Шрифт:
ЗЕМЛЮ - КЕНТАВРАМ!
Прибытие
Как заправский космоас, я врубил двигатели на торможение за миг до красного предела, после которого двигательная тяга уже не могла бы справиться с силой инерции. Лихо получилось, что и говорить - лица ожидающего у посадочной площадки персонала аэропорта побледнели в предчувствии катастрофы, а административная делегация и вовсе шарахнулась под защиту портовой диспетчерской. Мое собственное лицо побелело еще больше, когда я скорее ощутил, чем услышал, как отвалился правый стабилизатор. Ну да, конечно, надо было учесть силу тяжести в 1,1 G! Олух.
Ладно, прибыть с помпой у меня все же получилось. К моему шестикамерному "Уралу-600" уже неслись автолеты техпомощи и медицинский экипаж, когда я распахнул люк, живой и невредимый. Местное солнце, то бишь звезда Эпсилон Центавра (маршрут
Признаться, порой я не всегда ко времени и к месту способен с головой нырнуть в философию своей профессии и отвлечься от сиюминутных реалий. В такие моменты бывает уместна помощь извне, в этот раз она явилась в виде того самого кентаврида, в котором я заподозрил министра природных ресурсов.
– Приветствую тебя, Иван!
– у кентавридов не принято обращение на "Вы" в разговоре применительно к собеседнику.
– Меня зовут Гуйявальг, я исполняю обязанности министра природных ресурсов и по совместительству возглавляю Департамент кадастра и поверхностных отношений, - кентаврид широко развел руками и поднял правое копыто к своему могучему торсу, получилось очень внушительное зрелище, - мы ждали тебя, гость с Земли! Еще вчера. Люди редко забредают в наш мир, и твоя задержка не осталась без внимания всего нашего народа.
– Надеюсь, я не доставил беспокойства? Неотложные дела задержали меня на Протубероне-7...
– так называется одна из планет Мухлифайна, на которой расположен филиал Департамента кадастра и поверхностных отношений Земной Федерации.
Не рассказывать же им, что я самонадеянно решил срезать путь на третьем перегоне под HIP62012 и попал в бродячий кометный поток. Лишь позже я узнал от команды встречного транспорта, что там никто, кроме землян, не пытается срезать.
– ...Но вот я здесь! Прекрасный мир, я буду рад выполнять здесь свою миссию по приватизации недвижимого имущества населением, и готов сейчас же приступить к подготовке кадастровой реформы на благо вашего народа.
– О, наш мир действительно прекрасен!
– подхватил министр со свойственными кентавридам пафосом и напыщенностью, точь-в-точь как было отмечено в ознакомительных материалах дела, составленного предыдущими специалистами.
– Я вижу, человек в совершенстве владеет нашим языком.
– Да, я изучил ваш основной язык, фонетику и прочитал некоторые литературные произведения, очень увлекательно, так что нам не понадобится транспикер5, - под "изучением" я подразумевал два часа гипнотического курса во время сна в адаптационной капсуле... но, немного лести в дипломатических целях не помешает.
– Знание вашего языка, традиций и искусства поможет мне в работе.
– Мы польщены!
– лицо кентаврида прониклось дружелюбной теплотой, остальные тоже смотрели с умилением, - но работа подождет, гостю надо отдохнуть после полета. Отличный аппарат!
– воскликнул он, обернувшись к моему шестисотому.
Я растаял и невольно расплылся в улыбке.
– Подарок отца за отличное окончание академии!
– признался я и обернулся к своей гордости.
Улыбка тут же стерлась с моего лица: корпус "Урала", присевшего на правый бок, был изрезан и иссечен безобразными рубцами. Это было для меня полной неожиданностью, так как после маневра в кометном потоке я не видел космокар снаружи. Выглядел он жалко. Неделя ремонта, как минимум. Хорошо, что отец далеко.
– С какими же трудностями тебе приходится сталкиваться на просторах Галактики, Иван!
– с уважением произнес Гуйявальг.
– Да, работа у меня сложная, - согласился я с досадой в голосе, - но важная, так что иногда приходится идти на небольшие жертвы.
