Зернистые мысли наших политиков
Шрифт:
Я нигде и никогда, по сути дела, не ошибался.
Молодой я только снаружи.
Я нормальный человек. Понимаю, в это трудно поверить, но уж поверьте.
Попытка занять эту должность [президента РФ] связана для меня с большими внутренними
Политиками мы становимся по ходу, по нужде.
Я человек добрый, отзывчивый. У меня на приеме всегда очередь, как в Мавзолей Ленина.
У меня характер такой: не влезать очень близко к вождям.
Я всю жизнь хотел быть пианистом в ресторане, но мне не повезло.
Нет, зовут-то меня так, фамилия у меня другая. И отчество. Ну и имя, да.
Моя фамилия Шойгу, а не старик Хоттабыч.
У меня обнаружились 370 одноклассников, причем все они сидели со мной на одной парте.
Если ты становишься публичной фигурой, значит, принимай то, что в тебя летит.
Я не такой трезвенник, как Борис Николаевич Ельцин.
Ни за кем не закреплен, никого не опекаю, никем не опекаем, но вот ищу дырки, которые нужно либо затыкать, либо проникать.
Политики о коллегах
Меня некоторые каналы приглашают – я им первый вопрос задаю: а какие будут прокладки? Они уже знают. Они обязательно справа или слева Анпилова прилепят.
Он не черт, а черт знает что.
Березовский прилетел в двенадцать ночи, и мы с ним три часа обсуждали ряд вопросов, очень интересных таких. Но о мужиках речь не шла.
Провокационные высказывания Березовского связаны с серьезным заболеванием Бориса Абрамовича.
Администрация президента в ужасе. Она думает, что два призрака бродят по Европе: один – коммунизма, другой – Березовского.
В свое время Герцен, звоня в колокол, промотал все свое состояние. То же самое будет с Березовским.
Хорошо бы у моего мужа были такие же мозги, как моя фигура.
Колоссальный потенциал, конечно, у этого мерзавца.
Сейчас говорят: «легкое брынцание». Ради этого стоило принимать его в НДР.
Это мальчики в розовых штанах, красных рубашках и желтых ботинках.
Я из себя выжал Гайдара, а его корежит.
Народ звереет, когда видит умное, доброе и интеллигентное лицо Гайдара.
Егор легко выпивает бутылку водки и не пьянеет. Жаль, что страна об этом не знает. Знали бы – больше любили.
Глазьева за последние четыре года вскормила политическая грудь компартии.
Я проституток не люблю, ни в юбках, ни в штанах.
Могу раскрыть маленькую тайну: в кабинете Грызлова есть стул, на котором за два года более ста генералов приняли решение об отставке.
Меня очень огорчает, что, сказав «Борис, ты не прав!», я оказался прав.