Землю грызет мертвец
Шрифт:
— Генерал Тон Сун с женой.
— Генерал Винь Дон.
Очевидно, Лун строит планы на Народно-Освободительную Армию. Очевидно, он надеется убедить уцелевших генералов стать его союзниками. И если он сумеет сообразить, как делать дубликаты брони, его армия, и так самая большая в мире, станет неодолима.
Чувство было такое, будто из помещения выкачали всю надежду вместе с воздухом.
— Злит меня все это невероятно, — сказала я.
Подняться с дивана — потребовало усилий, заставило меня понять, что бой уже начался. Первый выпад сделал наш противник. И страх
Кассандра отвела волосы с лица, я кивнула ей.
— Этот тип всего лишь хорошо упакованный вариант Тамми Шобсон.
Коул выпрямился, повернулся послушать.
— Кто такая Тамми Шобсон? — спросил Вайль.
— Кошмар моего детства. Если есть у Бога справедливость, сейчас она жирная прыщавая разведенка с хронической грибковой инфекцией.
Даже Бергман теперь меня слушал. Это было у нас общее, как у студентов колледжа. Ему в детстве не давал проходу рыжий паразит по имени Клелл Дэнбертон, и я иногда думала, что Бергману в кошмарных снах видится драка с ним.
— И что это должно значить? — спросил он. Теперь голос его меньше принадлежал роботу и больше — моему старому напарнику по бегу.
Я посмотрела прямо ему в глаза:
— В сухом остатке: Лун — испорченный мальчишка, который добивается своего запугиванием. Да, он нашел для этого способ — действенный, но против профессиональных убийц ему не устоять. Нам, — я обвела рукой всех собравшихся, — платят за то, чтобы мы этого типа убрали. Вот именно это мы и сделаем.
В Корпус-Кристи уже почти наступил рассвет. Задувал приятный, воодушевляющий ветерок — или, быть может, ожила надежда, что наши планы могут быть осуществлены, что мы можем живыми завершить задание и нас не поджарит заживо Железный Повар Лун.
Мы все пятеро смотрели, как гаснут один за другим огни на «Констанс Мэллой». Потом, не сговариваясь, вышли из фургона — даже Бергман вылез подышать, будто увиденная нами бойня отравила вентиляцию. Но он оставался недолго.
— Мне надо поспать, если я завтра должен сделать что-нибудь работающее.
Под «работающим» он понимал какое-то новое изобретение. Такое, чтобы после нескольких часов мозгового штурма мы бы согласились, что оно может уничтожить Луна, если как-то сделать так, чтобы он эту штуку проглотил.
— Понятно, значит, я у мониторов, — сказал Коул.
Он останется бодрствовать, пока остальные будут отсыпаться. А если я снова начну во сне разгуливать, ему еще и отвечать за мою безопасность. Наверное, Коул понимал, как мне это все не нравится, потому что потрепал меня по плечу и усмехнулся:
— Жас, ты не переживай. Если что, я тебя повалю на землю и стану щекотать, пока не описаешься.
— Надо же, какая перспектива. И убийственные кошмары, и недержание. Спасибо тебе большое.
Он развел руками и обезоруживающе улыбнулся.
— Я здесь только, чтобы служить, — засмеялся он и ушел в фургон вслед за Бергманом.
Кассандра осталась с нами. Сложив руки на груди, она смотрела в темную воду.
— Ты озабочена, — сказал ей Вайль.
Она не закатила глаза в раздражении, но мне показалось, что была к этому готова.
— Естественно.
— Видение? — спросила я с надеждой.
Она покачала головой:
— Нет, ничего конкретного. Просто ощущение такое. — Она слегка выпрямилась, и можно было почти видеть, как она захлопывает все окна и двери. — Не обращай внимания.
— Но…
— Вайль, не сомневайся: если бы я знала что-нибудь, что может помочь, я бы тебе сказала.
Она поглядела на него, и у меня возникло чувство, что она говорит сразу о двух вещах. Ушла она царственным неспешным шагом, хотя мне казалось, что ей хотелось подойти, стукнуть его сверху ногой по ноге и удрать в техасский рассвет, по-идиотски хихикая.
Мы с Вайлем постояли молча пару секунд, пока я пыталась понять, насколько я его огорчу. Но это не имело значения в конечном счете. Мы на работе — это значит, что прежде всего мы команда. И даже личные чувства потом. Я решила говорить в лоб:
— Что ты такого сделал, что она разозлилась?
— Ничего такого, о чем бы я знал.
Я ощутила бросок его силы, и окружающая температура упала на пару градусов.
— Кончай свои вампирские штучки, — сказала я. — Если не хочешь о чем-то говорить, так и скажи.
— Мне не хотелось бы это обсуждать. — Он приподнял бровь — я уже знала, что это вызов. Давай, говорил этот жест, попробуй. Выясним, кто из нас упрямее.
— Не хотелось бы — не надо. Но мы с тобой оба знаем: допускать, чтобы поиск твоих мальчиков ссорил тебя с твоими помощниками, — не просто неправильно, а глупо. И я не собираюсь терять всю группу из-за идиотизма одного ее члена.
Вайль думал, что Кассандра могла бы связать его с теми, кто в прошлой жизни были его сыновьями. Целая цепь Видящих привела его к убеждению, что они теперь американцы. Но пока что поиски удачи не принесли.
— Я не из любителей, которые навлекают рок на головы своей группы или помощников, — ответил Вайль, и голос его прозвучал ниже, как бывало, когда он серьезно волновался. — Я просто хочу того, что принадлежит мне.
Ну вот опять мы уходим туда, где он не слушает голос разума. Его мальчики умерли двести лет назад, а он не мог и не хотел их отпустить. Но кто я такая, чтобы судить, если сама иногда готова рухнуть вдруг на колени от боли собственной утраты? Я бы слова больше не сказала, если бы это была работа только на нас двоих. Но у нас целая группа, и я должна ее защитить. Хватит с меня первой моей команды, которую я защитить не смогла.
— Тебе надо просто быть терпеливым…
— Надоело мне быть терпеливым! — выкрикнул Вайль в сторону воды, будто бросая вызов невидимому богу, который все эти годы играет в прятки с его детьми. Он опустил взгляд, повернулся ко мне. — Я хочу знать, где они. Хочу их видеть, с ними говорить, сказать все, что держу в сердце с тех пор, как они погибли. И Кассандра может для меня это сделать. Может меня с ними связать, если хотя бы попробует! Так что перестань ее опекать и пусть делает свою работу!