Земля Ханаанская. Родина иудаизма и христианства

Азимов Айзек

Итак, когда Камбиз, сын Кира, унаследовал в 530 г. до н. э. отцовский трон, у него сразу же возник план завоевать Египет. Он планировал напасть одновременно с суши и с моря: сам он поведет персидскую армию через Синай, а финикийский военно-морской флот тем временем доставит воинов к устью Нила, а если понадобится, то и вверх по реке.

Задача была нетрудной, и в 525 г. до н. э. Камбиз завоевал Египет после единственного сражения. Страну легко усмирили, и Камбиз не мог удержаться, чтобы не расширить свои завоевания дальше на юг или запад. Поход на юг вверх по Нилу в глубь Африки означал хождение в неизвестность, и после нескольких пробных попыток Камбиз от этой затеи

отказался.

На западе все выглядело лучше. Расстояния были такими же большими, но их можно было преодолеть морем, а Средиземное море было знакомо от края и до края, в отличие от джунглей Верхнего Нила. Здесь, однако, ему помешали не природа, а люди. Самым большим городом на западе от Египта был Карфаген, и, испугавшись, что Камбиз нацелился на этот город, финикийские адмиралы остановили продвижение. Они сообщили Камбизу, что не могут и не будут воевать против своих сородичей.

Без флота Камбиз не прошел бы на запад по Ливийской пустыне, и его завоевание Египта зашло в тупик. Не успев решить, что делать дальше, он скончался в 522 г. до н. э. Его наследник Дарий I (давший окончательное разрешение на восстановление храма в Иерусалиме) держал Египет в своих руках, но не интересовался дальнейшими завоеваниями в Африке. Он мечтал о Европе, и здесь финикийцы готовы были служить ему с радостью.

Веками греки и финикийцы спорили, кто хозяин на Средиземном море. Греки удерживали восточную половину моря, а финикийцы — западную. Но теперь финикийцы поняли, что у них появился шанс — с помощью своих персидских работодателей — завладеть им целиком.

Сначала Дарий напал на те районы Европы, что находились севернее самой Греции, но рано или поздно столкновение с ней было неизбежным. В Персидскую империю входили ионические (греческие) города на восточном побережье Малой Азии. Самым большим из них был Милет. В 499 г. до н. э. ионические города восстали и попросили помощи у материковой Греции, лежащей за Эгейским морем. Город Афины, чьей колонией изначально был Милет, откликнулся, прислав несколько кораблей, и на какое-то время греки оказались победителями.

Но это была отчаянная авантюра и не могла принести долговременный успех в борьбе с Дарием. Положение ухудшалось тем, что греки никак не могли объединиться (это было проклятием в их истории). Города ссорились, и некоторые из них отвели свои военно-морские силы. Дарий тем временем создал собственный флот, состоящий из финикийских кораблей, и в 494 г. до н. э. именно у Милета произошло морское сражение, в котором греки, численно значительно превосходившие персов, оказались побежденными.

В результате Милет был захвачен и разграблен, и взор мстительного Дария обратился в сторону материковой Греции, главным образом Афин, откуда пришла помощь. Дарий использовал финикийские корабли и финикийских моряков для завоевания одного за другим островов в Эгейском море и подчинения себе регионов, лежащих непосредственно к северу от Греции, включая Македонию — грекоязычное царство в глубине суши за северо-западной оконечностью моря.

Небольшая карательная экспедиция высадилась у Афин в 490 г. до н. э., но здесь Дарий понял, что недооценил задачу. Он не учел действий кавалерии, и в прямом бою с пехотинцами преимущество оказалось на стороне лучше вооруженных греков. В битве при Марафоне, небольшой деревне, расположенной вблизи места высадки персов, греки полностью разгромили персидских захватчиков. Дарий скончался в 486 г., не успев отправить вторую и более мощную экспедицию и оставив это дело на своего сына Ксеркса I.

В 480 г. до н. э., собрав большую и хорошо экипированную армию, Ксеркс

пересек Геллеспонт и двинулся через Фракию на юго-запад в Грецию. Вся Северная Греция быстро оказалась в его руках, и, когда он проложил себе дорогу через узкий проход у Фермопил, афинянам пришлось бежать. У греков не осталось ничего, кроме самого южного полуострова Пелопоннес, но и он не уцелел бы, если бы греческий флот был разбит. А именно греческий флот и являлся главной целью Ксеркса, ибо только он стоял между греческими городами и армией завоевателей.

Греческие корабли, численно превышающие флот захватчиков, находились в узком проливе между островом Саламис и материковой частью Греции, точно на западе от Афин. Персам казалось, что греки находятся в ловушке, так как из пролива было только два выхода, и оба закрыты персидскими кораблями.

Но персы с финикийскими судами, которые служили им в качестве морского лезвия, были страшны грекам только в Малой Азии и в самой Греции. На западе, особенно в Италии и на Сицилии, стояли греческие города, успешно соперничавшие с городами Греции, и они находились на достаточно безопасном расстоянии oт великой персидской мощи. Однако у западных греческих городов имелся сильный враг по соседству. Этим врагом был Карфаген, город во всех отношениях финикийский, как и основавший его Тир, и он тоже был решительно настроен против греков.

Решающий момент в отношениях между греками и карфагенянами наступил на Сицилии. К тому времени уже более полувека два этих народа владели противоположными частями острова: греки — восточной, карфагеняне — западной, и между ними шла постоянная вражда. Беспорядочная война не приводила к определенным результатам, по в 480 г. до н. э. у политиков Карфагена появился отличный шанс.

Удобный момент настал частично благодаря тому, что западным греческим городам, как и восточным, почти никогда не удавалось объединиться даже перед лицом общего врага. На Сицилии, например, не ладили между собой два греческих города, Акрагас (современный Агридженто) и Гимера. Акрагас стоял в центре южного берега острова, Гимера — посередине северного. Города разделяли примерно пятьдесят миль, а рядом проходила западная граница греческой части острова. Дальше на западе греков не было, только карфагеняне.

Военное счастье улыбнулось Акрагасу, и Гимера была побеждена. Вожди Гимеры, лишившиеся власти, не смогли придумать ничего лучше, как пожаловаться враждебному Карфагену, а тот обрадовался такому предлогу. Он смог не только двинуться на восток, громко заявив, что этим самоотверженным шагом восстанавливает справедливость, но сделать это в кульминационный момент кризиса, переживаемого Грецией. Персидские войска устремились в Грецию, поэтому она никак не могла помочь сицилийским грекам. В то же время, когда Карфаген двинулся на восток Сицилии, греческие города на Сицилии не могли помочь материковой Греции.

Вполне вероятно, что враги греков на западе и востоке тщательно согласовали свои действия, потому что и те и другие оказались в большом выигрыше. Фактически мы можем рассматривать события 480 г. до н. э. как проведенный народами Ханаана гигантский маневр в виде «клещей», то есть удар был нанесен одновременно по грекам с тыла и с фронта: Тир — с востока, Карфаген — с запада на расстоянии 500 миль от него. Неплохо для военной науки того времени.

Карфагенский флот под командованием Гамилькара доставил громадную армию на базы Восточной Сицилии и направил ее к Гимере, безработные вожди которой просили о помощи. С противоположной стороны туда подошли греческие войска из самого могущественного греческого города Сиракузы.