Земля ветеранов
Шрифт:
– Да, я знаю одного похожего парня. Его зовут Бабуин. Когда-то он ходил под моим началом.
Заур недобро прищурился:
– И вместе вы, небось, много дел провернули?
– Ну, не то, чтобы много… – пожал плечами Край.
Перед глазами встал горящий Крещатик, в ушах загрохотали автоматные очереди, запахло паленым… Заур окончательно уверился, что нашел виновника того беспредела.
– Сволочь! – Он едва сдержался, чтобы не кинуться на грешника.
– Эй, кто-нибудь понял, что его разозлило? – деланно всплеснул руками Край. – Никто? Псих, да и только. И как таких в палачи берут? Медкомиссию что, отменили?
БТР резко остановился. Милена навалилась на Заура, Рыбачка – на Края.
– Все, приехали, выходим, – байкер завинтил крышку на своей фляге.
– Открывайте! Совсем там, что ли, охренели все?! – Рыбачка принялся колотить флягой по дверце чуть ниже фотографии, на которой милая девочка без исподнего оседлала стального скакуна известной американской марки. – Я что, сам должен?!
Дверцы распахнулись – и Гордея из десантного отделения буквально вынесли двое молодчиков. Оба едва стояли на ногах, настолько были уделаны. Их камуфляжные штаны и мотоциклетные кожаные куртки как бы намекали, что после армейской службы парни подались в банду Рыбачки. Тот, который с какой-то радости воткнул в черные длинные волосы орлиные перья, отпустил сомнительный комплимент Милене – что-то вроде «Ты ничо так, я б тебя отымел». Выбритый череп второго молодчика украшала повязка-хатимаки. Этого ветерана больше заинтересовал палач – усадив Рыбачку в заранее принесенное кресло-качалку, он указал на очкарика пальцем и заявил, что знает его, где-то видел. Палач не снизошел до общения с парнем, просто выбрался из броневика и завертел головой по сторонам.
Милена и я последовали его примеру.
Как выяснилось, нас привезли на заброшенный склад, где «Ангелы Зоны» устроили штаб-квартиру на время визита в Вавилон. О том, что здесь обосновались байкеры, можно было догадаться и без целого стада мотоциклов – по совершенно нереальному количеству пустых пивных банок под ногами, по запаху бензина, «травки» и множеству стреляных гильз на бетонном полу сплошь в разводах машинного масла. А еще посреди склада в треноге а-ля новогодняя елка торчал флаг банды – черное полотнище с распахнувшим крылья ангелом и соответствующей надписью латиницей.
Рыбачка закинул ногу на ногу и отвел в сторону руку – в ладонь ему тут же сунули только что открытую банку немецкого лагера.
Изрядно отхлебнув, – по подбородку и груди потекло – Гордей довольно рявкнул:
– «Ангелы», угадайте, что я вам привез?! Правильно, подарки!
Ответный восторженный рев едва не оглушил меня – в ушах зазвенело.
Один обнаженный по пояс придурок в алых шароварах в порыве радости принялся палить в крышу склада из «Абакана». Автомат он держал одной рукой, потому что вторая была занята изогнутой саблей, которой придурок активно размахивал. Грудь этого невменяемого была исколота татуировками-трезубцами, усы его свисали чуть ли не до пупа, а клок волос с бритой головы – оселедец – чуть ли не до задницы. Прямо настоящий казак-запорожец на чоппере, в прошлой жизни звавшемся «Минском». Из коляски чоппера торчало с десяток одноразовых РПГ «Муха» – хорошо хоть не из них казак в крышу стрелял.
– «Ангелы», налетай! – Пустая уже банка упала на пол, взамен Рыбачке сунули новую.
Байкер, на широком ремне которого болталась деревянная кобура – «маузер» у него там, что ли? – первым пробрался в десантное отделение броневика и принялся подтаскивать к дверям выкрашенные в зеленый деревянные ящики и ящики цинковые, что были прикрыты брезентом. Еще десятка два мотоциклистов – из тех, кто помоложе – принялись носить эти ящики. Когда все выгрузили, крышки сбили. В ящиках лежало оружие – новенькое, в смазке. Автоматы, дробовики, пулеметы, снайперские винтовки, гранаты… Все это тут же делилось между бойцами. Время криков и беспорядочной пальбы прошло, на имидж свой байкеры поработали, теперь предстояло деловито и споро вооружиться, а это дело, как известно, не терпит суеты.
