Земля которой нет
Шрифт:
С каждым словом этой истории я все больше терял связь с реальностью. Это было чем-то невозможным, чем-то, выходящим за любые рамки и границы.
– Ну, что скажешь? – нарушил тишину старик.
– Только одно – мне срочно нужно на землю.
Глава 8
Шагая по облакам
– Никогда не понимал, что в этом может быть занимательного. – С явно притворным кряхтением рядом со мной сел малас.
Он выглядел так же, как и в первый день
Каждый день в долине Летающих Островов был точной копией предыдущего. За эти почти полгода, которые я провел среди облаков и пестрых одежд териальцев, в жизни островитян не произошло ровным счетом ничего. Конечно, можно с уверенностью выделить из повседневной рутины праздник Полета. Но, будьте уверены, поживите вы здесь лет десять – и даже он станет обыденным и почти незаметным. Может, для горожан событием были игры, когда на арене в схватке сходились претенденты в воинство Термуна, но с моей позиции это не было особым событием.
Когда бы я ни выходил на горячий песок ристалища, мне всегда приходилось сражаться на пределе сил. Порой и за пределом тоже. Не знаю, сколько крови впитали в себя золотые песчинки, но удивительно, как они до сих пор еще не стали багровыми. В кошмарах, моих верных спутниках, мне часто снилось, как закатное багровое небо рассыпается и дождем обрушивается на землю, сжигая все, чего касаются кровавые капли. Да, кошмары стали часто тревожить мой и без того неспокойный сон.
– Здесь каждый день, даже час, – пожал я плечами, не отрывая взгляд от разлома в стене, – отличается от предыдущего.
Старик немного помолчал, а потом положил свой чудной посох себе на колени. Он выглядел немного озадаченным.
– А вроде одно и то же – просто море из облаков.
Я взглянул на белую долину, неспешно перетекающую волнами, повинуясь потокам ветра. Стоит закрыть глаза, немного подождать – и, подняв веки, увидишь уже что-то иное. Вместо величественных замков – сцены сражения мифических чудовищ, вместо холмов – исполинские горы, а там, где недавно все было затянуто плотной тучей, откроется провал, сквозь который проглядывает зеленое полотно долины.
– Не скажите, – покачал я головой. – Но вы ведь пришли не за тем, чтобы обсуждать облака?
– Может, мне стало интересно, почему единственный выживший гладиатор, вместо того чтобы тренироваться, полсезона сидит на одном месте и пялится на небо.
– Боюсь, я не смогу удовлетворить ваш интерес.
– Почему же? – удивился старик.
Прищурившись, я подмигнул маласу, словно тот был не наставником и тренером, а закадычным приятелем:
–
Старец засмеялся своим сухим, кашляющим смехом и даже хлопнул себя по коленям, отчего посох его подпрыгнул в воздух.
– Волшебник, – протянул он. – Хорошее слово. Во всяком случае звучит лучше, чем «маг».
– Это точно, – кивнул я. – Но все же зачем вы пришли?
– Опять торопишься, – покачал головой мой собеседник. – А куда торопишься? Все время мира – твое, везде успеешь.
– Боюсь, что рассуждай я так – и успею только к тому времени, когда от меня будет вонять на милю вокруг.
Малас прищурился и чуть наклонился:
– Это ты к чему?
– К тому, что я хочу успеть все сделать до того, как стану такой же развалиной, как вы.
И снова этот смех. Когда-то он меня немного пугал, потом раздражал, в какой-то момент начинал бесить, но сейчас лишь вызывал лукавую улыбку. Старший малас действительно был шабутным и любопытным старичком, который порой скрашивал мое одиночество.
– Я пришел потому, что у тебя есть вопросы, – наконец изволил сообщить тренер.
Мы сидели рядом и смотрели на то, как двуглавый лев борется с огненной лошадью. Впрочем, не могу утверждать, что старик видел в этих облаках то же самое, что и я. В конце концов это столь же маловероятно, как и то, что я когда-нибудь пойму его образ мыслей.
– И вы решили на них ответить?
– На него, – поправил меня старик. – Только на один вопрос. Так что подумай хорошенько, перед тем как его задать.
– Что произошло с Элиотом, когда он прыгнул с утеса? – с ходу спросил я, не думая ни секунды.
Старик посверлил меня своим слепым взглядом, а потом отвернулся и прикрыл сморщенные веки. Глубоко, полной грудью вздохнул и подставил лицо ветру. Тот подхватил редкие волосы, белые, как молоко, поиграл с ними, а потом улетел дальше. Туда, где я его уже не мог слышать.
– Он погиб, – спокойно ответил малас.
– Разбился?
Старик растянул свои сухие, почти голубые губы в кривой усмешке и даже не удостоил меня поворотом головы.
– Ах да, – устало вздохнул я, обиженно подпирая подбородок кулаком. – Только один вопрос.
– Именно. Но ты хотя бы задал отчасти правильный вопрос.
– Но, судя по всему, получил не очень правильный ответ.
– А ты чего ожидал? – вновь рассмеялся старик. Порой он часто смеялся, а порой мог декадами хранить сосредоточенность. – Этот мир не бывает честен, так почему же я должен быть?
– Изменение мира начинается с изменения себя! – вздернул я указательный палец, копируя наставительный тон моего самого нелюбимого школьного учителя. До сих пор желаю ему не то чтобы скорой смерти, но хотя бы мучительной старости.