Земля Ханаанская. Родина иудаизма и христианства
Шрифт:
Селевк основал столицы в обеих этих частях своей империи. Сразу же после взятия Вавилона в 312 г. до н. э. он построил на берегах Тигра, севернее Вавилона, стоявшего на Евфрате, новый город Селевкию. Рост этого нового города с греческой культурой означал неизбежный упадок Вавилона, который постепенно превратился в деревню, а в итоге вообще в ничто.
В 300 г. до н. э. Селевк основал вторую столицу на реке Оронт в Северной Сирии. Там вблизи северо-восточного угла Средиземноморья он построил Антиохию, назвав ее в честь отца. Со временем Антиохия стала самым большим городом во владениях Селевкидов, а Сирийская провинция постепенно превратилась в главный опорный пункт Селевкидов. Поэтому иногда удобнее говорить об империи Селевкидов как о Сирии.
Селевк датировал свои законы начиная с 312 г. до н. э., то есть с того года, в котором он захватил Вавилон. Евреи Вавилонии, естественно, приняли его хронологию, и этот период называется эрой Селевкидов. Что имело большое значение, поскольку евреи начали использовать эту хронологию всегда и везде, даже когда они не были подданными Селевкидов. Так как евреи постепенно рассеивались по всему Средиземноморью, сохраняя определенную сплоченность, они распространили использование этой хронологии за естественные границы пространства и времени, обеспечив ей большую долговечность, чем можно было предположить.
Всем известно, что историки иногда испытывают затруднения в датировке тех или иных событий, когда они даются в рамках какой-то малоизвестной хронологической системы. Если же можно найти дату того же события в какой-нибудь лучше изученной и более распространенной системе летоисчисления, то в неизвестной хронологии все события (включая и те, которые нe датированы иным образом) становятся на свои места. Эра Селевкидов, широко распространенная евреями, приобрела в этом отношении особое значение как эталонная система отсчета исторического времени.
Птолемей, не присутствовавший при решающей битве у Ипсы, остался за бортом. Ему не уступили ни единой части владений Антигона. Он остался с тем, что имел, — с Египтом, Кипром и опасным участком на юго-востоке Малой Азии. Его это не устраивало. Пока он не контролировал азиатские пути к Египту, он всегда опасался угрозы с этого направления. Поэтому в сумятице, последовавшей за битвой при Ипсе, он захватил все, что смог, на прилегающей территории Малой Азии.
С Селевком он из-за этого активно не воевал. Память о тех днях, когда они были товарищами в армии Антигона, а позднее союзниками в борьбе против него, видимо, поддерживала мир между ними. И все же плелись время от времени незначительные интриги в борьбе за превосходство в Сирии, в результате чего некоторые области Сирии оказывались лояльными то Селевку, то Птолемею. В конце концов то, что было когда-то землей Ханаанской, включая небольшую Иудею с центром в Иерусалиме, стало принадлежать Птолемею. Власть Птолемея продолжалась в течение столетия, и для евреев Иерусалима, по крайней мере, это означало, что после периода беспорядков в соседних районах вернулась мирная жизнь, которая была при персах.
Птолемей и его ближайшие наследники хорошо понимали, что они правят царством, где преобладают египтяне, и есть лишь небольшой правящий класс греков в городах, главным образом в Александрии. Поэтому они старались уважать чувства своих египетских подданных, во многом подчиняться их религии и обычаям и вести себя так, как когда-то вели себя фараоны.
Это, конечно, не радовало простых греков, откровенно презиравших все египетское (египтяне отвечали им тем же). Птолемеи, пытавшиеся сбалансировать преобладание египтян над греками, сочли, что для поддержания равновесия полезно будет иметь какую-то третью силу, совершенно отличную от обеих. Для такой роли замечательно подходили евреи, поскольку они казались чуждыми как грекам, так и египтянам.
Евреев поощряли эмигрировать в Египет и селиться в Александрии, городе, основанном Александром Великим во время его краткого пребывания в Египте и являющемся ныне столицей династии Птолемеев. В результате Александрия превратилась в огромную многоязычную метрополию Древнего мира, население которой состояло из трех почти одинаковых по численности групп: греков, евреев и египтян. Каждая жила по своим законам и обычаям и с недоверием относилась к двум другим.
В 285 г. до н. э. Птолемей I отрекся от престола в пользу младшего сына, правившего под именем Птолемей II. В 283 г. до н. э. самый мудрый и самый благополучный из всех полководцев Александра мирно скончался в возрасте восьмидесяти трех лет. Когда он умер, Селевк I, последних полководцев Александра, еще здравствовал. В отличие от Птолемея 1 он не оставил трон в старости, а продолжал царствовать и воевать. Когда в 280 г. до н. э. пришел конец и ему — через сорок три года после смерти Александра, мимо статуи которого, признавался Селевк, он не мог пройти без содрогания, — выяснилось, что его убийцей стал старший сын Птолемея I.
Птолемей II воевал с потомками Селевка I два раза. Сражались они за спорные территории в Сирии и Иудее, там, где проходила сухопутная граница. Первая сирийская война продолжалась с 276-го по 272 г. до н. э., вторая — с 260-го по 255 г. до н. э. Эти войны не привели к определенным результатам, но в целом преимущество было на стороне Птолемеев, и Иудея осталась в их власти.
Иудеи пережили две эти войны без особых волнений. Они не участвовали в них и не стали жертвами, поскольку то был один из таких периодов истории, когда сражения сводились к маневрированию армий, каждая из которых считала, что профессиональные воины — слишком большая ценность и глупо ими рисковать. Поэтому было много соперничества за лучшую позицию и мало кровопролития.
Фактически единственное, что можно сказать об иудейской истории в период правления Птолемеев, так это то, что примерно в 300 г. до н. э. первосвященником стал Симон I, а после него, около 250 г. до н. э., Ония II. Помимо Иудеи, существовали еще две важные колонии евреев. Одна из них, в долине Тигра — Евфрата, возникла три века назад со времен изгнания при Навуходоносоре. Главные исторические события их мало затронули. Вторая колония, гораздо более молодая, находилась в Александрии.
Но именно александрийская колония привнесла новую проблему в еврейский мир. Известно, что в период изгнания иврит исчез как язык общения простых евреев. В Междуречье евреи стали говорить на арамейском языке, распространенном среди торговцев Западной Азии. Когда они возвратились в Иудею, то продолжали говорить на арамейском языке. Однако этот язык был тесно связан с ивритом. Для людей, знающих арамейский, совсем нетрудно было выучить и иврит, поэтому они могли по-прежнему читать святые писания.
Благодаря этому не было особой нужды переводить Библию на арамейский язык. Многие иудейские евреи считали даже нечестивым делом появление священных книг на каком-либо другом языке, кроме иврита, ибо верили (с обычной для древних людей самоуверенностью), что иврит был языком Бога и первого человека. Тот факт, что иврит уже не являлся средством общения в обычной жизни Иудеи, почли за благо, потому что это превратило иврит в святой язык, предназначенный для святых вещей.
Ну а как же евреи в Александрии и более мелкие, но быстро растущие колонии в других городах греческого периода? Греческая культура была чрезвычайно привлекательна, и евреи, родившиеся и выросшие в греческих городах, зачастую не знали никакого другого языка, кроме греческого. Библейские книги они не могли ни прочесть, ни понять. Поэтому, несмотря на иудейские предубеждения, александрийские евреи начали настаивать на переводе Библии на греческий язык.