Зеркальный лабиринт мести
Шрифт:
— А вы, собственно, из какой юридической фирмы? — недоверчиво спросил комитетчик, но Лиза его перебила:
— Лучше скажите, что вам нужно от отца?
— Чтобы он пустил нас к себе! Мы ведь хотим только поговорить, помочь! И защитить его и вас! А он никого не пускает, не брать же нам дом штурмом…
— Почему бы и нет? — мило улыбнулась Лиза. — Только не забывайте, что друзья-репортеры тут как тут. Кстати, это не их ли самолет парит над поселком?
Она указала на «кукурузник», который кружил в небе, а потом при помощи электронной карточки
В холле было пустынно и тихо. Казалось, что в особняке нет ни единой живой души. Внезапно раздались шаги, и Егор увидел доктора Ирдышина — бледного, с налившимися кровью глазами, но собранного и решительного. В руках он держал ружье.
Егор заслонил собой Лизу, Ирдышин спросил:
— Что вы тут делаете?
Лиза подошла к нему, поцеловала и сказала как ни в чем не бывало:
— Приехали тебя навестить. Это Егор Шубин…
— Помню. Хлыщ, который увивался вокруг тебя на открытии. Надеюсь, хоть этот не «голубой», как этот твой патлатый стилист, — буркнул отец.
— Нет, он точно не «голубой», — уверила Лиза. — Папа, сделать тебе чаю? Ты что, в особняке один?
Ирдышин поставил ружье на пол и ответил:
— Да. Всех выгнал. Мне никто не нужен. Нинель, естественно, завывала, но и ее вышвырнул. Потому что кто-то из них работает на Баранова. Его последнее послание было прилеплено на окно кабинета. А фото… Фото моего бывшего сына положили на стол!
— Папа, Петька, конечно, не ангел… — начала девушка, но отец поднял ружье и спокойно произнес:
— Не произноси это имя! Потому что он мне больше не сын. И если он тут появится, я пристрелю его на месте.
Егор, наблюдавший за этой сценой, сразу поверил хирургу.
— Но что он такое натворил? Не может же быть, чтобы ты перестал считать его сыном! — крикнула Лиза, а Ирдышин, уходя в глубь особняка, произнес:
— Фото у меня на столе. Да сейчас уже и в Интернете. Посмотри, если горишь желанием. И да, приготовь мне чаю!
Чай пришлось готовить Егору, так как Лиза тихо плакала, сидя за барной стойкой на огромной кухне.
— Господи, может, это подлог? Может, неправда? Петька, конечно, еще тот тип, но чтобы он… Чтобы он совращал детей…
Егор поставил перед Лизой чашку с ароматным напитком.
— Баранов наносит удар за ударом. Он проник на территорию особняка… Конечно, ведь после гибели твоей мачехи и сводных брата и сестры здесь толпились все, кому не лень: медики, комитетчики, полицейские, какие-то пришлые личности… Он мог проникнуть под видом одного из них и подложить фотографии и новый ультиматум. Или же…
Лиза отхлебнула чай и пристально посмотрела на Егора.
— Или что?
— Или все это подложил кто-то другой, неприметный и, не исключено, имеющий доступ к твоему отцу уже давно. Кто-то, кто работает на Баранова!
Обжегшись, Лиза долго дула на чай. А потом медленно спросила:
— Но этого же не может быть!
Егор возразил:
— Почему же? Ведь Алина Минкина оказалась пособницей Баранова. И у него может быть еще один или даже несколько помощников!
— Дельно мыслишь! — раздался позади него голос хирурга. Тот, с ружьем на плече, прошел на кухню. — Не такой ты тупой, как этот ваш главный… Я ведь тоже понял, что у Баранова должен быть помощник — или даже помощники. Поэтому отослал всех к чертовой матери. И даже комитетчиков не пустил — если так надо, пусть приходят с ордером на обыск. А по своей воле я их к себе не пущу. Потому что кто-то из них может быть сообщником Баранова!
Он усмехнулся, и Лиза поразилась тому, как переменился отец. После гибели Жанны и детей он был на грани инфаркта. А сейчас, несмотря даже на ужасные разоблачения, касающиеся Петра, выглядел молодцевато, подтянуто — и абсолютно адекватно.
Отец что-то задумал, но что?
— Поэтому и вам придется отсюда уехать! — сказал он. — Исключений я ни для кого делать не буду!
— Но папа… — начала Лиза, понимая, впрочем, что спорить бесполезно. Отец принял решение и претворял его в жизнь.
— Баранову надо до меня добраться? И каждый раз он предоставляет мне в два раза меньше времени, чем до этого? То есть сейчас идут шесть часов, потом будет три, потом час или полтора… Наверняка у него припасены еще сюрпризы, но и я не промах. Он меня не достанет, потому что мой дом — моя крепость! Его план полетит вверх тормашками! И никакого послания он в особняк, где буду только я один, не доставит!
Голос его звенел от гордости. Егор, выслушав хирурга, произнес:
— Вы-то запретесь в крепости и будете недоступны для Баранова. А как насчет ваших родственников? Ведь он уже убил вашу жену и детей…
— И что с того? — раздраженно спросил Ирдышин, и Лиза вдруг поняла: для отца был важен только один человек — он сам. — Петьку пусть хоть на куски живьем режет, мне все равно…
— А Лизу он тоже может на куски живьем резать? — сурово уточнил Егор.
Ирдышин ткнул ему дулом ружья в грудь и произнес:
— Не наглей, парень! Пристрелю на месте и глазом не моргну. Так же, как пристрелю любого, кто сюда сунется. Но ты прав. Значит, Лиза останется здесь!
Он схватил ее за руку. Егор взял девушку за другую.
— Папа, я не останусь с тобой! — сказала Лиза. — Отпусти меня, мне больно!
— Останешься! — убежденно возразил хирург. — Так с тобой ничего не произойдет. Я защищу тебя, дочь моя… Так, как не смог защитить других своих детей…
Он осекся. В этот момент зазвенели телефоны — сначала у Лизы, потом у Егора и, наконец, у Олега Петровича.
— Что? — произнес Ирдышин. — Что вы сказали?
Лиза, вышедшая в смежную комнату, почувствовала, что ей хочется плакать, но слез уже не было. Потому что ей только что сообщили, что в Интернете появилось видео убийства Петра…