Земли меча и магии. Друид
Шрифт:
— Заживление ран! — Бросил я чары на самого израненного мишку из недавнего пополнения сразу же после того, как истек срок вынужденного перерыва после создания предыдущего заклинания. Парочке пиратов, которых кстати осталось уже только семеро, лечение бы тоже не помешало…Но создавать флот мне в ближайшем будущем не суждено. А значит нужно жертвовать случайными и лишь временно состоящими на службе существами во имя сохранения кадровых частей.
Медведь, чьи силы вернулись, а раны закрылись, злобно рычали, встал на задние лапы и неуклюже махнул передними лапами на проносящуюся мимо него гарпию. Не попал, к сожалению…Но поднырнувшая под его богатырский замах полуженщина оставив зверю длинную царапину на шкуре зацепила крылом какой-то куст и покатилась по земле. Чтобы в следующую секунду оказаться
Перелом в сражении наступил как-то неожиданно, но не заметить его было сложно. Когда каркающую с безопасной высоты гарпию — ведьму внезапно пробило здоровенной стрелой в мой рост, умерла она все-таки не сразу. И истошно орала секунд десять даже после того, как выпущенный из баллисты снаряд вместе с нанизанной на него 'птичкой' врезался в какой-то дуб, надежно застряв в нем своим наконечником. Шелестящий колючий дождь стрел, обрушившийся на спины и бока остальных птицеженщин, также оказалось тяжело проигнорировать. В особенности тем, кто стал целью зашедших нашим противницам в тыл стрелков. Эффективность флангового огня оказалась неожиданно высока и за полминуты боевых действий остающийся в строю состав стаи уполовинился. А после оценил свои потери и разлетелся кто куда, крича от ужаса и теряя перья.
— Неужто нам на помощь эльфы пришли? — Предположил кто-то из пиратов, устало присаживаясь прямо на землю. — Кому ж еще по лесам с луками настаться?
— Те вообще почти не мажут, а здесь некоторые стрелы мимо цели летели. — Отрицательно покачал головой его более старший товарищ. — Плюс оперение не белое, а серое. И, кажется, у обычных домашних гусей выщипанное.
— Эй, вы, оружие на землю! — Прозвучал командный голос из-за деревьев и сражу же после этого окрика из подлеска принялись подниматься фигуры лучников в немарких зеленых одеждах. Десяток. Но стреляло явно больше. Видимо остальные решили не покидать испытанных позиций, с которых так удобно превращать цели в ежиков. А кроме них через кусты и низкорастущие ветки с хрустом, матюгами и бряцанием железа стали продираться закованные в сталь бойцы. Грубые и массивные, но надежные даже на вид кольчуги, латные поножи, кирасы и шлемы выдавали в них латников. Восемь человек, обычно встречающихся при разного рода рыцарях в качестве тяжелой пехоты. Здоровья у них будет поменьше чем у медведей, но это только при одинаковом соотношении опыта. Да к тому же до людей сквозь их металлические одеяния доковыряться физическим уроном ой как непросто. Особенно, если предварительно получит по голове тяжелым топором, булавой или двуручным мечом, сжимаемым в боевых рукавицах. — И без глупостей! У меня тут еще баллиста и несколько аколитов в запасе остались.
— Благодарю за помощь! — Я вышел вперед, надеясь втянуть своего неведомого пока оппонента в диалог. А там, при удаче, может сработать взятое при создании персонажа мастерство дипломатии. В крайнем случае просто потяну время, ведь наброшенный на плечи живой плащ стремительно восстанавливает здоровье и даже понемногу пополняет магический резерв. — Нам нет нужды враждовать!
Стрела вонзилась в землю, лишь чуть — чуть не дотянувшись до моей ноги.
— Говорливого язычника связать и держать отдельно. — Распорядился все тот же голос с командными интонациями. — Похоже, он в этой шайке главный.
— Стоять, млять! Еще хоть шаг в нашем направлении и вы сразу поймете, почему не надо бесить тех, кто владеет боевой магией! — Я зеркально повторил предупредительный маневр, взметнув прямо перед прущими вперед латниками каменный шип. Уклониться от него напрочь лишенные ловкости тяжеловесы гарантированно бы не смогли. И пережить удар заклинания тоже. При ударе на поражение как минимум один из них уже отправился бы на тот свет, а может и двух — трех зацепить сумел бы, благо идут они плотным клином. Стрела скользнула по шлему и упала в траву, но поскольку она оказалась только одна, её можно было и 'не заметить'. — Победить нас, может и сможете, но кровью умоетесь гарантированно. Да так, что добавки уже никому не захочется! Кто вы и по какому праву нападете на честных людей?
