Жаба
Шрифт:
Пузанчик разлил коньячок.
— Знаешь, — ответил он, — а дела как такового и нет. Приказ об аресте и о переводе в Азкабан из камеры аврората. И все. Даже протокола допроса нет, только короткая записка, что обвиняемый свою вину полностью признал. Ты была права, очень мутная история.
— На днях, а может и прямо завтра, у меня будут воспоминания Блэка, — сказала я, — а заодно Поттера и Грейнджер. Студенты сами ко мне пришли, я вызываю у них доверие.
— Долли, ты чудо!
— Я пока не знаю, что там. Но ребята клянутся, что Петтигрю жив. Палочка Блэка цела?
— Сломали сразу же.
— Хм…
Он кивнул.
— Именно так. Мне даже жутко
Я покачала головой. Правильно мыслишь, Пузанчик, мы с тобой для некоторых бородатых личностей тоже всего лишь пешки. Но пешка может стать ферзем, а об этом кое–кто изволил забыть. Пусть мы и не великие волшебники, от нас тоже многое зависит.
Три флакончика с воспоминаниями я получила после завтрака и тут же переправила их Корнелиусу через камин. Пусть посмотрит. А я и так знаю, что там такое. Грейнджер и Поттер смотрели на меня с такой надеждой, даже неловко как–то. Хотя я тут для того, чтобы навести порядок. Ага, раздать всем сестрам по серьгам, организовать каждому козлу по козьей морде и причинить максимум добра окружающим. Похоже, уже пора начинать саму себя бояться.
Кстати, во время завтрака Снейп несколько раз посмотрел в сторону гриффиндорского стола. И без отвращения, что радует. Ясно, что если бы Гермиона ему совсем не нравилась, то он костьми бы лег, но на мой план не согласился. Или постарался бы сделать все, чтобы выкрутиться. Может, еще постарается? А может все гораздо проще? Что если ему действительно нравится девушка? А теперь и не надо маяться сомнениями и наступать себе на горло? Ведь проще всего дать уговорить себя на то, чего и так хочется. Да, в этом что–то определенно есть.
На следующее утро в «Ежедневном пророке» появилось объявление, что в деле Сириуса Блэка появились новые обстоятельства. Дело снова открыто, и в интересах мистера Блэка добровольно явиться в аврорат для дачи показаний. Безопасность гарантировалась. Надеюсь, что у Бродяги хватит мозгов действовать в собственных интересах.
Гарри и Гермиона буквально светились от счастья. Дамблдор был мрачен. Я искренне надеялась на то, что отсутствие крестража в Поттере достаточно изменило планы старого маразматика, и Сириусу ничего не грозит. В конце концов, мы с Пузанчиком (хотя тогда это была совсем не я, но это уже не важно) много сделали для того, чтобы уничтожить репутацию мальчишки. Пока никто не лицезрел Его Темнейшество во всем его змеемордом великолепии, на Гарри никаких надежд не возлагали. Есть шанс, что старичок–затейник сам полезет в Избранные. Туда ему и дорога, только палочку надо отобрать.
Надо бы со Снейпом обсудить. Если Волдеморт уже отловил Трелони, то в Министерство его заманить никак не получится. То есть, даже отыскав и уничтожив все крестражи, можно остаться всего лишь героем невидимого фронта. Естественно — никакой благодарности, никакого почета и уважения. В таком случае есть шанс, что дедуля попробует ловить нашего Лорда безносого на живца в виде крестража. Интересно, а про змею он знает? Или змея пока не крестраж? Чарити Барбридж еще жива и здорова — вон сидит, овсянкой давится. Хотя со змеей все равно надо что–то решать. Большая она, ядовитая и предана хозяину.
День прошел на нервах. Было какое–то странное ощущение чего–то неотвратимого. Так что вечером я решила заглянуть к Снейпу.
Он с подозрительно довольной физиономией что–то помешивал в котле.
