Земной круг
Шрифт:
Ангарский отшельник Яков Линденау
Лишь в последние годы увидело свет «Описание о Чукоцкой земле, где оная имеетца». Оно было закончено около 1742 года.
Составил «Описание» Яков Линденау.
Читателю это имя ничего не говорит. Между тем Яков Линденау отмечен в моей «Тихоокеанской картотеке» начиная с тридцатых годов XVIII столетия.
Линденау называл себя «ветеринарным прапорщиком», полное имя его было Якоб Иоганн. Он появился в Сибири в качестве «переписчика», сопровождавшего Миллера, Стеллера и Фишера.
Нелишне напомнить, что в 1736 году Г. Миллер нашел в якутском архиве челобитные и отписки Дежнева, а И. Э. Фишер
Известно, что Фишер всегда вел себя не очень пристойно: устраивал драки с подчиненными, попадал под следствие и запускал порученные ему дела. Считается даже, что Линденау собрал в сибирских архивах больше цепных материалов, чем его своенравный начальник Фишер. Через руки Линденау прошли тысячи отписок, челобитных, наказных памятей наших землепроходцев. Про бумаги Дежнева трудолюбивый и памятливый Линденау забыть не мог.
Из трудов Якова Линденау нам известна рукопись «Замечания г. Линденау по пути от Тобольска через Тару, Томск, Барабинскую степь к Охотскому морю и к ламутам (тунгусам пешим)».
К 1742 году ветеринарный прапорщик составил примечания к чертежу «реки Анадыра, в нее впадших речек и ручьев». (О чертеже этом мы скажем в своем месте.) Через год Линденау трудился над описанием сибирских народов и обрабатывал дневники путешествия из Охотска в Якутск. Позже он составил очерк Амура.
После долгих путешествий по сибирским окраинам Яков Линденау поселился под Иркутском, в скромной избе на берегу Ангары, близ устья ручья Оса.
Окруженный рукописями, чертежами и редкостями, вывезенными им с берегов двух океанов, Линденау на досуге предавался научным занятиям, а хлеб насущный зарабатывал добычей селитры в горах около Балаганска.
В своей избушке Линденау прожил до 1795 года. Он и погиб в ней в возрасте девяноста пяти лет от внезапного пожара вместе со своими рукописными сокровищами.
Жизнь «ветеринарного прапорщика», знавшего Беринга, Крашенинникова и Шелехова, мало известна [185] .
185
Профессор А. В Ефимов в своей книге «Из истории великих русских географических открытий» (М., 1950) без всяких к тому оснований называет Линденау «спутником Шелехова».
Уцелевшие рукописи Линденау еще не изучены. Они должны содержать замечательные сведения о Сибири, Камчатке и Чукотке.
В 1742 году Яков Линденау закончил «Описание о Чукоцкой земле, где оная имеетца». Через двести лет профессор А. И. Андреев напечатал это произведение.
Вот что писал Линденау:
«У Чукоцкого носа есть под севером один остров да к восточной стороне четыре острова, и на тех островах живут чукчи. А в недальнем от последнего острова расстоянии имеется в виду по их званию Большая Земля, которая так называется потому, что та земля более их Чукоцкой земли, и они, чукчи, от своих жилищ на ту землю ходят байдарами и с той земли привозят посуду деревянную, подобно русской посуде. И по разглагольствованию тех чукч имеется чрез русских людей известие заподлинно так, что якобы купецким людям двенадцатию кочами минувших лет за семьдесят или более Колымскому среднему зимовью, где прежде ярмонга бывала, для торгу пошедших и от сильных морских погод друг от друга разошедшихся, иные в Камчатку проплыли, а иные к тому острову, который Большой Землей называется, пристали и тамо жительствующими народами совокупившися, у них поженились и расплодились» [186] .
186
А. И. Андреев. Заметки по исторической географии Сибири. — «Известия Всесоюзного географического общества», т. 72 вып. 2, 1940, с. 156.
По этому известию выходит, что не позднее 1672 года был пройден путь, проложенный когда-то Дежневым, и двенадцать кочей, миновав «каменную преграду», подошли к берегам Камчатки и Большой земли.
Некоторые историки, рассматривавшие свидетельство Линденау, привычно решали, что речь идет здесь о походе Дежнева. Но мне думается, что такое суждение неправильно.
Яков Линденау, работавший с Миллером, не мог не знать о впервые открытых бумагах, относящихся к Семену Дежневу, потому что «ветеринарный прапорщик» был переписчиком всех архивных документов.
В силу этого Линденау, разумеется, оговорил бы, что история похода, о котором он сообщает, относится к Дежневу.
Линденау сообщает о двенадцати кочах, но ничего не говорит о достижении устья Анадыря, он отправляет мореходов в путь не из Нижне-Колымска, а из Колымского Среднего острога. Следовательно, речь идет не о Дежневе.
Надо искать дополнительные свидетельства архивов и сопоставлять с ними уже накопленные данные для того, чтобы окончательно решить, о каком именно случае достижения Аляски в XVII веке колымскими мореходами говорил добытчик балаганской селитры Яков Лииденау.
До сих пор было неизвестно, что через Анюйский волок или морем вокруг Необходимого носа ходил к устью Лены анадырский казак Иван Андреев. В 1675 году он доставил в Якутск ясачную казну, собранную на Анадыре.
Через четыре года казак Никита Ворыпаев был послан «вожем» — морским проводником — «за Нос». Он писал, что ему «тот ход за обычай» и он хорошо знает дорогу от Колымы до Анадыря. Следовательно, он не боялся огибать Чукотку и не страшился черных утесов Необходимого носа.
Как раз в то время сменяли начальника Анадырского острога Ивана Потапова и на его место посылали Тита Богомолова, Последнего, видимо, и сопровождал Никита Ворыпаев.
Возможно, что Ворыпаев в 1679 году прошел проливом между двумя материками, благополучно спустив парус своего коча у Анадырского острога.
Были в эти годы и случаи бесследного исчезновения кораблей в Ледовитом океане. Так, в 1678 году пропал без вести коч, посланный Семеном Сорокоумовым из Якутского острога на Колыму.
Где погиб этот корабль, в какие края был занесен — это так и осталось загадкой.
Со стороны Амура продолжались исследования берегов Тихого океана.
Андрей Воейков, воевода албазинский, в 1681 году поручил казаку Сенотрусову осмотреть побережье от устья Амура. Это было выполнено, и Игнатий Милованов, когда-то ходивший в Пекин, вскоре составил очерк путешествия восемнадцати казаков по амурскому лукоморью.
Охотники за бумагами Сибирского приказа
В 1684 году неизвестный русский космограф составил новый чертеж всей Сибири, который до нас не дошел. Зато в том же году в Москве побывал исследователь рукописи Григория Котошихина, шведский знаток русских дел Иоганн Габриель Спарвенфельд. Не успев прибыть в Псков, он уже начал скупку русских рукописей.
В Королевской библиотеке в Стокгольме есть письмо, полученное Спарвенфельдом от составителя карт Джиакомо Кантелли из Модены. Кантелли благодарил Спарвенфельда за любезную присылку карты Сибири. Вероятно, это и есть исчезнувший общий чертеж сибирских земель.