Латники остановились, а стрелки молниеносно натянули свои луки…Но резкий окрик, донесшийся им в спины,
— Я Калеб Ретемский, третий сын барона Альфреда Ретемского! — С важным видом провозгласил могучий мужчина лет тридцати пяти, облаченный в рыцарские латы и белый плащ с намалеванным на нем грифоньим силуэтом. Третий? А сам местный феодал, похоже, уже далеко в годах, раз у него такие великовозрастные детки. И надо бы узнать, сколько их всего. По идее каждый дееспособный представитель правящего семейства должен подобно другим командирам заметно превосходить собственных подчиненных и даже большую часть существ одного с ними класса. — Вы находитесь на его земле и обязаны подчиняться его законам!
— Ну, допустим. Хотя я что-то не вижу здесь межевых знаков, объявляющих данный участок леса его владениями, а проживавшую тут стаю гарпий личным птичником вашего достопочтенного отца. — Качнул я головой, хмуря брови…А потом сразу распрямляя их обратно. Все равно мои гримасы никто не увидит. Шлем ведь глухой, чего там можно разобрать через узкие щели глазниц и оставленные в носе — клюве для вентиляции дырки? — Но ладно, мы верим в то, что вы представители законной власти и занимаетесь установлением справедливости. Вот только какое отношение она имеет к нам? Чего не так, что вы собрались пускать в ход стрелков, латников и даже баллисту?
— Вы подозреваетесь в бродяжничестве, разбое и иных бесчинствах, творимых на землях моего отца. Иных причин для столько большого отряда находиться здесь и сейчас я не вижу. — Рыцарь перевел взгляд с явно уголовных рож пиратов, во множестве украшенных боевыми шрамами на викингов. Впрочем те тоже под определение 'кроткая овечка' подходили чуть меньше, чем никак. — А ты лично еще и в зловредном колдовстве. Но если вы сейчас сдадитесь, то будет суд. Те, на ком на обнаружат вины, будут призваны в ряды защитников баронства. Ну а если вы попробуете сопротивляться…Что ж, похороны очередной шайки подозрительных типов будут произведены на месте, но мой духовник помолится за вас как подобает.
— Служи или тебе проломят голову дубиной. Странно, мне казалось, подобные методы вербовки больше подходят троллям. — Криво хмыкнул я, припомнив строчки одного великого произведения. К сожалению, никаких пасхалок они не открыли. Жаль. Какие-нибудь бонусы сейчас пришлись бы как нельзя кстати. Впрочем, можно наложить на себя каменную кожу. Быстро творить заклинания у меня не получается, но с момента создания каменного шипа достаточно времени прошло. — Барон, какие бесчинства мы могли натворить? Вы оказались здесь и сейчас потому, что сами решили уничтожить поселившихся здесь гарпий. И не спорьте, пожалуйста, чтобы не портить сложившийся образ честного человека. Другой причины лезть с такими силами в лесные дебри, кроме желания самому расправиться с этими не самыми дружелюбными в мире созданиями, просто нет. К тому же я скорее поверю в то, что среди эльфов завелись любители кабацких драк, а некоторые вампиры не любят вида крови, чем в возможность для зверолюдей оказаться подданными человеческого барона — рыцаря.
— Бла — бла — бла…Слова — слова — слова… — Презрительно помахал в воздухе левой рукой Калеб, о выражении лица которого тоже оставалось только догадываться. Шлем — ведро надежно скрывал под собой любую мимику. — Ты можешь говорить что хочешь, друид, но я с детства приучен не слушать речи разного рода колдунов, сколь бы разумны и красивы те не были. И потом, у меня баллиста. Сдавайся, друид. Если священники не обнаружат в тебе зла, то получишь хорошее жалование, а твои медведи будут всегда накормлены. Отец не любит магию и магов, но суровое время требует суровых мер. Даже инквизиторы соглашаются с тем, что иногда ради отражения по — настоящему страшной угрозы приходится закрывать глаза на мелкие грешки язычников и нелюдей. Рой, конечно, не нежить или демоны…Но и среди нас слишком рьяных ревнителей традиций теперь отыскать сложно. Кого не съели, тот больше никогда не будет недооценивать опасность насекомых.