Зет|Пустошь
Шрифт:
И как же наивна была эта мысль. Приятное тепло вдруг начало повышать градус, со лба стали скатываться капельки пота, после наступил такой силы жар, что его было бы оскорбительно сравнивать с костром или даже с металлургической печью. Пот не успевал выделяться, как превращался тут же в пар. Глаза бы уже давно лопнули, или что там с ними происходит при воздействии большой температуры, если бы не всемогущая святая сила, которая и исцелит, и сил придаст, и запас жидкости в теле пополнит.
Пекло, искажающийся от него воздух, постоянно восстанавливающиеся глаза — всё это наложилось друг на друга, и я не
Лицо девушки исказилось от ярости, а из тела выходила холодная Смерть. Парень же прямо наоборот, был спокоен и холоден как зимняя стужа, но вот мана его бурлила, словно лава в жерле вулкана. Я вдруг понял, что в такой ситуации сложновато будет завести диалог, обменяться сведениями, а потом, став боевыми товарищами, пожать друг другу руки.
Вариантов развития событий вырисовывалось много, но я всё же решил положиться на старика. Во-первых, соображаю я из-за боли уж слишком плохо, а во-вторых, на стороне Бермунда сотни лет опыта.
И опыт этот, видимо, не подвел. Старик некоторое время, не моргая, оценивающим взглядом всматривался в смертоносную парочку, а потом вдруг легонько усмехнулся.
— Сколько уж лет-то живу, а всё не перестаю удивляться крайностям судьбы, хех. Ну, давно не виделись, парниша! — сказал Бемрунд и развел руки в стороны в примиряющем жесте.
— Память в последнее время подводит. Не напомнишь, кто ты? — странно, но даже сквозь треск сохнущей земли и бульканье расплавляющихся камней тихий голос парня звучал ужасающе отчетливо, он будто проникал в самую душу.
— Я-то? Хах, простой путник! Свезло, и мы опять свиделись.
— …ты тот старик, что заходил в сгоревшую деревню.
— Даа, а ты парниша, который выжил. Выжил, натворил таких делов, что за тобой вся церквушья свора гоняется в придачу с их божком, еще и жуткую близняшку нашел себе… Кха-ха-хаа-ха-хаа!! Хош, верь, хош нет, а я с самого начала знал, что из тебя путное что выйдет! — с каркающим звуком залился смехом Бермунд, а парень лишь непонимающе склонил голову в бок.
— Эм, так раз мы тут вроде как знакомы, то может пора бы и успокоиться немного. Уж больно жарко и больно… — влез я в разговор.
Парень и старик обменялись какими-то странными взглядами, смысл которых по какой-то причине был понятен лишь им двоим, кивнули, и… всё разом исчезло, когда парень положил руку на голову девушке. Вся боль испарилась, будто той и не было, туман словно ветром сдуло, а жар сменился на легкую прохладу.
Вздох облегчения покинул мои обожженные легкие, и я стал наблюдать со стороны дальше. В пугающей чуть ранее девушке с пепельными волосами теперь я почувствовал родственную душу — только мы двое не сильно понимали, как сложилась нынешняя ситуация, и что вообще происходит.
— Я здесь за ответами, старик. И вопросов, как понимаешь, у меня много. — подойдя чуть ближе, хмуро сказал парень.
— Ох, как удачно! У нас еще и цели общие, видимо, боженька сегодня на моей стороне, хех. Я тоже многое хочу узнать, знаешь ли. Так что, обмен?
— Да, и я начинаю. Скажи уже своё чертово имя.
Глава 9 Предупреждение
«Тысячи лет назад. Средиземье»
Амир не был гением, не был он и действительно умным человеком, если сравнивать с господами голубых кровей, а тем более с альгодами. У него не было знаний, не было четкого понимания, куда он собирался влезть, а посему и план действий его ограничивался всего двумя вещами: изучение магии, затем геноцид.
И единственное, в чем Амира можно было назвать особенным — его целеустремленность и желание идти до самого конца, что бы ему не пришлось сделать на пути.
Попав в неизвестную местность, он не мог прокормить себя ни охотой, ни сбором хоть чего-то съестного. На последнем он и попался. Очаровался огромным сочным плодом крайне необычной наружности и был отравлен им же. Вот так, выбившийся из сил Амир лишь шёл, куда глядели его затуманенные галлюцинациями глаза, пока не потерял сознание у ствола одиноко стоящего громадного древа.
Богов тогда в этом мире не было, а значит случившееся далее можно назвать лишь проделками Судьбы либо же удачи, хоть удачей это было лишь для Амира, а для всего остального мира то было началом конца. Амир повстречал девушку, локоны которой были подобны лучикам света, да и сама она была словно небольшое светило. Встреть он кого другого, и ничего бы не получилось. Но и тут ему повезло — Айша оказалась до жути любознательной и жадной до всего необычного. А что может быть для альгода необычнее, чем представитель совершенно другой расы, о которой она слышала лишь в сказках?
Сначала их встречи были редки и коротки. Айша не желала уделять человеку слишком много времени и лишь обучала его необходимому для выживания в гигантском лесу. Она навещала его раз в неделю или две, дабы проверить, жив он или же нет. И любопытство её всё росло с каждым днем, пока наконец не дало трещину. Амир ждал этого момента.
Встречи стали длится дольше и происходить чаще. Двое стали хорошими собеседниками — они делились знаниями, историями, мыслями. Девушка светилась от счастья и удовлетворения, в очередной раз узнавая что-то совершенно новое для себя. Амир же терпеливо ждал, нисколько не торопя Айшу, но позволял всему идти своим чередом, ведь времени у него было в достатке. Одна лишь цель вела его, а боле ничего и не было в его жизни. И как только он достиг бы её, с чувством выполненного долга отправился бы на покой. Хотя он же и понимал, что покоя ему-то уж точно не видать — ни сейчас, ни в посмертии.
Шли дни, недели, месяцы, вот уже несколько лет продолжалось их странное знакомство. Парень жил на окраине Средиземья в небольшой хибаре, сделанной из веток и листвы на скорую руку, а Айша продолжала навещать его. Люди, прожившие столько времени вместе, уже давно считали бы друг друга друзьями и преисполнились бы доверия, но отношения человека и альгода, который мог жить даже сотни лет, проходили несколько иначе.
Амир понимал эту разницу и вёл себя соответствующе, сейчас они были просто хорошими знакомыми. Но так не могло длиться вечно. Айша всё больше и больше вливалась в человеческую культуру, её мысли были заняты его мыслями, его ценности стали ценностями её. Девушка постепенно становилась альгодом с душой человека. Вот только душа та была подделкой, наскоро собранной поистине алчным существом.