступенькам- скобам в какую-то здоровенную трубу, метров пять в диаметре, похоже, что это городской коллектор. Стены из огромных каменных глыб, идеально подогнанных друг к другу, все в каком -то мху и слизи, жуткое местечко. Под ногами течёт вода, по колено мне, течение как у небольшой речки, и скрывается за плавным поворотом.