Зенобия из рода Клеопатры
Шрифт:
Родная тётя научила племянницу выпекать хлебные лепёшки на раскалённых камнях, собирая для огня сухой кизяк. Показала, как замешивать в бронзовом тазу тесто из муки и катать сделанные шары, раскатывать их палкой на плоском камне до состояния тонкой большой лепёшки. Забирать их палочкой и расстилать на раскаленные камни. Лепешки получались замечательными! Зенобия ломала их кусочками, запивая травяным чаем.
Свои обязанности на пастбище она исполняла охотно. Собирала хворост, помогала женщинам. Но тихая охота на кроликов привлекала девочку больше. Сокольничий Сулейман в своё время обучил её
Пройдя довольно далеко от стоянки, Зенобия спустилась с холма и на пути вдруг заметила преклонных лет женщину в тёмном платке и старом халате. Опираясь на суковатую палку, она бездвижно стояла и явно ожидала девушку.
– Ты дочь Бат-Захайя. Знаю тебя с рождения, Зенобия.
Зенобия замерла. Странно было встретить незнакомую женщину вдали от жилья и услышать такое.
Незнакомка продолжала:
– Не удивляйся нашей встрече. Так велели боги.
Девочка удивилась:
– Почему ты так говоришь?
– Я была замужем, но полюбила твоего отца. Нарушила обычаи предков. Старейшины судили меня, изгнали из семьи. Я испытала ужасные тягости и должна была умереть. Боги решили иначе, позволили жить, видимо, чтобы я имела возможность искупить грех. В этих местах я набрела на пещеру, где живут такие же изгои, женщины. Теперь они моя семья, мы вместе доживаем отмеренные нам годы жизни.
Женщина замолчала, видимо, вспоминая прошлое. Затем вновь заговорила:
– Боги не только сохранили мне жизнь, теперь я многое вижу наперёд, что случится. Вот и сегодня я знала, что увижу тебя. Знаю, что сказать тебе о твоём будущем.
– Говори, женщина, – неожиданно для себя твёрдо сказала Зенобия.
– Мне известна вся твоя судьба, но скажу главное. Хочешь?
Зенобия кивнула головой.
– Твои ровесницы начнут выходить замуж одна за другой, а ты не завидуй им и не огорчайся, оставаясь при родителях. Это произойдёт через семь лет, увидишь будущего мужа на охоте. Ты узнаешь его, сердцем почувствуешь.
Зенобия слушала незнакомку, и почему-то её слова вселяли спокойствие.
– Боги будут благосклонны к вашему браку, у вас родится сын, который станет царём, – уверенно продолжала женщина. – При нём ты обретёшь большую власть, тебе покорятся многие народы, и даже Рим устрашится тебя. Но ты испытаешь немало потерь и боли, как и должно быть для сильного человека.
Она умолкла, хрипло закашлялась и отступилась с тропы, исчезнув неприметно, как и появилась…
Рассказать родне о странной встрече девочка не решилась, отцу – тем более. С годами образ женщины расплылся, как туман при солнечных лучах, а её слова почти стёрлись из памяти…
Зенобия рассмотрела незнакомца вблизи. По одежде и осанке – богатый пальмирец. Спросила с вызовом:
– Кто ты?
– Септимий. А твоё имя Зенобия. Не так ли?
Она с безразличным видом пожала плечами и решительно тронула в бок своего коня. Септимий ехал с рядом, бок о бок, и с вызывающим мужским интересом рассматривал Зенобию. Удивительно, но она смущалась и, чтобы не показывать это за слабость, переключила внимание на его жеребца. Набравшись смелости, неожиданно заявила:
– У тебя джиббах – я определила по большим ноздрям и выпуклости во лбу между глазами. Там есть пазуха с большим объёмом воздуха, помогающая выживать в сухом климате.
Септимий сдержанно согласился, но, когда Зенобия сказала, что её жеребец породистее, с возмущением возразил:
– В Иерусалиме у царя Соломона была любимица, кобыла Сафанад, «Чистая». Когда в гости к Соломону прибыла царица арабов Сава, она подарила жеребца Ракиба, «Подарок». От Ракиба и Сафанады пошло потомство выносливых и резвых коней, которых покупали только правители, настолько они были дорогими в цене. От тех родителей родословная моего замечательного коня, которого подарил мне мой отец.
В этот момент жеребец под Зенобией шумно фыркнул. Девушка рассмеялась:
– Видишь, Септимий, моему коню неприятно слушать твою похвальбу о своём коне.
Они ехали ещё некоторое время вместе, пока не показались всадники, сопровождавшие Зенобию на охоте. С ними была ещё группа всадников. Один из них приблизился и учтиво обратился к Септимию:
– Господин, мы потеряли тебя! Прости!
Септимий улыбнулся и показал на Зенобию.
– Так захотели боги! Вы потеряли меня, а я нашёл!
Шатёр любви
Полное имя царя Пальмиры было Оденат ибн Хайран ибн Вахб Аллат ибн Насор, что свидетельствовало об арабских корнях. Имя Септимий он носил в связи с римским гражданством, дарованным его предкам шестьдесят лет назад императором Луцием Септимием Севером при посещении Сирии. Тогда же Пальмирское царство на правах автономии вошло в состав римской провинции Финикия.
На другой день Оденат поручил найти самую опытную в свадебных делах женщину, чтобы доверить ей реализацию своего непростого решения. В бедуинских племенах, хамулах, предпочитали не отдавать своих женщин замуж вне сообщества, члены которых вели начало от общего предка. К тому же в сирийских традициях невеста может дать жениху вежливый отказ, и ничего ей за это не будет!
И всё-таки сначала обращаются к отцу невесты. Без лишней огласки Оденат отослал к шейху своего человека, просил назначить день для встречи. Но не для сватовства или каких-либо переговоров по такому поводу, а просто для беседы. Шейх легко согласился, поскольку Бат-Захайя в подобных вещах никому не отказывал. Кто приходил за помощью или советом мудрого старейшины, уходил удовлетворённым.
Оденат прибыл в обозначенное время, оставил телохранителей за оградой семейного дома шейха. Бат-Захайя встретил необычного гостя у входа; они обменялись приветствиями и вошли в шатер. На мягких коврах и подушках завязалась непринуждённая беседа.
Гость слушал хозяина с почтением, поинтересовался здоровьем, был сдержан в рассуждениях и за всё время не упомянул настоящей цели посещения. И Бат-Захайя всем своим видом выражал почётному гостю искреннее радушие и любезность.
– Пора насладиться напитками, уважаемый Оденат, – обратился хозяин к гостю. – Тебе выбирать, подавать фруктовый джаллаб, молочный сахляб или чай моих предков.
Он лукаво улыбнулся.
– Кстати, младшая дочь приготовит настоящий бедуинский чай.