Земля: долгий путь вокруг
Шрифт:
— Будете ночевать здесь. Вся комната — ваша, — сказал Игорь.
Помещение оказалось огромным, занимавшим весь третий этаж здания, с деревянным потолком и полом. Была тут и кое-какая мебель — легкие кресла и комод, — а в углу на ремне висел автомат.
— Великая Отечественная война, — сказал Игорь с гордостью, указывая на оружие. — Великая война… Вторая мировая! — Он дернул затвор и нажал на спусковой крючок. Раздался щелчок. Юэн и я с облегчением вздохнули: автомат не был заряжен.
Игорь улыбнулся и кивнул на автомат.
— Партизаны, — сказал
Юэн: Мы сменили свою провонявшую мотоциклетную экипировку, приняли душ и спустились вниз, где Игорь устроил в огромной побеленной кухне настоящий прием. Наш хозяин вполне сошел бы за итальянца: зачесанные назад черные волосы, густые усы и смуглая кожа. Одетый в черную рубашку и отутюженные брюки со стрелками, облокотившись на кухонный шкаф, он выглядел словно молодой Роберт Де Ниро в «Крестном отце II» — образ, которого он, как мне показалось, сознательно придерживался.
— Садитесь, — пригласил Игорь, указывая жестом на кухонный стол, накрытый клетчатой зелено-белой скатертью.
Он принялся рассказывать о своей службе на советской подводной лодке, пуская по кругу фотографии. Вино, кофе и минералка лились рекой. Его друг и дочь порой восполняли пробелы рассказчика, поскольку тот не очень хорошо говорил по-английски.
— Это я в подлодке, — объяснил хозяин, передавая мне фотографию. — С «Калашниковым». — На всех снимках был запечатлен Игорь. И везде с оружием. На следующем фото Игорь стоял на палубе подводной лодки, с винтовкой за спиной и зажатым меж ног шлангом, из которого била струя воды. — Наша подлодка, — посмеиваясь, пояснил он. — Называлась она — «Эксон».
Пока Игорь рассказывал нам о своем прошлом, Галя за его спиной готовила ужин. Как выяснилось, наш хозяин с 1981 по 1984-й служил турбинным механиком на подводной лодке, патрулировавшей Атлантику. По три месяца подряд безвылазно находился на атомной подлодке, оснащенной сверхсекретной гидроакустикой, бороздя Атлантику на пике «холодной войны». Затем он перешел в торговый флот и долгое время плавал на рыболовных судах. Потом еще Игорь какое-то время работал на шахте, а затем целый год сидел без работы.
Еще на одной фотографии Игорь стоял с военным оркестром. Все музыканты были в морской форме — синие рубашки с широким воротом, на котором видны по краям две белые полоски.
— Пьяные в стельку, — засмеялся он, покачиваясь на пятках. — Советские матросы… — добавил он, как будто этого объяснения было достаточно.
Потом Игорь показал нам еще одну свою фотографию, где он был запечатлен на фоне советского агитплаката. Американский гориллоподобный солдат со штыком наперевес и искаженным лицом тыкал штыком в земной шар. Смысл был предельно ясен: коварный враг, одержимый идеей завоевать мировое господство.
— Безумное было время, — пожал плечами Игорь. — Ну что, перекусите?
— Э… А вы сами? — ответили мы, стараясь соблюдать этикет. — Вы собираетесь ужинать? Не разделите ли с нами трапезу?..
— Будьте проще, — перебил нас Игорь. — Вы голодны?
— Да, — хором ответили мы с Чарли.
— Тогда ешьте.
В этот момент раздался звонок. Поскольку я сидел спиной к двери из темного дерева, то повернулся, и предо мной предстал широкоплечий здоровяк, весьма смахивавший на бандита. У него был сонный взгляд и огромные руки боксера, одну из которых он протянул мне в знак приветствия. Мы обменялись рукопожатием.
— Владимир, — прогудел он низким басом.
— Юэн, — ответил я, стараясь сохранять спокойствие.
И тут я заметил, что Чарли, сидевший напротив меня, уставился куда-то через мое плечо и глаза у него стали круглыми.
— Он вытаскивает пушку, — прошептал Чарли.
— Что?
— Ну… этот тип вытаскивает… пушку, — прошипел Чарли.
Я страшно перепугался. Спрашивается, какого черта мы оказались на этой кухне, даже не зная толком, где сейчас находимся. А ведь в этом самом доме мы совсем недавно уже видели автомат. Теперь же какой-то парень, этакий бычара, вытаскивает свой пистолет и кладет его прямо у меня за спиной. Сопротивляясь порыву обернуться и посмотреть, я сидел совершенно неподвижно, выжидая возможности взглянуть украдкой.
Пришло еще несколько человек, и пиджаки и свитера у всех у них подозрительно оттопыривались. Зловещего вида парни, которые при других обстоятельствах вселяли бы еще больший страх, в доме Игоря вели себя примерно. Вошел низкорослый парень с наголо бритой головой. Явно очень крутой. Я заметил рукоятку пистолета, высовывавшуюся у него из-под свитера, когда гость с едва различимой улыбкой на тонких губах наклонился, чтобы пожать мне руку. Он повернулся к Чарли, и я перехватил взгляд последнего. Мы оба посмотрели на эту пушку и затем друг на друга, понимая, о чем думает каждый. Еще несколько часов назад мы были в пути, направляясь к российской границе. Теперь же мы находились в комнате незнакомого особняка в окружении парней с боевым оружием, а позади жена босса стряпала нам ужин. Я просто не знал, куда деться.
Владимир уселся и открыл бутылку водки, совсем маленькую в его ручищах. Наполнив рюмки, он принялся болтать:
— Хотите мы тут завтра вам все покажем? Можно пойти на охоту. Любите охоту? Или можно спустить вас в угольную шахту. Я работаю на шахте…
— Да, вы должны остаться здесь дня на два, — вставил Игорь. — Обязательно надо посмотреть шахту.
Я почувствовал, что Чарли тоже начинает нервничать, а уж я-то только и мечтал поскорее слинять как можно дальше из этого дома.
— Нам нужно посоветоваться со своими продюсерами, — попытался я отвертеться. — Они скоро приедут.
Завтра нам предстоит пересечь границу, и нам нужно все с ними обсудить.
Мозг мой лихорадочно работал. Мы выпиваем в компании вооруженных парней, утверждающих, будто они работают в угольной промышленности. Но на хрена шахтеру пушка? Что-то тут не так. И почему это дом Игоря такой большой по сравнению с соседними лачугами и домишками? Что здесь такое творится?
— Ну, ваше здоровье, — произнес один из качков, поднимая рюмку.