Земля Ханаанская. Родина иудаизма и христианства
Шрифт:
Оказавшись у власти, он организовывал массовые убийства в стане противников до тех пор, пока его правление уже никто не оспаривал. Затем он начал расширять зону своего влияния, как столетие назад это сделал Дионисий. Наконец настал момент, которого ждал Карфаген. Остатки клики, сброшенной Агафоклом, будучи не в силах противостоять ему, попросили помощи у Карфагена.
Карфаген с радостью согласился. В 311 г. до н. э. он направил на Сицилию большое войско под командованием военачальника по имени Гамилькар. В центральной части южного побережья греческая армия была сметена. Карфагеняне поспешили на восток и, как часто случалось прежде, осадили Сиракузы.
Предыдущие осады, которые вел Карфаген, были неудачными, но на этот раз победа казалась бесспорной. Боевой дух греков сник. Агафокл перестарался, уничтожая жестоко своих противников, и теперь нигде не мог рассчитывать на друзей. Если захватить Сиракузы, то весьма вероятно, что трехсотлетняя борьба между греками и карфагенянами наконец закончится и Карфаген на какое-то время обеспечит себе власть над всей Сицилией.
Чистейшее безрассудство привело Агафокла к плану, на первый взгляд казавшемуся самоубийственным. Но поскольку бездействие тоже были самоубийством и Агафокл при любых обстоятельствах всегда предпочитал действие, он с нечеловеческой энергией двинулся вперед. Агафокл намеревался собрать любые силы, какие сможет, и прорваться силой либо уйти тайком из осажденного города, оставив за его стенами минимальный отряд верных ему людей, поклявшихся продержаться как можно дольше. Затем со своими воинами и своими кораблями он совершит набег на африканский берег и, угрожая Карфагену, заставит его отозвать войска с Сицилии. Казалось, шансов у этой авантюры никаких, но Агафокл родился авантюристом. Карфагенский флот блокировал порт так, что и крыса не проскользнула бы, но Агафокл рассчитывал на самонадеянность карфагенян. Он держал свои корабли наготове и ждал.
Агафокл знал, что к Сиракузам приближаются несколько торговых судов и попытаются прорвать блокаду. Когда они подошли, карфагенские корабли беззаботно направились к ним, намереваясь перехватить груз, но при этом оставили большую брешь в кордоне вокруг города. Корабли Агафокла вышли на самой высокой скорости. К тому времени, когда карфагеняне бросились за ними, догонять их было уже поздно. Более того, тем торговым судам удалось зайти в порт и доставить продовольствие. Карфагеняне, погнавшись за двумя зайцами, упустили обоих.
Агафокл, сбежав от вражеских кораблей, сумел спокойно пересечь Средиземное море и в 310 г. до н. э. пристал к африканскому берегу. Так как войско у него было весьма немногочисленное для того, чтобы часть послать в глубь суши, а часть оставить для охраны флота, он пошел на еще один безрассудный шаг: сжег свои корабли и заявил людям, что единственный шанс вернуться домой — одержать победу. Затем он двинул войска на Карфаген и разбил лагерь на его окраинах.
Карфагеняне не верили своим глазам. До сих пор их мирному и безмятежному городу никто не угрожал, и их загородные виллы и фруктовые сады дремали в вечном спокойствии — до сих пор. Им ничего не оставалось, как предположить, что карфагенская армия на Сицилии уничтожена, ибо чем еще можно было объяснить присутствие греческих войск в Африке.
Карфагеняне спешно направили гонцов на Сицилию выяснить, что произошло, и вернуть всех, кому удалось выжить. Тем временем они с трудом наскребли подобие войска из всякого сброда и послали его против Агафокла. Оно было с легкостью уничтожено хорошо обученной греческой пехотой, но город тем временем приготовился к тому, чтобы сдержать осаду, по крайней мере, до возвращения карфагенской армии. Как только та подошла, греческая армия в Африке была окончательно разгромлена. Однако Агафокл задолго до этого построил себе корабли и вернулся в Сиракузы, с которых уже сняли осаду, и его встретили там как героя. К 306 г. до н. э. карфагеняне решили подписать договор, ограничивающий их владения на Сицилии тем, что они имели во времена Дионисия и Тимолеона. Дерзкая авантюра Агафокла себя оправдала. В оставшиеся двадцать лет жизни Агафокл укрепил свою власть на Сицилии и в соседних регионах Италии. Сиракузы процветали, и для всего мира это было возвратом времен Дионисия, за исключением того, что Агафокл, будучи точно таким же тираном, обладал большим обаянием.
