Зеркало любви
Шрифт:
Маркиз Торнейский разбил степняков и ехал домой.
Его величество был искренне рад. Барист впервые за столько времени перевел дух.
А Найджел...
На следующий день он подлил отцу не три капли, а девять.
Матильда Домашкина.
Время бежало быстро.
Вот уже и воскресенье. С утра Матильда удрала в парикмахерскую, и вышла оттуда счастливой. Прислушавшись к ее словам, теть Наташа соорудила ей максимально простую прическу, модную в любые времена. Узел-ракушка и пара завитых прядей, которые словно случайно выскользнули
Потом настал черед наряда. Костюм-двоечка, единственное, что подходило, но за ним Матильде пришлось забежать домой. И разумеется, там она наткнулась на тетю Пашу.
– Явилась!
Бабища аж шипела. И ведь не докажешь такой, что сами виноваты. Никогда не докажешь. Матильда порывалась послать ее по кочкам, но Малена тут же перехватила управление.
– Надеюсь, вашего сына уже выпустили?
– НЕТ!!! И не собираются!!!
Из воплей озверевшей бабы Матильда поняла, что Давид и Антон разозлились очень качественно. А когда у людей есть деньги и связи, то и злятся они не просто так. И не двери ногами пинают в припадке ярости, как в кино.
Германа и Петюню сажали всерьез. Шили им организацию ОПГ, с попыткой отнять квартиру у Малены, с избиением, нанесением тяжких телесных, кажется, еще и с ограблением...
И поди, докажи, что это не так?
Матильда аж рот открыла. Хотя... а она возражала?
Ни разу! Ни на минуту! Знаете - а поделом! Она не просила отжимать у нее квартиру, нападать, бить, ругаться, подавать в суд... они первые начали. А что им в ответку прилетело...
Странные люди, а? Вот читают они в Библии, или там, в Коране, что за грехи следует наказание. И совершенно к себе этого не применяют. А за что их наказывать? Они же хорошие...
Параша с апломбом требовала, чтобы Матильда исправилась, покаялась и быстренько забрала заявление из полиции. И вообще - свободу попугаям и денюжку на корм.
Матильда решительно отказывалась. И ругаться бы им долго, не появись на арене третье лицо.
***
Тетя Варя то ли в окно Матильду выглядывала, то ли просто на вопли вылезла. Но атаковала со всей мощью бывалой комсомольской активистки.
– Это что такое творится! Парашка, да тебя саму сажать пора! Я щас в полицию позвоню, скажу, что ты девчонку шантажируешь...
– А мы и подтвердим, - Мария Михайловна была как всегда, на боевом посту. И улыбалась, что та гадюка - ласково так, нежно, по-доброму.
– Звони, Варя, камеры, небось, все пишут...
– Я...
– тетя Параша впервые растерялась. Забыла она про камеры, просто - забыла! Дело житейское, бывает... привыкла орать и нахрапом давить, вот и не подумала.
– Говоришь, заявление забрать? А то жизни не дашь? Из дома выживешь... какие угрозы-то хорошие, - тетя Варя потерла руки.
Малена поглядела на бабок, которые сейчас сильно напоминали стаю пираний, и молча нырнула в подъезд. Здесь и без нее справятся. Точно.
***
Половину второго Малена садилась в джип Давида.
Костюм-двоечка (платье и длинный, ниже середины бедра, пиджак) цвета голубиного крыла делал глаза Матильды темно-синими, загадочными, словно грозовое море. Медальон она в этот раз надела поверх платья - фасон позволял и даже требовал. Гладкий материал без вышивки и украшений, просто намекал, что сюда нужны драгоценности. Малена и решилась.
А что?
Скромно и со вкусом. А как были одеты люди на прошлом дне рождения, она посмотрела. Белой вороной выглядеть не будет. И вообще, сейчас два часа дня. Кой дурак надевает бриллианты в это время? Вот вечером, при свечах - дело другое, а сейчас роскошные драгоценности просто неуместны.
Коробку с подарком мужественно потащил Давид. Свой подарок у него тоже был, флакон дорогих духов, сделанных на заказ в Париже. Когда Малена узнала цену, она только головой покачала. Ей на этот флакон было бы три года работать, не есть, не пить, а только копить.
Господа Асатиани встречали гостей внутри дома. Так что Малена оценила и здоровущий парк, и роскошный дом... ну, вертела она головой по сторонам! И что? Интересно же!
Донэр, конечно, на порядок круче, да и городской дом Домбрийских побольше будет, но для этого места, времени и состояния - очень даже. И со вкусом.
Никакой 'цыганщины', никакой восточной аляпистости, которой так часто грешат нувориши. Серый камень, алая черепица, очень простая постройка...
Зато внутри есть где развернуться. И гостей уже хватает... бррр.
Малене показалось, что ее шильями потыкали. Матильда даже и не вылезала, отдавая контроль над телом подруге. Герцогессе все же привычнее подобное общество, а вот Матильда...
М-да.
Есть светское воспитание, а есть советское. По первому шаблону с гадюкой надо расцеловаться, по второму - треснуть палкой. И увы. У Марии-Элены был как раз первый вариант, а у Матильды - второй. Так что - не лезем. И еще раз НЕ ЛЕЗЕМ!!!
Давид тем временем подвел Малену к своим родителям.
– Мой отец. Эдуард Давидович. Моя мать, София Рустамовна. Моя девушка. Малена Германовна.
На миг воцарилась тишина. Потом взгляд Эдуарда Давидовича обежал Малену с ног до головы. От аккуратно уложенных волос до простых туфель, словно просканировал, и вынес свое авторитетное суждение.
'Дешевка'
Матильда точно бы вспылила. Малена улыбалась, как ни в чем не бывало, все той же равнодушной улыбкой светского человека, которого по шесть раз на дню кому-то представляют, и ему уже так надоели и эти вечера, и эти церемонии...
Пфе...
– Рада знакомству.
Голос у девушки тоже был холодный, равнодушный и самую чуточку снисходительный. Ровно настолько, чтобы господа Асатиани почувствовали себя неуютно, но совершенно недостаточно для обиды. Ах, эти интонации.
Сколько можно передать с помощью слов - и сколько с помощью модуляций голоса? Невообразимая палитра оттенков и смыслов. К сожалению, уроков логики и риторики в школах не вводят. Противогаз во взрослой жизни научиться надевать или там, закон Божий почитать - важнее, кто бы спорил. Это ж каждый день надо, а с людьми общаться - не надо.