Зелеродов рок
Шрифт:
— Но я не могу! — возразил мальчик. — Целый год не смогу. Мне целый год нельзя будет убивать, я сэкономил двенадцать дженов для других.
Райза вздохнула.
— В таком случае следующий год проведешь как гость Тектона. Хочешь выбрать себе имя?
— А как тебя зовут? — спросил он.
— Райза амбров Кеон.
— Амбров? — переспросил он. — А я могу так называться?
— Вообще-то это не имя, — объяснила Райза. — Это слово означает «принадлежащий к общине» такой-то, а моя община — Кеон. Но у меня был знакомый по имени Амбру, он замечательно играл на шильтпроне. Он гордился бы, если бы такой молодой человек, как ты, принял его имя.
Так и решили, но Амбру предстояло еще ко многому привыкнуть. Особенно относительно дженов. Вначале он пытался их игнорировать. Но в школе чтению учил джен, и половина учеников была дженами — включая Харриса Эмстеда, Мэдисона и Билла Джессона которые продолжали совершенствовать свой саймский.
Райза была постоянно занята в отделении переходов, но через Эмстеда следила за прогрессом мальчика. Офицеру джену нечем было заняться, кроме изучения саймского и обучения английскому. Все три джена из Внешних территорий по-прежнему ежедневно занимались боевыми искусствами с людьми Дара, но Эмстед все равно испытывал раздражение.
— Я ощущаю себя бесполезным, — сказал он однажды Райзе, когда она отдыхала в коридоре, готовясь к новой схватке за жертву перехода. Это стало обычной процедурой. Три-четыре раза в день взрослые притаскивали сопротивляющегося ребенка, иногда — что гораздо хуже — уже потерявшего сознание и страдающего от психопространственной дезориентации, потому что его переместили в то время, когда он был без сознания. Страшные кошмары, которые преследуют сайма, когда его врожденное ощущение своего места во вселенной искажается, приводили детей в еще большую панику. И почти половина таких детей погибала.
Райза уже неделю как миновала поворотный пункт, и бессердечность джанктов, которые ради убийств отказывались от своих детей, начинала сказываться на ее нервах.
— Простите, Харрис, — сказала она, — мне скоро снова в эту ужасную комнату, и мне трудно сосредоточиться. Что вы сказали?
Поле Эмстеда наполнилось сочувствием, хотя и не смешивалось с ее полем. Становится все приятней и легче находиться рядом с Эмстедом, но ей нужен Серджи, а он представляет Кеон на очередном совещании.
— Можете научить меня помогать в работе с этими детьми? Ведь другие джены это делают. Райза, будьте честны со мной.
— Я знаю, что вы всегда честны, — ответила она.
— Я не могу вечно оставаться здесь. Каждый раз когда сюда втаскивают для перехода девочку, я думаю о своей внучке. Насколько я знаю, она сейчас уже может быть дженом или недавно стала саймом, и ее застрелили, как бешеного пса. Надеюсь, этого не случилось. Она еще не достигла нужного возраста — но я знаю, что это могло случиться.
— Понимаю, — сказала Райза. — Я тоже боюсь, что Вирена минует переход в Риалите, без меня. Но вам хуже: я по крайней мере знаю, что моя дочь в надежных руках. А вы точно знаете, что у вашей внучки положение иное. Но, Харрис, а что если вы проведете ее через переход — и она убьет вас?
В его поле отразилась легкая тревога.
— Думаете, она это сможет?
— Нет, не думаю, — ответила Райза и вздохнула. — Ну хорошо, мы вас научим. — Она встретилась с ним взглядом. — Вы отказались от поисков доказательство того, что здесь видели, для армии?
— Боюсь, что так. И когда война на носу, я не могу оставаться здесь. Райза, вы ведь понимаете, что я не могу воевать со своими?
— Конечно, понимаю.
— Но если мы уцелеем… когда все кончится, хочу предложить Хью помогать ему в работе с жертвами перехода в Риоре. — Он решительно поджал губы. — Я кажусь себе таким тупым. Дети на уроках чтения обгоняют меня. Несколько дней — и они умеют читать, а я все время забываю или неверно произношу слова.
— Во-первых, саймский их родной язык, — заметила Райза. — Во-вторых, у них Первый Год — у дженов тоже. А в этот период своей жизни они способны усваивать новое так, как никогда ни раньше, ни позже в жизни. Так что не расстраивайтесь: ваши успехи хороши.
Он покачал головой.
— Жаль, что Эдива больна.
— Что?
Неожиданная смена темы захватила Райзу врасплох.
— Ее вычисления. Холодные жесткие факты. Если бы я мог взять их с собой… но без Эдивы я ее расчеты не понимаю. Если бы понимал, смог бы ответить на вопросы Дермотта, заставить его понять, что, даже перебив всех саймов, мы не сможем победить. А теперь она больна, бедняжка…
Безумный эксперимент Клида с передачей не помог. На следующий день Эдива смогла ходить, рассчитывать постоянно меняющуюся ситуацию с селином… но это была марионетка, лишенная духа жизни. А Хью был в еще худшей форме.
Пока Серджи оставался с Райзой, его мощное поле помогало ей удерживать равновесие, а когда его не было, она говорила себе: «Он всегда рядом, когда я в нем нуждаюсь…» — и продолжала делать свою работу.
Она вышла из палаты, в которой только что умер еще один ребенок джанктов, умер до того, как высвободились его щупальца. За Хью амбров Риором, так называемым специалистом по травмам перехода, послали еще на рассвете, но он до сих пор не явился. Лорина амбров Карре, товарищ с опытом, гораздо более богатым, чем даже у Райзы, сдерживала слезы, пытаясь поддержать Райзу. Но мрак смерти и пелена потребности оказались слишком сильны.
Райза пошла в свой кабинет, чтобы написать ненавистный отчет. И в это мгновение, ускоряясь из всех сил, примчался Амбру.
— Райза! Райза, пошли быстрей! Серджи велел поторопиться… Большие неприятности!
— Что за неприятности? — спросила она, идя вслед за мальчиком к помещению администрации Тектона.
— Он не сказал, но я злиннил что-то очень плохое. Серджи обычно не показывает этого в своем нейгере.
Она постучала в дверь кабинета Клида, вошла — и обнаружила внутри Серджи, Хью, Эдиву, Эмстеда, Мэдисона и Джессона. Последние четверо были в свободных костюмах, в каких обычно упражнялись с людьми Дара.