Зеркало и чаша
Шрифт:
— Мы подтверждаем, князь Зимобор Велеборич! — Богодей кивнул. — Я, от бояр, Новина, от посада, говорим тебе: если одолеешь, княгиня к тебе выйдет и мы на тебя оружие не поднимем. Но уж и ты тогда чужую вину на нас не возлагай, не губи наших детей, нас и так народу осталось...
Тут Умысл тихонько толкнул его: не стоило раскрывать чужому князю, как мало осталось плесковцев и насколько город обессилел.
— Чужую вину никто на вас не возложит. — Зимобор кивнул. — Мне нужна моя сестра, а князя Волегостя и его род мы всегда почитали.
Противники обменялись клятвами и обсудили обрядовую сторону поединка. Смоляне развели по сторонам площадки два костра
Все обряды были закончены, бояре и воеводы разошлись. Зимобор и Хродгар остались на площадке вдвоем, не считая оруженосцев, каждый из которых держал по паре запасных щитов, меч и боевой топор. По варяжским обычаям, щит на поединке можно было менять два раза, а меч — один раз, и Зимобор не видел причин возражать. По уверенности Хродгара он понимал, что его противник до тонкости знает весь порядок поединков между знатными людьми, а его благородству Зимобор вполне доверял.
Несмотря на то, что они сошлись здесь как враги, Хродгар, пожалуй, нравился Зимобору: в нем чувствовалась надменность, даже заносчивость, но он был прям и честен, как клинок. И как сам Зимобор, будучи изгнан из своей земли, попал на чужбину и там сражался в войске Бранеслава против отца Хродгара, так и Хродгар, из-за той самой смерти отца оказавшись изгнанным, теперь сражался на чужой земле за чужую власть. Их судьбы сплелись так странно и так тесно, между ними было так много общего, что Зимобор верил — они поймут друг друга.
Оба сняли плащи и надели шлемы. Половина лица Хродгара исчезла под позолоченной маской, в руке оказался меч. Зимобор шагнул ему навстречу и отбил первый удар.
Противник ему достался самый что ни есть достойный. Может быть, впервые в жизни Зимобор бился с человеком, которого, как и его самого, учили быть воином почти с младенчества, закаляя тело и дух, внушая, что от исхода его будущих битв зависит судьба земли и народа. Они были почти ровесниками, но опыт таких схваток у Хродгара был, пожалуй, больше: ему часто приходилось биться на море с другими вождями. Он был крепким, дерзким, очень подвижным, и Зимобору приходилось напрягать все силы и призывать все свои умения, чтобы успевать отбить мощные удары, уклоняться и нападать самому.
Прежней легкости, которую давал ему венок вилы, он больше не ощущал, но чувствовал себя полным сил и упорства. Противник ни в чем ему не уступал, и его глаза в отверстиях позолоченной маски горели, как голубые самоцветы, упрямой, торжествующей решимостью. Хродгар был твердо уверен, что победит, для него это был только вопрос времени.
Щит Зимобора треснул, и он отскочил, но все же край клинка, скользнув по умбону, немного задел его левую руку. Хродгар остановился, дав ему возможность отбросить разбитый щит и взять у отрока другой. Он не торопился добивать противника, будучи полностью уверен в своей окончательной победе. По руке текла кровь, и, хотя боль была терпимой и рана не выглядела опасной, Зимобор ощутил беспокойство. Неужели
Они начали снова, и теперь Хродгар все более уверено теснил Зимобора к краю площадки. Он знал, что Избрана не хочет смерти своего брата, и восхищался благородством своей королевы. Потомки священного рода не должны убивать друг друга, даже если им приходится делить королевства. Конечно, князь Зимобор родился от матери более низкого происхождения, и в этом Хродгар видел его сходство со своим презренным родичем Флоси, но все-таки мать Зимобора не была рабыней, да и сам он родился мужчиной и воином, поэтому Хродгар в чем-то понимал его, не желающего уступить власть сестре, то есть женщине. А достойного противника он всегда уважал. Он стал бы уважать и слизняка Флоси, если бы тот нашел в себе решимость выйти против него с оружием в руках, а не прятался за спинами бондов и не обосновывал свои наглые притязания какими-то там решениями тинга!
За спиной Хродгара незримо стояла королева Избрана, самая прекрасная и самая отважная из женщин. Он не мог забыть тот день, когда она в одиночку вышла навстречу его дружине. С тех пор он чувствовал себя уязвленным, потому что не имел случая показать, что и сам не уступает ей отвагой. И вот этот случай пришел. В крови его кипела божественная сила: не зря же он разделил напиток с самим Фрейром! Хродгар шел вперед, нанося один удар за другим. Бог действовал его руками, а ему оставалось только успевать за собственным мечом.
Они были уже на самом краю площадки; делая очередной выпад, Зимобор вдруг поскользнулся и едва удержался на ногах; Хродгар мгновенно бросился на него, щитом прикрылся от его клинка и сильно толкнул. Зимобор вылетел с площадки и прокатился по земле. Не выпустив оружия, он мгновенно оказался на ногах, готовый продолжить схватку, но увидел, что его противник стоит неподвижно, опустив меч и подняв над головой руку со щитом.
Вокруг раздавались крики, несколько кметей подбежали и встали перед ним, готовые защитить смоленского князя. Но Хродгар и не думал снова нападать. Совсем рядом было воткнутое в землю варяжское копье с волчьим хвостом, прикрепленным у втулки наконечника. Для победы не требовалось непременно убить противника или тяжело ранить, довольно было вытеснить его с площадки поединка. И Зимобор дал себя вытеснить.
— Благодарю тебя, Светлый Фрейр! — воскликнул Хродгар, и варяги ответили ему ликующим воем.
Смоляне гудели: им казалось невероятным, что их князь проиграл, и все выискивали в поединке какое-то нарушение.
А Зимобор был так растерян, что не знал, что и подумать. Он все-таки проиграл Избране и теперь обязан, поклявшись богами и предками, немедленно уйти отсюда, если она не позволит ему остаться.
Вещая Вила больше ему не помогает. Непобедимости, которую она давала, больше нет. Но значит ли это, что и сам он ей больше ничем не обязан и свободен жить, как сам хочет? Именно это сейчас казалось ему самым важным.
Хродгар тем временем тоже вышел с площадки и приблизился к нему.
— Боги отдали мне победу, и все наши люди свидетели, что мы бились честно! — сказал он, сняв шлем. Его светлые волосы намокли от пота и прилипли к высокому лбу, а на лице было искреннее ликование, и Зимобор вдруг заметил, что Хродгар даже моложе него самого. — Пусть твои люди подтвердят это.
— Да. — Зимобор сглотнул и с усилием кивнул, стараясь взять себя в руки. — Мы подтверждаем...
— Боги отдали победу мне, и теперь ты должен уйти и увести войско из пределов, в которых правит королева Избрана.