Зелёные Омуты

Романова Мария

– Он так тихо подкрался… я заметила только… только когда оказалась с ним… нос к носу, – всхлипывала Настя.

– Я здесь, здесь, – приговаривал Иван, – больше не сунется, побоится!

Девушка бесшумно плакала у него на груди. Пашка сделал знак друзьям.

– Вань, мы внизу, – сказал он, тронув приятеля за плечо. Тот кивнул.

Сидя на нижней ступеньке лестницы, ребята обсуждали произошедшее.

– Ай да Ханна, ай да первая скрипка! – похвалил Макс. – Если бы ты не прислушалась…

– Это называется карма скрипача, –

вздохнула Ханна, – слышать всё на свете. Вы даже не представляете, как бесит расстроенный рояль. А уж соседи в многоквартирном доме… Ванька просто молодец! Расцеловать его готова.

– Э, полегче, – напомнил Пашка, – он занят! Зато мы с Максом свободны.

– Вредный ты! – надулась Ханна. – Вас-то Заславский кого за год, кого за два достал, а я его тринадцать лет знаю! Одних дуэтов с ним сколько сыграно!

– Что же делать, если по уровню тебе больше никто не подходит? – пожал плечами Макс. – Придётся терпеть.

– Недолго осталось, – кивнула она. – Когда вдвоём на сцене, хоть отодвинуться подальше можно. А в оркестре куда деваться? Прямо в затылок мне дышит, брр!

– Кстати, об оркестре, – задумался Пашка, – Ханна, не отпускай Настю одну, у вас репетиции поздно заканчиваются. Иван не всегда может её встретить. Хоть толпой с девчонками пусть идёт. Боюсь, Заславский так просто не отступится. Если Ванька этого паразита покалечит… Лучше не провоцировать, сами понимаете.

– Не вопрос, – согласилась Ханна, – меня отец встречает, будем до самого подъезда доставлять. Молодец, что подсказал.

– Везёт же Ваньке, – мечтательно произнёс Макс, – вот взять и не задумываясь врезать, если есть причина. А мне всё детство твердили: «Руки береги!» – теперь рефлекс этот дурацкий…

– Пнёшь, если надо будет, – поддразнил его Пашка, – тоже результативно бывает.

Глава 5

Когда ребята впятером вышли на улицу, полетел лёгкий снежок. Погода постепенно смягчалась. Вокруг стало совсем по-новогоднему. Они дошли до площади, пофотографировались у ёлки, спустились к набережной и пошли вдоль старинной кованой ограды в рассеянном жёлтом свете фонарей.

Чуть впереди шагала Ханна, закинув футляр со скрипкой за спину, как колчан со стрелами. Следом шёл Иван и крепко держал за руку Настю, которая уже отошла от происшествия, щебетала и улыбалась. Замыкали шествие Макс с Павлом.

– Ребята, – вдруг остановился Иван, – Заславский. Фамилия какая-то знакомая. Откуда?

– Так это нашего местного толстосума отпрыск, – ответил Макс. – У нас для него и дразнилка есть: Э-э-Заславский! Злит его несказанно!

– Почему злит?

– Он Эрик Эрнестович, – пояснил Макс, – редко встретишь такие инициалы. Вот наши острословы и постарались.

– У него не только инициалы редкие, – заметила Ханна, – финансовые возможности тоже. Ты не смотри, что он

выглядит замухрышкой, у него один смычок стоит, как роллс-ройс, про скрипку и говорить нечего.

– А классно ты его! – восхитился Макс.

– Одного понять не могу, – задумался Иван, – взрослый вроде парень, а лёгкий, как стручок. В чём только душа держится.

– И при этом бешеная энергия, – добавила Ханна, – играть может часами. Сама наблюдала. Я его с пяти лет помню. Ни разу не видела, чтоб он ел что-нибудь. Странный, слов нет.

На ближайшей автобусной остановке они проводили домой Макса. У крупного офисного центра посадили в отцовскую машину Ханну. Пашка попрощался у поворота в Настин двор. Иван остался с любимой наедине.

– Давай до квартиры тебя доведу, – предложил он. Обычно ребята расставались у подъезда.

– Хорошо, – согласилась Настя, – мне до сих пор страшно.

Иван обнял её.

– Понимаю. Но и он здорово испугался, не полезет больше.

– Вань, ты только бабушке не показывайся, – попросила девушка, – не хочу её волновать.

– Как скажешь, – кивнул он.

Когда Иван вышел на улицу, из темноты показался Пашка.

– О, ты всё ещё здесь?

– Знаешь, Вань, не стоит тебе сейчас идти одному.

– Это ещё почему?

– Заславский очень злопамятный. Может гадость какую-нибудь устроить.

– Пусть только попробует. Пожалеет. Хотя вдвоём веселее.

Ребята пошли вниз по центральной улице к трамвайной линии.

– Хорошо, что ты нашёл сегодня время, – сказал Иван. – Давно тебя не видно было.

– Работы перед Новым годом полно, – согласился Павел, – у всех же праздники, корпоративы. А сегодня Капитоныч мне выходной дал. Они в клубе для взрослых играют.

– Для взрослых?

– Ну да, восемнадцать плюс, – пояснил Пашка. – Не рискнул он меня туда брать. Боится, что конкуренты на него донесут куда следует.

– За что донесут? – не понял Иван.

– Мне же нет восемнадцати, – объяснил Пашка, – мне и в ресторанах по закону не место. Капитоныч меня даже угощаться со всеми не пускает. Долю мою в пакет, и меня с пакетом за дверь. Я же всё что можно нарушаю.

– Нарушаешь?

– За полночь по городу без взрослых перемещаюсь, например, – Пашка вздохнул. – А чтоб не поймали, велено мне, как аристократу, на такси ездить. Один раз не послушался – еле от полиции ушёл. Капитоныч узнал – я думал, он меня убьёт. Теперь сам мне машину вызывает, чтоб я экономить не вздумал.

– А этот твой Капитоныч кто такой?

– Можно сказать, мой художественный руководитель, – Павел улыбнулся, – классный мужик. Он в колледже совмещает, чтоб официальный доход иметь. Меня на вступительных экзаменах услышал и сразу работу предложил. Правда, не до того было, мама в больнице лежала. Мы с Аринкой с ней по очереди сидели. А как умерла, пригодилось предложение, – он замолчал на пару минут.