— Привет, — кивнул он мне, — подождешь пять минут? Мне закончить надо.
— Как скажешь, — согласилась я, проходя в кабинет и устраиваясь в кресле.
Пять минут можно и подождать. Тем более что со Снейпом
— Решила Блэка спасать? — спросил Снейп.
Я отпила глоток вина.
— Я тут всех спасаю, — напомнила я, — а Блэк сможет оформить опеку над Поттером. Пусть живет. Как бы он не выделывался в школьные годы, но двенадцать лет в Азкабане — это перебор.
Снейп задумчиво кивнул.
— Пусть живет, — согласился он, — мне будет достаточно, если мы с ним не будем пересекаться.
Мы немного помолчали.
— Как думаешь, — поинтересовалась я, — что теперь Дамблдор отмочит?
— Если бы я знал! Даже поведение Лорда легче просчитать.
Я допила вино.
— Слушай, а я тебя не очень напрягаю? Ну, с Гермионой?
Он искоса взглянул на меня и хмыкнул.
— Что, совесть заела?
— Ну, совести у меня нету, — честно ответила я, — просто интересно.
У него чуть дрогнули уголки губ.
— А знаешь, — сказал он, — я тебе даже благодарен. Нет, правда. Как–то все беспросветно было. А теперь есть очень большой шанс остаться в живых. Можно что–то планировать. Я взял и проверил совместимость. Девяносто семь процентов, можешь себе представить?
— Серьезно?
Он кивнул.
— Ну вот! А ты не верил! И, кстати, ты ей тоже нравишься. Она тобой восхищается как ученым. Так что охмурить будет легко.
— А ты уже и тут постаралась?
— Не люблю бросать важные дела на самотек.
Несколько секунд мы смотрели в глаза друг другу. Да уж, рыбак рыбака… Как бы это объяснить… Скажем так, в юности каждый человек мечтает. Кто о чем, конечно. Видение успеха у каждого свое. А потом в какой–то момент ты понимаешь, что уже не получишь Нобелевскую или Пулитцеровскую премию. Оскары, Золотые Пальмовые Ветви и прочие Львы и Медведи тоже мимо носа. Не заработаешь миллиардов. Ну или не украдешь и не выиграешь. Не откроешь лекарство от рака и не полетишь в космос. Кто впадает в кризис среднего возраста со всеми вытекающими, а кто смиряется. И вдруг этому самому смирившемуся судьба–индейка запросто так дарит сумасшедший шанс. Мне, конечно, повезло меньше, что уж скрывать. А вот у Северуса реально забрезжил свет в конце туннеля. Похоже, что и на Гермиону Грейнджер он смотрел как на нечто ему лично недоступное, хотя и желанное. Чего тут было больше, очарования юности, тоски по родственной душе, жалости к талантливой девочке, которую пристегнули в свиту Избранного? Кто знает… К тому же не все рождаются лидерами и стратегами. Кто–то всю жизнь остается пусть гениальным, но исполнителем. И ничего плохого или стыдного в этом нет. Снейп — исполнитель. Да еще и влип с треском по самое не балуйся. Я тоже тот еще стратег, мне просто сказочно повезло, что не столкнулась по жизни со всякого рода Лордами и прочими Великими. Да уж…
Мы еще выпили. Помолчали.
— Крестражи надо будет уничтожить, — сказала я, — их берет только яд василиска или Адское Пламя. Жалко, конечно, красивые вещи и легендарные. Чашу надо как–то из банка доставать. Лестранжи все еще в Азкабане. Малфоя привлечь можно?
Снейп покачал головой.
— Посмотрим. Думаю, что у него есть доверенность на управления финансами Лестранжей. Деньги не должны лежать мертвым грузом, они должны работать и приумножаться. К тому же Лестранжи — фанатики, готовые на все ради Лорда. А он всегда пользовался деньгами своих сторонников. Тут скорее вопрос в том, не приказал ли Лорд Люциусу уже достать для него чашу.