Зелёный мозг
Шрифт:
В комнате сгущались сумерки, быстрая тропическая темнота спешила вдоль горизонта, сопровождаемая ударами грома. Увядающий свет уносил бледную голубую дымку. Стрела молнии прорезала видимую в высокое окно часть неба и послала ослепляющее электрическое освещение в кабинет. Сразу послышались раскаты грома. Световые сенсоры включили в доме свет, везде, где были люди, как будто молния и гром послужили для этого сигналом. Желтое освещение заполнило кабинет.
Префект остановился перед сыном.
— Почему мой собственный сын, прославленный шеф ир-мандадес, извергает такие карзонитские глупости?
Хуан смотрел на пространство пола между своими сапогами. Борьба на площади Бахии, побег от толпы — всего неделю тому назад — казалось затерялось где-то в вечности, как часть прошлого какого-то другого человека. Сегодня днем через кабинет отца прошла вереница важных политических деятелей — вежливые приветствия прославленному Хуану Мартиньо, и — совещание тихим голосом с отцом.
Старик боролся за сына — Хуан знал это. Но старший Мартиньо мог бороться только такими способами, которые были ему известны лучше всех: система родства, маневры за кулисами, обмен обещаниями поддержки, накопление политических сил там, где с ним считались. Он не раз обдумывал подозрения и сомнений Хуана. Ирмандадес Альвареса, его, Хуана Хермосимло — любой, кто имеет что-то общее с Паратингой — в данный момент имели похожие шансы. Крепость требовала перестройки.
— Прекратить новое расселение, — бормотал старик. — Отложить поход в Оесте? Вы с ума там сошли! Как, ты думаешь, мне удается удерживать пост? Мне! Потомку идальго, чьи предки управляли в прежней столице! Мы не бюргеры, чьи предки были спрятаны Руи Барбоса, и все же кабоклас называют меня «отцом бедных». Яполучил это имя не за тупость…
— Отец, если бы ты только…
— Помолчи! У тебя есть наш паленилья, наш маленький горшок, весело кипящий. Все будет хорошо!
Хуан вздохнул. Он чувствовал как недовольство, так и стыд за свое положение здесь. Префект уже частично удалился от дел, избегал острых ситуаций — очень слабое сердце. И сейчас беспокоить старика таким образом… но он продолжал оставаться так слеп!
— Ты говоришь, расследовать, — насмехался над ним старик. — Расследовать что? Сейчас мы не хотим расследований и подозрений. Правительство, благодаря недельной работе моих друзей, занимает позицию, считая все нормальным. Они почти готовы обвинить карзонитов за трагедию в Бахии.
— Но у них нет улик, — сказал Хуан. — Ты сам это признал.
— Улики не так важны в такое время. Кроме того, это как раз то, что могли бы сделать карзониты.
— Но могли бы, не значит сделали, — сказал Хуан.
Казалось, что старик не слышит этого.
— Только на прошлой неделе, — сказал он, делая широкий взмах рукой, — за день до твоего приезда сюда, какой-то сумасшедший вихрь, — в тот самый день я разговаривал с фермерами Лаку я по просьбе моего друга, министра сельского хозяйства. И ты знаешь, они смеялись надо мной! Я сказал, что мы в этом месяце увеличили Зеленую зону на десять тысяч гектаров. Они смеялись. Они говорили: «Даже ваш собственный сын не верит в это!» Теперь я вижу, почему они так говорили. Остановить поход на запад, это уже слишком!
— Ты слышал сообщение из Бахии, — сказал Хуан. — Исследователи МЭО…
— МЭО! Этот мерзкий китаец, чье лицо тебе ничего не говорит. Он больше бахианец, чем сами бахианцы, но мерзкий. А эта его новая д-р женщина, которую он посылает везде вынюхивать и расспрашивать. Его маэ де санто, его сидага — ты послушай, что про нее говорят, я могу рассказать. Только вчера говорили…
— Я не хочу слушать!
Старик замолчал, уставился на него.
— А-а-х, так?
— А-а-х, так! — сказал Хуан. — Что это значит?
— Что значит «А-а-х, так!?» — сказал старик.
— Она очень красивая женщина, — сказал Хуан.
— Так я и слышал, как говорили. И столько мужчин пользовались этой красотой… так говорят.
— Я не верю этому!
— Хуан, — сказал префект, — послушай старого человека, чей опыт дал ему мудрость. Это опасная женщина. Ее тело и ее душа принадлежит МЭО, организации, которая часто вмешивается в наши дела. Ты, ты являешься эмпретейро, знаменитостью, чьи способности и успехи, конечно, вызывают зависть в определенных кругах. Предполагают, что эта женщина д-р по насекомым, но действия ее говорят, что она кабиде де эмпрегос. Она стоячая вешалка для разного рода занятий. И какого рода эти занятия, а-ах, некоторые из этих "занятий…
— Хватит, отец!
— Как хочешь.
— Она должна скоро приехать сюда, — сказал Хуан. — Я не знаю, твое отношение сегодня к…
— Может произойти задержка в ее визите, — сказал префект.
Хуан внимательно наблюдал за ним.
— Почему?
— На прошлой неделе в среду, через день после твоего маленького эпизода в Бахии, ее послали в Гояз. В этот самый вечер или на следующее утро, это неважно.
— Ох?
— Ты знаешь, что она делает в Гоязе, конечно — эти истории о секретной базе пограничников там. Она там разнюхивает, суется в… если еще жива.
Голова Хуана вскинулась.
— Что?
— В штабквартире МЭО в Бахии ходят слухи, что она… что с ней покончено. Вероятно, несчастный случай. Говорят, что завтра великий Трэвис Ханнингтон Чен-Лу сам едет искать своего доктора женщину. Что ты думаешь об этом?
— Казалось, что он без ума от нее, когда я видел их в Бахии, но эта история…
— Без ума? О, да, конечно.
— У тебя только злое на уме, отец. — Он перевел дыхание. Мысль о том, что эта прекрасная женщина сейчас где-то там в глубоких районах, где живут только существа джунглей, мертвая или покалеченная — вся эта красота — все это оставило пустоту в душе Хуана.
— Вероятно, ты захочешь пойти на запад искать ее?
Хуан игнорировал выпад, он сказал:
— Отец, вся эта эпопея нуждается в отдыхе, пока мы узнаем, что же там не так.
— Если ты говорил с ними в Бахии в таком духе, я не стану винить их за то, что они набросились на тебя, — сказал префект. — Вероятно, толпа…
— Ты знаешь, что мы видели на этой площади!
— Чепуха, но чепуха вчерашнего дня. Это должно прекратиться сейчас. Ты ничего не должен делать, чтобы не сломать это равновесие. Я приказываю тебе.