В 289 г. до н. э. Агафокл умирает, и снова наступает период неразберихи и анархии. Некие итальянские наемники, которых Агафокл держал в качестве охраны, захватили город Мессану в соседнем с Италией районе Сицилии. Они называли себя мамертинцами (сыны Марса) и своими набегами сделали невыносимой жизнь окружающих областей. И карфагеняне опять спокойно ждали своего часа.
Между тем на западе возник новый фактор нестабильности. В Центральной Италии на реке Тибр стоял город, именуемый Римом. Легенда гласит, что он был основан четыре с половиной столетия назад в 753 г. до н. э., но до эпохи Александра Великого греческий мир ничего о нем не знал.
Однако во времена Александра римляне затеяли войны против другого народа Центральной Италии — самнитов — и одержали победу. К 290 г. до н. э., как раз в тот момент, когда подходила к концу удивительная карьера Агафокла, вся Центральная Италия принадлежала Риму.
Кроме того, в Риме разработали чрезвычайно гибкую систему управления и благодаря ей эффективно сотрудничали со всеми союзниками и колониями, обеспечивая им экономическое процветание, что снижало вероятность мятежей. Редко кому удавалось склонить к восстанию какой- либо город, находившийся под влиянием Рима. Все это плюс хорошо обученная армия, умевшая быстро приспосабливаться к меняющейся обстановке, сделали римлян самой неуязвимой силой этого времени.
Первыми в греческом мире оценили роль нового феномена на исторической сцене греческие города, рассеянные по побережью Южной Италии. Главным из них был Тарас, более известный нам по римскому названию как Таранто.
Этот город быстро понял, что перед ним не обычное «варварское» государство и перед Римом ему не устоять. Видимо, Таранто почувствовал, что надо просить помощи со стороны. То было время, когда македонские полководцы, усовершенствовавшие военную науку и применявшие в боевых действиях фаланги и слонов, правили Востоком. Ближе всех находился Пирр, властитель Эпира, области на северо-западе Греции, как раз через пролив от итальянского «сапога». К нему и обратился за помощью город Таранто в 281 г. до н. э.
Пирр, лихой авантюрист, с радостью согласился и пришел в Италию с 25 тысячами воинов и слонами. Дважды, в 280-м и в 279 гг. до н. э., Пирр сходился с римлянами. Дважды его слоны оказывались на пути римских воинов, и дважды фалангам удалось одной лишь силой пробиться вперед. Дважды римлян заставляли бежать с поля битвы, но, только понеся большие потери, Пирр осознал, что, если войну не закончить быстро, он останется без армии. (Отсюда пошло выражение «пиррова победа».) Но римляне не согласились бы на мир, пока хоть один воин Пирра остается на территории Италии. Пирр, устав от войны с Римом, охотно ответил на призыв о помощи, пришедший с Сицилии.
Сиракузы и другие греческие города находились в замешательстве из-за мамертинцев, а Карфаген, как всегда извлекавший выгоду из неприятностей греков, продвинулся на восток и снова осадил Сиракузы Пирр высадился на восточном берегу Сицилии, подошел к Сиракузам и с легкостью снял осаду карфагенян.
Настал черед первой и единственной в истории войны между Карфагеном и Македонией. В каком-то смысле это был второй раунд борьбы Ханаана против Македонии, если первым считать осаду Тира войсками Александра. На суше Пирр не встретил никакого сопротивления, так как карфагеняне это не римляне. Пирр прошел на запад до самого Лилибаума, и к 277 г. до н. э. в руках Карфагена остался этот единственный самый западный форт.