Рыбачка распорядился, чтобы нам тоже чуток выдали от его щедрот.
Мне, Милене и палачу тут же притащили по комплекту из разгрузки, АК-103, помпового дробовика, «стечкина» и десятка гранат. Последние тут же – Рыбачка гаркнул – унесли обратно.
– Зачем столько всего? – Выданный нам арсенал впечатлял, о чем и я сообщил Гордею. – В Парадизе всего лишь сектанты, божьи одуванчики. Им религия, я уверен, насилие запрещает.
На самом деле я лукавил. Уже в гостях у Ронина стало понятно, что миссия нам предстоит непростая. Но хотелось подробностей. Увы, Рыбачка не спешил просветить меня – как легендарный Мальчиш-Кибальчиш хранил военную тайну.
Или просто не знал, что ответить.
– А патроны? – поинтересовалась Милена, нацепив поверх платья разгрузку. Жаль, никто не догадался выдать даме ботинки взамен туфель на высоком каблуке.
– А надо? – Рыбачка криво усмехнулся. Это у него типа чувство юмора прорезалось. – Все будет, но потом. А то еще глупить начнете… – И скомандовал своим: – По машинам!
За считанные секунды байкеры оседлали своих механических скакунов. Только теперь я заметил парней, которые вели наблюдение за периметром, чтобы никакой враг не подобрался к «Ангелам». Охрана последней села на мотоциклы, предварительно выдернув из треноги флаг, полотнище сняв и свернув. Древко, кстати, успешно превратилось в копье для ристалищ с отнюдь не тупым наконечником. Его вручили парню, у которого за спиной висел в колчане здоровенный лук с кучей примочек – такой, наверное, стоит как новенький «Харлей», что у лучника между ног. Какого рожна этот богатенький Буратино делал в банде Рыбачки, мне было решительно непонятно. Зато ясно одно: при всем своем показном разгильдяйстве, байкеры были сплоченным и хорошо организованным боевым отрядом.
– Красотка, давай ко мне, – позвал Рыбачка мою бывшую. – Прокачу с ветерком! А ты, Край, вместе с палачом принимай аппарат.
Он указал на нечто, заляпанное грязью, забрызганное маслом и ржавое там, где краска облупилась. Дерматин сидушки был то ли порван, то ли располосован тупым ножом. Из-под него торчала наружу какая-та волокнистая хрень вроде скомканной ваты, только не белая, а бежевая и, похоже, мокрая. И думать даже не хотелось, откуда взялась влажность. Я заставил себя отвести взгляд от сидушки. Так-с, разбито стекло на спидометре, руль заметно погнут… Но это все еще ничего в сравнении с горделивой надписью на мятом, будто по нему молотком лупили, баке. «Самоубийца» – очень оптимистично там вывел кто-то. Причем к буквам «о», «у» и «а» что-то присохло… Я ковырнул ногтем. Черт! Да это же кровь!
– Я что, должен на этом ехать? – мой мозг отказывался верить в то, что мое тело должно управлять транспортным средством в явно аварийном состоянии. – Да куча спрессованной стружки заведется раньше!
По толпе байкеров прокатился недовольный гул. Кое-кто схватился за оружие.
Но когда заговорил Рыбачка, все замолчали:
– Это большая честь для тебя, Край, которую ты не заслуживаешь. Однако я обещал Ронину, что сделаю все как надо.
Странно, но я не услышал в его голосе издевки. Неужели он всерьез?
– «Самоубийца», – продолжил Гордей, – принадлежал нашему верному другу, которого больше нет с нами…
Отлично. Хозяин байка на том свете, и скоро я с ним повстречаюсь.
У меня еще с прошлой жизни – с Чернобыля – остались неприятные воспоминания о поездках на мотоциклах по непригодной для того местности, а тут… н-да…
– Я за руль не сяду! – Надо было принять горделивую позу и скрестить руки на груди, что я и сделал.
– И не надо, – неожиданно легко согласился Рыбачка. – Он поведет.