Зеркало ее сновидений
Шрифт:
Она посмотрела вниз, на платье — на роскошный багровый материал, оттеняющий ее кожу, на глубокий вырез. «В самом деле? — внутренне запротестовала она. — Еще слишком рано. Я не готова».
Тем не менее, риск, который он взваливал на себя во имя ее прав, требовал немедленного ответа.
— Я пойду с вами, — сказала она, хотя пульс бился лихорадочно и она чувствовала, что у нее кружится голова. — Было бы совсем неплохо, если бы я знала, какой выбор у меня есть.
Джерадин слабо улыбнулся.
— В таком случае, следует отправляться немедленно. Если мы задержимся, то можем упустить свой шанс. Невозможно предсказать, как долго будет продолжаться заседание.
Териза хотела оказаться в его
Он устремился вперед, открыл перед ней дверь и придержал ее, затем закрыл за ними. Снаружи он обратился к стражникам по именам, и они ответили дружелюбным тоном, пошучивая, словно были в курсе его ночного разговора со Смотрителем. Но не последовали за ними.
Чувствуя поднимающуюся волну страха, она заколебалась и посмотрела на них.
— Не волнуйтесь, — успокоил ее Джерадин, — никто не собирается нападать на вас в Орисоне средь бела дня. — В этом он был твердо уверен. — Никто не посмеет.
Териза хотела спросить его, откуда у него такая уверенность. Но это был его мир, а не ее. И ей оставалось только поверить ему на слово.
Спокойным шагом она направилась к лестнице.
Какое-то время они с Джерадином молчали. Пока он вел ее по коридорам, ей показалось, что она узнает дорогу, по которой вчера вела ее Саддит. Судя по тому, что было видно из окон, Джерадин направлялся в противоположную часть гигантского прямоугольника Орисона; пытаясь привести ее туда, не заставляя месить снег и грязь, он вел ее по бесчисленным коридорам. И снова они встречали множество мужчин и женщин всевозможных профессий и рангов. Но теперь, вместо того, чтобы пялиться на Теризу, они уступали ей дорогу и приветственно кивали, словно ее платье было для них свидетельством того, что она — знатная леди, которую они не знают.
Каждое приветствие все увеличивало ее беспокойство. Она не привыкла к такому обилию внимания. И, чтобы отвлечься, она спросила Джерадина, часто ли наемные убийцы посещают по ночам жителей Орисона.
— Вообще-то говоря, нет. — Почувствовав тон вопроса, он ответил с юмором. — Это довольно редкий случай. Иначе Смотритель Леббик вел бы себя куда более неприятно. Он относится к своим обязанностям слишком серьезно.
— Тогда почему король Джойс приказал прекратить расследование? — Сказав это, она вспомнила странность приказа, переданного Леббику. Королю мешаетбеготня посрединочи. Кроме того, Джойс точно знал, чего ожидать от Смотрителя — и подумал о Теризе, чтобы защитить ее от рвения Леббика. — А у меня сложилось такое впечатление, что нападения — это нечто обычное, не стоящее беспокойства.
Джерадин протестующе покачал головой.
— Орисон всегда был местом спокойным — с тех пор, как король покорил Демесне. Я ожидал, что он поднимет на ноги всю гвардию, но вместо этого он отправил людей на отдых. — Через мгновение он признал: — Однако, правда; в этом месте невозможно кого-либо отыскать. Здесь слишком много комнат. Я не думаю, что есть хотя бы кто-нибудь, кто знает, как все они соединяются. А кроме того, существуют тайные ходы. Раз он оторвался от погони, было бы просто чудом найти его снова.
«Даже после того как Хэвелок ослепил его?» — удивилась она. Но не произнесла вопрос вслух.
— А вот что мне хотелось бы знать, — сказал Джерадин после того, как какое-то время шел в задумчивости, — так это откуда он знал, где найти вас?
Эта мысль как-то не приходила в голову Теризе.
— А как Аргус и Рибальд нашли меня?
— Это совсем не одно и то же. Они
Они спустились по лестнице еще на один уровень, повернули к основанию одной из башен и продолжили путь.
— Или, — прошептал он, — он сам — один из живущих в Орисоне. Он живет здесь, как и все остальные, и служит королю — или делает вид, что служит королю, — а по ночам прокрадывается во тьме, намереваясь совершить убийство. Он может быть одним из тех людей, с кем я сам знаком.
— Разве такое возможно?
Он в задумчивости пожал плечами:
— Орисон — большой город. И он все время открыт, в особенности для тех, кто живет в Демесне. Никто не контролирует здесь появление каждого отдельного человека. Хотя, естественно, Смотритель Леббик и пытается это делать. — Его мысли приняли иное направление. — Леди, вам следует внимательнее смотреть по сторонам. Если вы увидите кого-нибудь, кто напоминает нападавшего на вас, немедленно скажите об этом.
Слегка напуганная такой перспективой, Териза провела несколько минут, напряженно вглядываясь в лицо каждого встречного, пытаясь отыскать хоть какие-то характерные черты или ненавидящий взгляд. Но постепенно успокоилась. Этот человек был бы глупцом, если бы показался там, где она может увидеть его. А если он все же посмеет, ей не придется особенно напрягаться, чтобы распознать его. Мысленно она могла увидеть его в любой момент, стоило ей только закрыть глаза.
Очередная лестница привела их в огромный пустой зал, лишенный всякого очарования бальный зал, который они пересекали днем раньше. В зал вело множество проходов, и Териза сразу узнала коридор, ведущий в комнату заседаний Гильдии.
Воздух стал холоднее.
— В прежние времена, — сказал Джерадин, ведя ее по коридору, — до того, как король Джойс объединил Мордант, — и прежде чем Орисон стал таким большим, как сейчас, — это место использовалось в качестве темниц. В те времена, каждый замок должен был иметь свои темницы. Но король Джойс убрал все оборудование пыточных камер, соединил между собой большую часть казематов и зал, который использовался в качестве караулки, и передал все это Гильдии. И это место стало рабочим цехом. — В его голосе звучала гордость. — Вы видели бывшую комнату для допросов. Это там, где Мастера собрались на совет. Сейчас мы будем держаться от нее подальше.
Териза помнила спуски по лестницам, но снова потеряла ориентацию среди дверей и поворачивающих коридоров. Она не имела ни малейшего понятия, где они находятся, когда Джерадин открыл очередную толстую, обитую железом дверь, характерную для темниц, и яркий свет ударил ей в глаза, а в лицо дохнуло жаром.
Это, видимо, была бывшая караулка. Она выглядела достаточно большой, чтобы в ней могло разместиться с сотню человек. Но сейчас в ней не было ни одной лежанки. Вместо этого там находились две огромных печи, рычащие, словно мартены, рядом с которыми стопками было сложено топливо; горки тщательно просеянного песка; мешки с известью и поташом, каменные чашки и литейные формы разнообразных профилей, отполированные до металлического блеска; рабочие столы, заставленные весами, горшками, горелками, ретортами; железные пластины и ролики загадочного предназначения; и тянувшиеся вдоль стен бесчисленные полки, нагруженные каменными сосудами всевозможных форм и размеров.