Зеркало над бездной
Шрифт:
«Итак, похоже, что я наткнулся на какую-то тайную и давнюю организацию, которая стоит за убийством Кеннеди, многомиллиардным воровством денег Международного валютного фонда и атакой террористов на здания ВТЦ. А может, и не террористов? А может, и не организация, а какой-то один злой гений?
Но я – думал Макс, – знаю, во-первых, лицо их Контролера, присутствовавшего на всех трех акциях; во-вторых, они связаны с ФБР и, возможно, администрацией Белого дома; в-третьих, я пока исчез из поля их зрения, но они точно будут меня искать. И, скорее всего, искать будут уже не ФБР или спецслужбы, которые меня прохлопали в Вашингтоне, а сама Организация. И самое главное: они пока не понимают, что я уже
А что делать дальше? Надо здесь на время затаиться и попытаться найти какие-нибудь нити, ведущие к Организации, или хотя бы получить больше информации, которая поможет систематизировать их действия за последние сорок лет. Не может быть, чтобы они больше нигде не засветились!»
Джия
День медленно превращался в вечер, цветные блики от рекламы, мигающей на соседней крыше, заползали в окно и играли на светлых стенах. Макс откинулся на подушку и провалился в легкую дремоту, мягкую и почти неосязаемую, как летние облака.
Громкий женский крик и перекрывающая его визгливая мужская ругань на китайском заставили Малина подскочить с кровати. И тут же раздался удар в дверь номера. Гулкий, но не сильный. Как будто кого-то толкнули. И снова женский крик.
Макс моментально сбросил остатки сна, тело напряглось и превратилось в натянутую струну. Неужели нашли? Он беззвучно подкрался к двери и глянул в глазок. Дверь номера напротив была распахнута, в проеме стоял в одних трусах молодой китаец странного женственного вида, а прямо возле комнаты Макса высокая черноволосая китаянка вырывалась из рук еще одного своего соотечественника, державшего ее за плечи. Через секунду китаец, схвативший девушку, сильно встряхнул ее и что-то закричал, она презрительно посмотрела на него и бросила несколько фраз. После чего он оттолкнул ее и ударил по лицу с такой силой, что девушка упала, ударившись головой о дверь, ведущую в комнату Малина.
И тут Макс не выдержал. Резким движением распахнул тонкую деревянную дверь, перепрыгнул через лежащую на полу китаянку и нанес сильный прямой удар в лицо ближайшему противнику. Тот повалился мягко и беззвучно. Второй китаец, стоявший в дверном проеме, выскочил в коридор и, приняв боевую стойку, начал медленно приближаться. Этот голый молодой человек, чьи глаза, как заметил Макс, были разукрашены женской косметикой, вызвал у Малина невольную улыбку. Но неожиданно китаец изогнулся, подпрыгнул и сильно ударил Макса в подбородок. И это решило его судьбу. Малин отпрянул и, развернувшись в прыжке, мощным ударом ноги припечатал противника к стене. Уширо маваши [17] сработал безотказно. Агрессивный азиат медленно сполз и распластался на полу рядом с напарником.
17
Уширо маваши гери – удар ногой с разворота в область головы. Карате кекусинкай.
– Эй! Вы же его не убили? – мягкий, отдающий чуть в хрипотцу женский голос заставил Малина обернуться.
Девушка поднялась, прижавшись к дверному проему, и пыталась вытереть кровь, сочившуюся из разбитой губы. Ей это не удалось, и кровь оставила несколько ярких линий на смуглой щеке.
– Нет. С ними все будет хорошо. Через полчаса оба придут в себя. Ну, у второго, возможно, сотрясение. Не больше. Как вы? – спокойно отозвался Макс, не отрывая взгляда от девушки. Несмотря на всю необычность ситуации, он невольно залюбовался этой странной китаянкой. Лет двадцати пяти, высокая и тонкая фигура, редко встречающаяся у ее соотечественников;
– Я в порядке, – тихо молвила китаянка. – Только вот… Нам надо отсюда уходить, скоро здесь будет жарко.
– Ну, во-первых, меня зовут Макс, – не сводя глаз с девушки, представился Малин. – А, во-вторых, с чего вы взяли, что мне тоже надо уходить? До того, как ваши друзья так невежливо постучали ко мне в номер, я спокойно спал. И вообще, я тут живу.
– Я – Джия. А еще я сводная сестра этого раскрашенного придурка, – она указала на одного из лежащих в коридоре китайцев. – Гуанмин – трансвестит. Но это было бы его личным делом, если бы он не продавал себя всевозможным богатым геям, которые слетаются к нему со всего Парижа. Плюс кокаин… И если коротко и без вопросов, то минут через тридцать – сорок здесь появится полиция, которой информатор уже сообщил о том, что в это время здесь состоятся сеансы платной любви и будет море кокса. Кроме того, в это же время сюда прибудет парочка поставщиков наркоты, у которых это животное, лежащее возле моего братца, – Джия брезгливо толкнула ногой второго китайца, – планировало приобрести крупную партию. Представляете, какая будет встреча?
– Стоп! Стоп, Джия! А как вы догадались, что и мне лучше исчезнуть? – поинтересовался Макс, заведя девушку в номер и тихо прикрыв за ней дверь.
– А вы думаете, что хорошо одетые американцы – ее голос зазвучал насмешливо, – специально приезжают во Францию, чтобы провести ночь в самом дешевом и грязном отеле парижского Чайна-тауна? Это же понятно, что вам желательно не сталкиваться ни с полицией, ни с кем-либо другим.
– Хотя я и не коренной американец, а родился в России, но в остальном вы абсолютно правы. Надо уносить ноги отсюда, – признал Малин, быстро кидая вещи в сумку от компьютера. – Да, а что будет с вашим братцем? Вы его оставляете?
– Из последней беседы с Гуанмином, часть которой вы слышали, я поняла, что он уже никуда не уйдет. Он окончательно выбрал свой путь в темноту… Это все – финиш. Я пыталась спасти его из последних сил. И я сообщила полицейскому информатору о сегодняшней сходке. А когда хотела дать ему последний шанс и увести отсюда до прихода как наркоторговцев, так и полиции, он ударил меня, заявив, что я предательница. Так что мне теперь тоже придется где-то скрываться…
– Я тебя понял, Джия. Уходим.
Через несколько минут они вышли в тусклый свет китайских фонариков, скудно рассеивавших мутный мрак парижской ночи. Затерянные кварталы Чайна-тауна спали нервным и чутким сном, а опасность таилась в каждом из переулков, уходящих в полную темень. Джия в темных джинсах и узкой обтягивающей футболке, легко скользившая по путанице улочек, казалась Малину странной девочкой-подростком, совершенно неуместной во всей этой грубой и жестокой истории, которая так неожиданно их свела.
– Нам бы стоянку такси найти, – неожиданно охрипшим голосом сказал Макс, – или отельчик какой-нибудь поблизости.
– Сейчас здесь такси не найдешь, а с отелями ночью в районе проблемы. Я говорю об отелях, где не надо предъявлять документы. Тебе только такой нужен? – обернулась к нему, улыбнувшись, Джия.
– Ты удивительно догадлива. Может, посоветуешь что-нибудь? Ты же местная.
– Пойдем к Сюли. Это моя единственная подруга, о которой не знает Гуанмин. Она работает горничной в одном небольшом, но вполне приличном отеле неподалеку. Ну, Сюли, вообще-то, была раньше горничной, а сейчас она как бы управляющая… И подруга хозяина отеля. Надеюсь, там можно будет отсидеться какое-то время.