Жаба на пуантах
Шрифт:
– Если от воров – то это зря, – выдала я профессиональный совет. – Современные воры в первую очередь проверяют банки с крупами и сахаром, а также холодильник, потому что все теперь именно там прячут деньги и ценности.
– Да что ты говоришь? – Люся удивленно взглянула на меня. – А я думала, что одна такая умная… надо будет перепрятать. Может, в системный блок компьютера. Конечно, у меня денег не очень-то много, но все равно обидно будет, если пропадут…
Она вынула из банки стопку каких-то квитанций, отложила их в сторону и снова запустила руку внутрь.
– Ну,
Я машинально взяла паспорт в руки, пытаясь понять, в чем же дело. Ведь если паспорт Людмилы на месте, то как же он попал к пропавшей горничной? Паспорт точно был настоящий, у этой Алевтины, что сидит в агентстве на кадрах, глаз что рентген…
Так же машинально я открыла книжечку и удивленно уставилась на первую страницу.
Несколько секунд я растерянно молчала, переваривая увиденное.
– Ты считаешь, что это ты? – проговорила я не очень вразумительно по прошествии этих секунд.
– А кто же еще? – недоуменно переспросила Людмила и взглянула через мое плечо в раскрытый паспорт. – Ой! – воскликнула она в следующую секунду.
С первой странички паспорта на нас смотрел жгучий брюнет лет сорока с лихо закрученными усами. Под фотографией были его данные. Звали брюнета Отари Ираклиевичем Гунтаришвили, родился он в Кутаиси сорок пять лет назад.
– Ой! – повторила Людмила, удивленно хлопая глазами. – Это не я! Кто же это такой?
– Ты меня спрашиваешь? По-моему, ты скорее должна знать, что это за человек!
– Первый раз его вижу! – проговорила она жалобно. – Вот что хочешь делай…
– Слушай, а ты на катке только ногу сломала, – осторожно спросила я, – а головой, случайно, не ударялась?
– Вроде бы нет… – Люся задумалась. – А может быть, это последствия травматического шока?
– Совсем не обязательно, – поспешила я ее утешить. – Чего только не бывает… ты лучше подумай – где ты могла перепутать паспорта с этим Отари Ираклиевичем?
– Ума не приложу! – вздохнула Люся. – Я вообще стараюсь паспорт из дома не выносить…
– Но в травмпункте ты должна была его предъявить! – напомнила я, выразительно взглянув на ногу в гипсе.
– А, ну да, точно… – Она наморщила лоб, припоминая. – Ну конечно, мы заехали домой за паспортом…
– Ну, значит, там ты его и перепутала. Постарайся вспомнить, не было ли тогда в травме такого усатого джигита? Все-таки у него довольно запоминающаяся внешность!
– Не могу вспомнить… – пожаловалась Людмила. – Мне было не до джигитов. У меня так болела сломанная нога, что я ни на что и ни на кого не обращала внимания… Гошка даже забеспокоился, что я сознание потеряю…
Вдруг из глубины квартиры раздался грохот, как будто там что-то обрушилось.
– Марьяна, мерзавка, что ты там натворила? – воскликнула Люся, вскочила и заковыляла на звук, опираясь на свой костылик.
Я, к своему стыду, не устремилась ей на помощь.
Вместо этого я достала из своей сумки мобильный телефон и сфотографировала на него первую страницу паспорта таинственного гражданина Гунтаришвили. Секунду подумав,
Я только закончила это дело и положила паспорт на прежнее место, как в кухне снова появилась Людмила.
– Можешь себе представить – она сбросила со шкафа мою шкатулку с бижутерией и раскатила все по комнате, а сама куда-то спряталась! Вот же вредная кошка! Это она мстит за то, что я ее с коленей согнала! Вообще, сиамские кошки очень злопамятные…
В эту секунду за спиной у Люси бесшумно возникла кошка.
Марьяна стояла на пороге кухни с таким выражением морды (мне так и хочется сказать – лица), какое бывает только у супермодели, демонстрирующей на Неделе высокой моды платье или шубу от знаменитого дизайнера.
На шее у Марьяны висели бусы из крупных пластмассовых шариков.
– Тебе очень идет… – сказала я тихонько.
На лестнице я задержалась, рассматривая фотографию на мобильном телефоне. Отари Ираклиевич был молодец хоть куда.
Допустим, однако, что он был в травматическом пункте в то же самое время, что и бесшабашная девица Люся Васюкова. Я вспомнила, как давно, учась в техникуме, дежурила в раздевалке и стукнулась головой о металлическую стойку для вешалок. Приложилась очень качественно, так что убедилась в справедливости выражения «искры из глаз». Ну, потерла макушку, да и пошла себе на занятия. А ночью вдруг голова заболела, тошнота накатила, и перепуганная бабушка повела меня наутро в травмпункт.
До сих пор помню, что за бедлам там творился. Очередь была огромная, потому что дело происходило зимой и граждане в массе своей падали на скользких дорожках и ломали конечности. Причем многие не в первый раз, поэтому знали уже всю процедуру. Один предусмотрительный дедок явился с термосом и бутербродами, хозяйственная тетка, сопровождаемая мужем, не тратя времени даром, писала здоровой рукой подробную инструкцию, где лежат чистые рубашки и сколько времени нужно варить макароны.
Каких только травм и увечий здесь не было! Вы не поверите, но один чудак по пьяному делу проглотил открывалку для пива. Протрезвел со страху и стрелой помчался в травмпункт. Старуха сослепу отрубила полпальца сечкой для капусты (скажу сразу, что палец пришили тут же, на месте).
На меня с моей ушибленной головой опытные больные смотрели с легким презрением. Замотанный врач показал желтый от никотина палец, помотал им перед глазами и спросил, какое сегодня число. После чего отправил на рентген. А там велели прикладывать лед и не отнимать больше время у занятых людей.
Так что ничего странного нет в том, что в травмпункте перепутали паспорт, они и больных-то перепутать запросто могли. Люська, конечно, девица безбашенная, да еще нога тогда здорово болела. Приехала домой, сунула паспорт в банку, да и забыла про него на месяц. Но вот каким образом этот джигит продержался месяц с чужим паспортом? У него-то небось документы проверяют на каждом углу, с такой-то мордой. Хотя, может, он в тяжелом состоянии и до сих пор в себя не пришел…