Вообще-то меня зовут не Иван, а Геннадий. Говорят, Иваном звали космического путешественника, которому раньше всех из землян довелось ступить на планету кентавридов, еще до прибытия сюда этнического инженера, архивариуса, технолога и прочих специалистов с Земли. С другой стороны, практика показала, что кентавридам проще произносить имя Иван, а если уж в точности передавать артикуляцию, то "иваа..." с невнятно-исчезающим окончанием вместо четкой "н", чем какое-либо другое человеческое имя - тем, конечно, которые вообще могут внятно произнести буквосочетания человеческой речи. Персональные имена зубрят лингвисты и полиглоты в силу своих профессий. Люди тоже склонны к упрощению - лично я, до командировки на эту планету с труднопроизносимым истинным кентавридским названием, наравне с другими людьми грешил в разговоре о кентавридах повсеместно употребляемым "Хирон". Понятно, произносимо и, главное, очень созвучно благодаря древним грекам, а не то что, к примеру, Гуйявальг.
Итак, Геннадий Цветочкин. Отец - доктор внеземной археологии, мать - преподавательница социологии. Родился в лазарете межпланетного челнока рейса Титан-Земля, наверное именно по этой причине я болел дальними космическими путешествиями с детства, которое пролетело в обычных кишиневских яслях по месту прописки моих вечно разъезжающих по командировкам родителей. Моим воспитанием занималась бабушка, родившаяся в год прибытия легендарной "Розы ветров"6 к Альфе Центавра. Ей также посчастливилось стать свидетельницей ошеломительного явления зимородных переледышей7 в День Изумления8 и многих других событий, случившихся на рассвете эпохи освоения человеком межзвездных перелетов, и по вечерам вместо колыбельных перед сном я заслушивался ее рассказами о научных прорывах в сфере гравитоники, образовании Галактического содружества9, мифических лиминалях10 и архиэлях11. Я грезил звездными далями и диковинными народами, и в школьные годы излазил в скафандре с обществом таких же оторванных от Земли пацанов и девчонок всю Солнечную систему. Неудивительно, что после школьного выпускного я не мучился с выбором своего дальнейшего будущего, а сразу отправился с документами в высшее учебное заведение, гарантировавшее прямую дорогу за пояс Койпера, ведь это учебное заведение по чистому совпадению находилось прямо в моем родном городе. Результатом моего выбора стала шестилетняя учеба в единственной в своем роде Академии общественных институтов, территориального хозяйствования и интеграции. Факультет первого контакта, видовой рекогносцировки и интеграции, Кафедра приватизации и организации территории, специальность кадастровый инженер - профилем нашей группы являлись правовые отношения в сфере частной собственности, и особенно недвижимого имущества, поэтому в студенческих кругах нас называли "приватизаторами". Как наяву слышу голос Семена Яковлевича, куратора нашей академической группы:
– Частная собственность - гарантия самореализации гражданина, стимул развития общества и строительный материал государства. Вы спросите, как это выглядит и с чем его едят? Человеческое сознание предрасположено к восприятию ограниченных во времени и пространстве категорий, а потому его интересы постоянно направлены на что-то конкретное и определенное. Другими словами: предельное, измеряемое, осязаемое. Вот это - здесь и сейчас, а потому понятно. С этого плацдарма исходят устремления человеческие и начинается полет мысли; чувство, искусство, наука - три зубца венца человеческого сознания, но основу его составляют незыблемые категории "здесь и сейчас". Человек силен тем, что у него есть. Извините за вульгарность, но каждый из нас чувствует себя уверенно и свободно, если может показать пальцем на свой дом, землю, машину, собаку, написанную сегодня утром картину маслом и сказать: это - мое! Это и есть частная собственность, объект права, господа.
Конечно, изучать право я мог бы в любом институте, коих на матушке-Земле пруд пруди. Но всякие там МГИМО, Гарварды и прочие подобные заведения не располагали такими преподавательскими ресурсами, экспериментальной базой, тренировочными полигонами, богатым опытом и перспективами работы на межпланетном уровне, как Академия общественных институтов, территориального хозяйствования и интеграции, начавшая готовить квалифицированных специалистов по контакту с инопланетными цивилизациями задолго до создания Земной Федерацией беспрецедентного по грандиозности Галактического Содружества Цивилизаций галактики Млечный путь. Академия отвечала за обмен юридическим опытом с внеземными видами и подготовку масштабных проектов для Всегалактического фонда экономического развития, а мои душевные порывы уже не вмещались в тесные границы Солнечной системы. Окончив с отличием и защитив диплом по своей специальности, я тут же получил предложение Семена Яковлевича продолжить дальнейшую карьеру в проекте "Галактический кадастровый регистр", и, разумеется, согласился без колебаний. Земной Департамент кадастра и поверхностных отношений как раз получил заявку от правительства цивилизации кентавридов на выделение специалиста для пилотного проекта по внедрению кадастра недвижимого имущества.