Земляной А. Орлов Б. Рокировка в длинную сторону
Шрифт:
– Извините, молодой человек, вот тут бриллианты и золото - вам их класть?
– Нет, - чуть качнул головой Александр.
– Оставьте...
– Понятно... Молодому человеку нужны именно деньги, значит надо класть только деньги... Прошу...
– Зигельбаум захлопнул чемодан, и пододвинул его Александру.
– Спасибо.
– Александр кивнул и, уже уходя, обернулся, - Надеюсь, вам не придёт в голову меня искать? В каком-то смысле я пообещал вам жизнь, и совсем не намерен отказываться от своих слов.
– Да что вы?!!
–
Белов слегка кивнул:
– Я рад, что мы поняли друг друга. И раз уж пошла такая пьянка... Если у вас есть родственники на западной границе СССР, постарайтесь вывезти их до сорокового года. После, такой возможности, скорее всего не представится. Кстати, если вы мне понадобитесь - я вас найду. Вы не против?
Аарон кивал головой так часто, что казалось, будто его голова сейчас оторвется и улетит:
– Это будет очень приятно, если мне снова выпадет счастье встретить вас! Всегда прошу... Если только понадобиться... Без всяких церемоний... - А когда он услышал, как заскрипела входная дверь, то тихо вздохнул и прошептал, - Еще большим счастьем будет не то, что никогда больше не видеть, а и вообще забыть...
Поезда через Калинин уже и тогда проходили довольно часто, но давка за билетами была знатная. Лишь у одного окошка людей почему-то не было. Белов повертел головой, и обратился к солидному мужчине в защитном френче, который стоял в сторонке и курил папиросу с длинным мундштуком.
– Простите, а почему в эту кассу никого нет?
'Френч' окинул взглядом худого паренька с пионерским галстуком и, улыбнувшись, ответил:
– Так это - на 'Красную стрелу', товарищ пионер.
Александр задумался, но так и не понял ответа. В прошлой жизни он раз десять ездил на 'Красной стреле', но никогда не замечал, чтобы на этот поезд билеты продавались отдельно. Чем же этот поезд так не угодил жителям Калинина и его окрестностей?
Он состроил самую простодушную физиономию, какую только смог, и снова спросил курильщика:
– А что, никто не хочет ехать на 'Красной стреле'? Почему, а, дяденька?
Обладатель френча усмехнулся, слегка наклонился к Саше и негромко произнес:
– Дорогие билеты, товарищ пионер. А там еще и табличка висит, видишь? Одни спальные остались...
Он хотел было потрепать мальчика по волосам, но его рука встретила пустоту: Белов рефлекторно перетек назад, отодвинувшись на десяток сантиметров.
– Ну что ты, товарищ, не бойся...
– 'Френч' покровительственно улыбнулся, - Что, очень в Москву надо?
Саша кивнул и опять спросил:
– А сколько они стоят? На 'Красную стрелу'?
– Двадцать два рублика, да еще и пятнадцать копеек. Так что...
Обладатель френча не договорил и замер, уронив папиросу. Мальчишка с фанерным чемоданом подошел к кассе, протянул в окошко купюру в три червонца и попросил:
– Один. До Москвы. На сегодня.
И через минуту снова спросил:
– А нумерация вагонов 'с головы' или 'с хвоста'?
Третий секретарь Московского обкома ВКП(б) Михаил Ефимович Михайлов - тот самый 'френч', с удивлением разглядывал своего будущего попутчика. Мальчишка, который собирается ехать в Москву в спальном вагоне?! Абсурд, невозможно! Но он взял билет, и вот собирается ехать. Загадка... А загадок Михаил Ефимович не любил. В первую очередь потому, что разгадывать их не умел...
Раздался гудок, ему ответил звон колокола на перроне. Саша посмотрел на вокзальные часы, а потом на наручные, которые он прихватил между делом у одного из покойных бандитов. Ну что ж: идут верно. Наверное, не врет надпись на циферблате 'Бреге'. Хотя от бандита всего можно было ожидать: и подделки, и хренового ухода за тонким механизмом. Антиударных часов вроде бы еще не изобрели , а жизнь у этих отбросов общества лихая - и стукнуть могут, и в воде утопить, и намагнитить...
Однако трофей тикал точно. Александр удовлетворенно кивнул и, подхватив чемодан, двинулся к вагону.
Михаил Ефимович Михайлов исподволь наблюдал за странным пионером и чувствовал, что загадка не просто не отгадывается, а еще сильнее запутывается. Ну вот например: 'Красная стрела' подошла ровно, минута в минуту, а для удивительного мальчика точность поезда вроде как и не в новинку. Да еще и часы на руке... Мало того, что стоят они запредельно дорого - тридцать, а то и все пятьдесят рублей, так еще и поди, достань! Гострест 'Точмех' лишь карманные часы производит, да и те - только по железнодорожникам, красным командирам и морякам распределяются, а тут - наручные! Нет, у самого Михаила Ефимовича есть наручные часы, и очень даже неплохие - 'Омега', но чтобы у мальчишки... Который, к тому же, берет билет на 'Красную стрелу'!
Так как в Калинине в спальный вагон было продано всего два билета, не было ничего удивительного, что оба пассажира оказались в одном купе. Важный, усатый проводник помог Саше занести его чемодан и уложить его в ящик под полку.
– Почитать что-нибудь, товарищ пассажир?
– поинтересовался он, не ожидая ответа, но к его удивлению мальчик попросил свежие газеты.
– 'Правда', 'Известия' и 'Ленинградская правда' у нас свежие, а вот московские, извините, вчерашние, - на всякий случай предупредил он, но мальчик только кивнул и сразу погрузился в чтение.