Земля будет жить!
Шрифт:
После таких слов зал завозился и нервно загудел.
– Видите, вам тоже стало не по себе, – усмехнулся докладчик. – Скажу больше, у нас появилась «головная боль», которую невозможно локализовать. С одной стороны вроде как благо – короткие трассы в самые глубины космоса. Дорога, открывающая для наших малоскоростных кораблей сумасшедшие перспективы и неизведанные области, куда мы даже и не мечтали попасть! С другой – опасность вторжения высокотехнологичных цивилизаций, создателей этих самых гипертуннелей. Думаю, никому не надо объяснять, что они могут сделать с человечеством, если захотят, конечно. И мы, к сожалению, не можем ни заткнуть, ни контролировать эти переходы…
– А как же быть? – негромкий голос симпатичной, совсем ещё юной блондинки в светлой униформе с пропуском «полной доступности» на груди, услышали все.
– Как? – вопросом на вопрос ответил полковник и, не раздумывая, продолжил. – Да очень просто – го-то-вить-ся! И в этой связи к нам поступили дополнительные вводные: для учёных определиться с тем, куда открывается «новая дверь» и что за ней, а для военных – обеспечить защиту. Соответствующие мероприятия стартуют здесь и на Марсе одновременно. Указания по работе вы получите в штатном режиме. У меня, всё! Ещё вопросы будут?
Наступила тишина, которую казалось, вряд ли кто-то решится нарушить, но смельчак всё же нашёлся. Та же вихрастая девчонка снова обратила на себя внимание.
– Извините, сэр, стажёр-выпускник Салли О’Донован, Парижский аэрокосмический институт, – она покраснела от такой своей наглости, но твёрдости в голосе при этом у неё ничуть не убавилось. – Вы что-то говорили об отпуске, сэр?
– Домой хочется? – подковырнул её Валентайн.
– У-гу…
– Непременно, Салли, но только после того как вы мне найдёте десантников…
* * *
2301год,
дальний космос, вблизи Эпики, планеты ха-тЭнгов.
«Прыжок» судно осуществило без особых проблем.
Приборы зафиксировали прохождение туннеля, автопилот определил опознавательные сигналы станции «Сократ», которая самостоятельно довела бы их посудину до посадочного модуля, но тут что-то произошло! Первое впечатление было таким, что их опять отбросило на исходные позиции: те же самые ощущения, то же «подвисание» бортовой аппаратуры. Правда, капитан Пирс о таком никогда не слышал, но всё когда-то бывает в первый раз…
Они потихоньку дрейфовали на малой тяге, приходя в себя после «обратного перехода», но почему-то без привычного электронного сопровождения. Центральный компьютер оживать отказывался и нёс какую-то галиматью. Бортинженер Светлов или попросту Вова, так его обычно звали члены экипажа, лихорадочно работал. Его длинные как у пианиста пальцы нервно бегали по сенсорам весьма объёмной консоли управления. Наконец, он сумел укротить свою несравненную «Матильду», главный процессор корабля, и с облегчением выдохнул. Заключительный щелчок по одной из многочисленных опций ручного управления зажёг объёмный экран.
В ходовой рубке повисла мёртвая тишина…
– Оп, ля-а! – кто-то всё же осмелился высказать свои первые впечатления от увиденного.
Огромная проекция отображала далеко не Марс!
На ней, во всю ширь, ярко сияло какое-то иное светило, да ещё и не одно. В картах по астронавигации, на голографах и всяческих «космических» фильмах, конечно же, такую двойную красоту их экипаж видел и не раз! Чего стоил только знаменитый «Звёздный путь» с множеством приквелов, сиквелов и прочей художественной абракадаброй, которую понапридумывали за долгие годы киношники. Но то было искусственно смоделированное изображение, а здесь, похоже, было всё взаправду.
– Братцы, – испуганно пролепетал техник Серёжа. – Эт чё, у нас внеочередные учения или как?
– Или как… – вспомнил расхожую фразу экипажа капитан и нажал тревожную кнопку.
Красный огонёк у динамического кресла «старшего» заметил его помощник, капрал Станюта. Сам Воевода спокойно досматривал чудесный сон с полагающейся в нём красоткой и даже чмокал вслух, отзываясь на жаркие поцелуи, но, бугай прибалт всё ему испортил. Он пихнул командира в плечо так, что наушники с плескавшимся в них морем и страстными возгласами смоделированного приключения сразу слетели с головы. Собственно, именно по этой причине Тим и не слышал звукового повторителя сигнала.
Выставив в сторону Валдиса увесистый кулак, лейтенант штурмовиков неспешно выбрался из удобного кокона. Придирчиво осмотрел себя и, получив «палец вверх» от доставучего замка, двинул на командный пункт «Кашалота».
Стандартная рубка десантного корабля на медведей не рассчитывалась. Ему как всегда об этом напомнили, но без особого энтузиазма. Впрочем, поводырь «Церберов» внимания на такую мелочь не обратил. Мог себе позволить. Возглавляя одну из немногих спец-групп приписанных к штурм-подразделениям Конфедерации, подготовленную по особой программе, где слабаков не могло быть в принципе, он не боялся никого. И если бы летуны знали, на что способен этот человек, то разговаривали бы с ним совсем по-другому, а может даже и шёпотом. Но Тим, как это часто бывает с сильными людьми, своими способностями не бравировал. А потому вёл себя вполне обычно. Ну, увалень, ну, большой, но с головой-то у него всё было в порядке и почему бы на шутку не ответить тем же самым, тем более экипаж пребывал в каком-то кислом настроении.
– Чего, другого времени не нашлось?
– В каком смысле? – первым отреагировал бортинженер Вова.
– Вместо того чтобы швартоваться, вы тут перед службой фильмами решили поразвлечься напоследок, – он хохотнул довольный собой. – И ладно было б что-нибудь достойное, девчонки там и всякие прочие прелести, а то всё своими «звёздными операми» никак не налюбуетесь!
Ответной реакции в виде смеха не последовало. Наоборот, на него смотрели как на придурка. Тиму это не понравилось, и он посерьёзнел.
– Ребят, вы чего?
– Да вот, думаем, огорчать сразу или немного повременить, пока у тебя настроение переключится на рабочее!
Капитан Пирс, командир десантного судна ВА-19 «Кашалот», приписанного к этой группе, был человеком по своей натуре нелюбопытным. И хотя понимал, что подразделение попалось ему необычное, не за каждыми закрепляют именной корабль, но такова служба. Каждый делает свою работу как может. Вот и его экипаж летал куда говорили, высаживал своих «пассажиров» там, где указывали…и всё! Правда, один раз, ещё в самом начале их совместной службы он попробовал поинтересоваться, почему это у десантников в петлице вместо «кулака» красовалась оскаленная собачья морда, но ответа не получил.