Земля Богородицы
Шрифт:
С другой стороны, в русском крестьянском быту иконы иногда называли «богами», и наверняка не только в русском.
С третьей, сейчас на иконы вообще смотрят, как на произведения искусства. И висят они в музеях, в отделах Древней Руси, как будто так и надо…
С четвертой, в Церкви есть немало людей, которые признают иконами только написанные живописцем на доске, а напечатанные в типографии таковыми не считают.
Есть еще и пятая, и шестая сторона, и т. д…
Но икона – это не доска, и не «бог», и не произведение искусства…
Так что же такое – икона?
Галина Колпакова, искусствовед. «Мне кажется, лучше всего об этом сказал поэт, композитор и богослов VIII века св. Иоанн Дамаскин: “Я узрел человеческое лицо Бога, и душа моя была спасена”. Икона нужна для того, чтобы человек видел Того, с Кем он
Если приводить примеры из истории, то надо сказать, что икона и литургия – это осуществление на земле иного пространственно-временного единства, воплощение неба на земле. Помните рассказ из “Повести временных лет”? Русские послы, вернувшиеся из Константинополя, уверяли, что во время литургии в храме Софии Константинопольской они даже не знали, где находились: на земле или на небе – так это было прекрасно. Так же и созерцающий икону приобщен к внеземному измерению. Красота, спасающая мир – это красота небесного, понуждающая человека приводить свой собственный микрокосм в соответствие с распорядком Божественного космоса (слово “космос” в греческой культуре означало и порядок, и красоту, и гармонию)». [206]
206
Небо на земле: интервью с Г. Колпаковой // Фома. 2003. № 1 (15). С. 13.
Чем икона отличается от картины?
Галина Колпакова. «Отличий множество, назовем самые очевидные. Во-первых, икона связана с совершенно особым свойством, о котором всегда приходится говорить, когда мы касаемся икон, – с истечением Божественных энергий, Божественного света. Через икону источается Божественный свет. В Евангелии мы читаем об этом свете в рассказе о Преображении Господнем на горе Фавор, когда апостолы увидели Христа в сиянии… Православная икона, изображая Бога или святых, преображенных Божественным светом, сама является его проводником.
Во-вторых, изображение на иконе очень мало зависит от индивидуального желания художника. Если картина всегда есть прежде всего творческий поиск отдельного художника, то икона никогда не является собственно созданием одного человека. Не случайно отлученные от Церкви не имеют права писать иконы.
В-третьих, картина – это иллюстрация, аллегория. Икона же всегда есть воплощение того, что находится за пределами земного мира.
Также важное отличие заключается в том, что картина существует сама по себе, а икона немыслима вне нашего к ней обращения, почитания. Когда мы смотрим на Владимирскую Богоматерь, то ее ритм, цвет и свет, длинные линии, бесконечное пространство – все это выходит за ее пределы и замыкается в сердце предстоящего человека». [207]
207
Небо на земле: интервью с Г. Колпаковой // Фома. 2003. № 1 (15) С. 14 – 15.
Митрополит Антоний Сурожский. «Если сравнивать икону и картину – у каждой свои преимущества, в зависимости от того, о чем вы говорите и что хотите сказать. Картина дает изображение того, что этот наш тварный мир на сей день содержит: добро и зло, свет и тьму, борение – и победу, и поражение, совокупность всего, включая и неудачу, и становление, и двусмысленность. В этом смысле охват картины шире, чем охват иконы, потому что икона исключает целый ряд вещей. Икона не старается дать картину становления зла; вернее, когда зло присутствует в иконе, оно приражается добру (скажем, дракон на иконе Георгия Победоносца), но это олицетворенное зло, которое ясно присутствует, оно не пронизывает вещи так, как двусмысленность может пронизывать их в картине.
