Земля – Паладос
Шрифт:
— Чего сидишь? Ждешь, чтобы вас обоих тут пристрелили?
Топор бережно приподнял голову спута, поднялся и опустил на пол, подложив предварительно свой джемпер.
Габриель бросил на пол трофеи. Кивнул на груду оружия:
— Это тебе.
— Зачем столько, дружище?
— На всякий случай. Но сиди тихо, сам не лезь. Если только к вам сунутся, тогда стреляй. Обо мне не беспокойся. И еще…
Габриель поставил рядом со спутом изъятый у нападавших приборчик, крутанул верньер. На коробке загорелась лампочка. Рядом с лампочкой засветился кристаллический экран. Габриель тронул верньер, и цифры на экране побежали, точно на таймере.
—
Топор кивнул.
— Хорошо, следи, чтобы не отклонялось более чем на десятку. Это вас немного обезопасит.
— Думаешь, у них есть прибор, как у тебя?
— Если есть глушилка прибора, почему бы не быть и самому прибору? Я пошел. Если сунутся, не подпускай дальше того ящика. Я вернусь.
Топор посмотрел на мигающий лампочкой прибор, перевел взгляд на Габриеля. Священник-следователь выглядел сейчас так, будто его отлили в бронзе в натуральную величину. Лицо сделалось жестким и решительным. Во всей его фигуре чувствовалась металлическая тяжесть и неодолимость. Выступать против такого бронзового человека казалось равносильным сопротивлению летящей на голову чугунной гире. Можно сколь угодно выставлять руки, пытаться остановить, но толку не будет. Проводник нагнулся, поднял одну из трофейных пушек, взвесил на руке.
— Я буду ждать.
— Главное — не суйся в драку.
— Я понимаю с одного раза, дружище, — ухмыльнулся Топор.
Новая группа бывших каторжников обнаружилась легко. На этот раз сигнал Габриелю никто не глушил, и точки на дисплее возникли там и тогда, когда им следовало появиться. Сам он тоже решил не прятаться. Точки было всего четыре, двигались группой, и он, трезво оценив свои силы, вышел вперед. Вскоре вдали появились фигуры. Габриель глубоко вздохнул, стараясь выровнять дыхание. Шел навстречу уверенно. Никакого волнения. Ищут троих, а он один. Идет спокойно, а беглец должен бы убегать, прятаться. Его никто и за врага-то не примет, если не паниковать.
— Именем Церкви Света, остановитесь! — рявкнул Габриель, когда противники приблизились на расстояние выстрела.
И прежде чем ошалевшие преступники успели что-то сообразить, он вскинул два ствола и не целясь выстрелил с двух рук.
Среди мирного населения принято считать, что так стрелять и попадать при этом может только герой дешевой драматической постановки. Габриель мог оспорить это утверждение, но никогда не стал бы опускаться до спора. Ему было достаточно умения стрелять точно и четко, хоть с упора, хоть навскидку. И внутри сейчас хватало холодной ярости, чтобы не пригибаться под чужим огнем.
Залп получился неожиданным. Священник-следователь подошел ближе. Двое лежали мертвыми, двое корчились от боли в простреленных телах. Несколькими выстрелами Габриель прекратил мучения. Оба раненых тела оказались слева. Нет, не так хорошо он натренирован. Левая рука дрожит. Иначе было бы четыре трупа. По возвращении на Землю надо пройти курс повышения квалификации. Потренироваться.
Останавливаться и ковырять карманы он не стал. Насколько мог быстро двинулся дальше, стараясь не думать о спуте. Коридор, прежде пустой и прямой, теперь был буквально завален всяким хламом и змеился, словно убегал, пытаясь запутать след. Игнорируя ответвления, Габриель двигался по центральной кишке тоннеля. Остановился, лишь когда на поясе напомнил о себе сканер.
Считать точки было некогда, но впереди их маячило больше,
Подавив кашель, священник-следователь тихонько двинулся вперед к скоплению красных точек. Коридор извернулся пару раз и уперся в обшарпанную дверь. На удивление целыми оказались не только створка и косяк, но, кажется, и замок. Габриель кинул прощальный взгляд на монитор, отметив, что скопление точек расположилось как раз за дверью.
Неожиданность, на которую он сделал ставку, сработала на все сто. Первый выстрел выбил замок. Короткий замах, резкий удар ногой, и дверь влетела внутрь. Не дожидаясь приглашения, Габриель вломился следом.
Изучать монитор времени не было. Выстрелы слал наобум в те точки, которые наметил, прежде чем выбить дверь. Цели особенно не разглядывал, да и по сторонам толком не смотрел. Внимание было всецело приковано к помещению. За дверью оказался просторный зал. Бывшие зэки сидели вдоль стен. Такого цунами от церковника они явно не ожидали, если его вообще кто-то здесь ждал.
Первой мыслью было: перестрелять сколько успеет, прежде чем начнут палить в него, и вернуться за дверь. Узкий проем, разделяющий два помещения, ему на руку. Если рванутся следом, будет довольно просто отстреливать их, укрывшись за дверным проемом. С другой стороны, если не рванутся, то…
Достроить прогноз Габриель не успел. Взгляд зацепился за лестницу в другом конце зала. Лестница уходила наверх и упиралась во вторую дверь. Планы изменились молниеносно. Решение пришло само собой.
Поливая все вокруг огнем, Габриель метнулся через зал, потом вверх по лестнице и дернул ручку. Дверь не поддалась. Сзади забили выстрелы. Развернувшись и жахнув несколько раз поверх голов от пояса, священник врубился плечом в металлическую обшивку двери. Хрустнуло. Плечо обожгло болью, и священник очень понадеялся, что хруст был от двери, а не от плеча. Тяжелый металл медленно поддался, приоткрыв тоненькую щелочку между створкой и косяком.
Выстрелы затрещали безостановочно. Что-то горячо дернуло по ребрам, словно ударили раскаленным добела ломом. У подножья лестницы возникло перекошенное лицо рептилии, издали донеслось шипение:
— Живым брать!
Снизу появилось еще несколько нечеловеческих физиономий. Габриель стрельнул. Однако первый из нападавших оказался шустрее прочих. Поднырнув под ствол ружья, схватил священника за ногу. Сам бывший заключенный при этом споткнулся, завалился и потянул вниз. Габриель едва удержался на ногах, откинулся назад. С размаху вмазал нападавшему в лицо прикладом и добавил ногой. Противник кувырнулся, ударился головой о ступеньку. По всей видимости, потерял сознание. Тело, кувыркаясь, скатилось вниз.
Хрипло дыша, священник-следователь привалился к двери и надавил. Тяжелая створка поддавалась медленно. От натуги ребра пронзило такой болью, что Габриель до крови закусил губу, чтобы не заорать.
Снизу снова что-то мелькнуло. Теперь подходили осторожно. Продолжая давить спиной на дверь, он поднял руку, вскидывая кверху ствол. Дважды нажал на спуск, руку дернуло отдачей. В горле пересохло, спина стала мокрой от напряжения. Щель между створкой и стеной увеличилась. Теперь Габриель мог бы протиснуться туда, хоть и с трудом. Надавив из последних сил, он рванул с пояса гранату, швырнул к подножью лестницы и шмыгнул в приоткрытую дверь.