Зеркальные войны. Отражение I
Шрифт:
Офицеры переглянулись и старший по званию, майор набрал побольше воздуха в легкие.
— Недочеты местного УФСБ, товарищ генерал. Вместо того, чтобы сразу переправить свидетельницу в Москву они на свой страх и риск начали следственные мероприятия. Провели несанкционированный нами допрос, не обеспечили должную охрану. Часть вины лежит и на них.
Генерал развел руками.
— Ну, конечно! С больной головы на здоровую вы все перекладывать горазды! Ничего, врежу и им. Что допрос сразу
Свирский осторожно постучал и приоткрыл дверь. Рожков не глядя, через плечо рявкнул.
— Позже! Я занят!
Потом посмотрел и, увидев полковника переменил тон.
— Заходи. Я думал, что это адъютант мой ломится.
Свирский вошел.
— Адъютант ваш по коридору взад-вперед ходит, на глаза показаться боится.
Рожков нахмурился.
— Ну, видно дело совсем плохо. Что принес?
Полковник протянул ему папку. Рожков прочитал донесение и грохнул папку на стол. Офицеры совсем сникли. Генерал обвел их уничтожающим взглядом.
— Дождались. В Сибирске двое убитых. Хотел вас отпустить, да вижу, что рано. Продолжим совещание. А ты, заместитель куда? Присаживайся, не стесняйся!
Суматоха в Сибирске, вызванная убийством Кэтрин Фоули поднялась нешуточная. Весь личный состав части подняли по тревоге и солдаты срочники с автоматами наперевес выстроились по периметру аэродрома. Из местного управления ФСБ прилетел УАЗ-ик с зашторенными стеклами и несколько крепких ребят, придерживая оттопыренные полы пиджаков начали следственные мероприятия. Соболь и Гром взяли с собой несколько человек и отправились на поиски места, откуда был произведен выстрел. Проходя мимо дыры в изгороди, которая уже была затянута колючкой Гром заворчал.
— Сюда, блин, мамонт пролезет! Устроили проходной двор. Я их научу службу любить! Под суд за такое дерьмо!
Соболь прервал напарника.
— Ты под ноги смотри, мамонт. Может он хоть что то оставил после себя. Времени смыться было мало.
— Что в такой траве найдешь? Тут танк спрятать можно. Я их всех заставлю объяснительные писать. Они думают это шуточки, когда в секретной части снайпер орудует? Сегодня девку застрелили, завтра командира части грохнут, а потом и до нас с тобой доберутся!
— Да кому ты нужен! Разве что майору, который у тебя повариху увел.
— Это почему? Не я ведь у него, а он у меня.
— А так, на всякий случай. Чтобы обратно не сбежала. Стой!!
Гром выхватил из кобуры пистолет и грохнулся в траву. Особисты, которые следовали чуть в стороне от них тоже как перезрелые груши попадали на землю.
— Где!? Где он?
Соболь сделал два шага вперед, притоптал каблучищами кусты крапивы и поднял желтую длинную гильзу.
— Вот он, вещдок! Здесь была его позиция.
Изгородь, где они находились, изгибалась под прямым углом и ржавой паутиной колючей проволоки шла параллельно городку. Соболь оглянулся назад, взмахом руки прочертил прямую линию от того места, где находилась во время выстрела Кэтрин через спину Грома и дальше в тайгу.
Гром уже поднялся и с интересом следил за его манипуляциями.
— Кончай зарядкой заниматься. Дело говори.
Соболь объяснил.
— Это же элементарно. Кто был заинтересован в смерти свидетеля?
— Да хоть кто!
— Непрофессионально рассуждаешь, товарищ! Хоть кто со снайперкой на аэродром не ходит. Даю наводящий вопрос. Кого мы пасли с тобой все это время?
Гром посчитал на пальцах.
— Трое. Американка, Кедров и киоскер. Кедров отпадает. Американка? Сама на пулю нарвалась. Думаешь киоскер?
Соболь оттопырил нижнюю губу.
— Брось. Он сейчас как мышь в своей фанерной норке сидит не выглянет. А ты забыл, для кого он географический журнальчик с донесениями продавал?
Гром напрягся и вспомнил.
— Помощник руководитель миссии! Манфред Дарбан! А ему что за интерес на «черное» идти?
— Про интерес мы потом узнаем. Ты оцени место, где снайпер устроил лежку.
— Хорошее место. Трава высокая. Только крапивы много.
— И находится как раз на прямой линии между вертолетом, к которому вели американку и лагерем. Соображаешь? Какой ему резон обходить аэродром вкруговую? Пришел, сделал дело и обратно в лагерь.
Гром согласился с товарищем.
— Я недосек как то. Правильно говоришь. Вся зараза там прячется. Ну, доберусь я до них! Я их научу свободу любить! Я им…
Соболь посмотрел на часы и задумался о чем то. Гром, потирая обожженные крапивой руки обернулся к особистам, которые продолжали лежать с оружием наизготовку.
— Подъем, мужики! Уже можно. Учебная тревога. Бояться нечего, мы с вами. Ну, ты чего тихий как пень на лесоповале? Что дальше делать будем?
Соболь прихлопнул на шее комара и растер пальцами пятнышко крови.
— Неспокойно мне что то. Если свидетелей начинают убирать, значит дело в чему то серьезному идет. Свидетеля убрать на глазах у всех это щпионажу абздец. Это не мелкий инцидент, это происшествие! После этого все подчищать надо и уходить.
Гром нетерпеливо забил копытами.
— Ну так чего проще. Давай скоренько в лагерь, там шмон наведем и все вещдоки наши.
— Погоди, не гони. На это санкция из Москвы нужна.
— Но ведь надо что то делать!
— Сам знаю. Слушай, а ведь у Дарбана еще интерес в Сибирске есть!