Из иконы исключено очень многое. Но зато в ней очень ясно присутствует божественное, вечное измерение, абсолютное измерение. В этом смысле она дает больше, чем картина. Но я не думаю, что справедливо было бы сказать: или – или. Если вы держите картину в храме вместо иконы, вы делаете ошибку, потому что она не на месте; но как прозрение в действительность вещей и картина имеет свое место. И когда я говорю о картинах, то же самое можно сказать и о всех проявлениях в порядке искусства…» [208]
208
Митрополит Антоний Сурожский. Мысли об иконе и творчестве // Фома. 2003. № 1 (15). С. 10.
Почему иконы разные?
Галина Колпакова. «В Богословском институте студенты часто задавали этот вопрос: “Господь один и тот же, а почему же Его изображают по-разному?” Мне кажется это очень естественным, потому что видим мы его по-разному в разные эпохи. Даже на протяжении своей жизни мы видим – воспринимаем – ощущаем – Бога всегда по-разному. И поэтому иконы все разные.
Кроме того, в иконописном творчестве в очень большой степени проявляется участие промысла Божия в истории человечества. Ведь икона – это и один из способов воздействия Бога на реальную историю. С этим связано появление различных изводов. Например, Богородичных икон или икон Спасителя. Они появились именно в тот момент, когда были необходимы церковному сообществу. Поймите меня правильно: реальная история не есть катализатор появления иконы. Наоборот, икона спускается к нам свыше для того, чтобы мы шли правильным путем». [209]
209
Небо на земле: интервью с Г. Колпаковой // Фома. 2003. № 1 (15). С. 15.
Отличаются ли «в святости» иконы, написанные живописцем или отпечатанные в типографии?
Архимандрит Зинон (Теодор). «Икона должна быть написана натуральными красками и только на прочном материале – обычно на доске, но не на бумаге, стекле или каком-нибудь хрупком веществе.
Л. А. Успенский в одной из своих статей о красках в иконе, опубликованной некогда в одном из номеров “Журнала Московской Патриархии”, очень просто и убедительно объясняет, почему цветная фотография не может быть применена в церковном обиходе: она только имитирует цвет, тогда как собственного цвета не имеет. Потому употреблять цветные фотографии в качестве икон не следует. Икона свидетельствует об истине, а мы вводим элемент лжи туда, где ее не должно быть… Всякие механические способы воспроизведения икон Церковью не одобряются. Но, очевидно, теперь обстоятельства заставляют…». [210]
210
Архимандрит Зинон (Теодор). Беседы иконописца. СПб., 2003. С. 29 – 30.
Митрополит Антоний Сурожский. «Существуют два совершенно различных направления среди верующих. Некоторые, а может быть, и все иконописцы считают, что икона не только должна быть написана по канонам, но пронизана благоговением и молитвой и освящена в церкви и что икона, воспроизводимая искусственным образом (напечатанная в типографии. – Е П.), в этом отношении чего-то лишена. Меня бесконечно радует, что, вопреки суду опытных иконописцев, на Руси столько чудотворных икон, которые любой знающий иконописец назвал бы плохими иконами, что Бог Свою благодать соединяет не с совершенством иконописного искусства. Как через нас, людей несовершенных, передается другим благодать, так и через несовершенное человеческое произведение Бог доносит благодать до людей.
Я не сомневаюсь в том, что бумажная икона – надорванная, заклеенная, приделанная к дощечке или клейкой бумаге… является святыней в самом сильном смысле этого слова (так же, как каждый из нас является образом Божиим, как бы мы ни были изуродованы грехом и несовершенством). И икона, по моему глубокому убеждению, делается такой святыней не потому, что ее писали так или иначе, а потому, что она взята, положена на святой престол, окроплена святой водой; в древности иконы еще миропомазывали так же, как миропомазывают христианина после его крещения, – и она тогда входит в тайну Церкви и благодати». [211]
211
Митрополит Антоний Сурожский. Мысли об иконе и творчестве // Фома. 2003. № 1 (15). С. 10.