Жандарм-2
Шрифт:
В картотеке небольшая папочка нашлась, но не на самого Анатолия, а на его отца, Василия. Василий Петрович привлек внимание службы, потому что три года назад на его только открытом заводе по переработке мяса вспыхнула стачка. После тщательной проверки выяснилось, что рабочих за денежное вознаграждение подговорил устроить стачку конкурент Боголюбова, который сам рассчитывал прикупить здание с очень выгодным расположением и уже подготовленными помещениями под разделку мяса. Но Василий Петрович ухитрился обставить конкурента, предложив продавцу большую сумму. Дело про незаконную стачку закрыли, а папочка осталась.
Поскребя в задумчивости затылок, я перебрал в уме список мест,
К счастью Юрий Николаевич был в своем кабинете и, узнав цель моего визита, даже похвалил.
– Наконец-то сначала думаешь, прежде чем сделать! Какие-то вопросы есть? Про салоны? Помнишь как там надо себя вести?
– Нет. Только ассоциации есть. Память-то ко мне так и не вернулась.
– Ну тогда слушай. Любой салон – место, куда приходят отдохнуть. В первую очередь развлечь себя разговором, что накладывает определенный тон всем ведущимся там беседам. Ни в коем случае нельзя навязываться собеседнику. Если ты видишь, что тема утомляет, и ее пытаются сменить – не настаивай на ее продолжении. Или можешь перейти в другую группу. Вообще весь салон – это группки общающихся между собой людей на интересные им темы. Когда человеку наскучила тема или стал неприятен собеседник, то он переходит к другой группе. Попасть в такие салоны тоже просто так с улицы нельзя. Нужно приглашение от кого-то, кто салон уже посещал. И лишь побывав там раз и если, после этого посещения, хозяйка салона, провожая, предлагает приходить еще – можно в следующий раз уже идти без приглашения. Как понимаешь, это не твой случай, так что нужно подумать, от чьего имени ты сможешь зайти в салон.
– И кто может меня порекомендовать к графине Морошкиной?
– Ты когда будешь слежку проводить? – вдруг спросил Пантелеев.
– Завтра.
– Тогда про графиню забудь. Каждый салон открыт в строго определенные дни и даже часы. Завтра будет открыто семь салонов. Но твой Боголюбов провинциал и если у него нет больших связей, то скорее всего он сможет попасть только в два из них. Либо к княгине Меньшиковой, либо к дворянке Аверьиной.
Пантелеев в задумчивости побарабанил пальцами по столу. Я ему не мешал, а мысленно похвалил себя, что зашел к куратору. Пусть он меня в прошлый раз и «повозил носом по столу» перед другими курсантами, но как я сейчас понимаю – чисто из запоздалого страха, что все могло закончиться плачевно. В том числе для него.
– Значит так, – посмотрел на меня куратор. – Если твой объект слежки двинется к Меньшиковой, на входе скажешь, что тебя порекомендовал Иван Олегович Степенных. А если же пойдет к Аверьиной – то Павел Дмитриевич Железняк. Запомнил?
– Так точно. А если я их там встречу?
– Скажешь, что от меня, – пожал плечами Пантелеев и описал внешность обоих. – Дальше. В салонах не только разговаривают, но и стихи читают, поют, иногда, кто умеет, играет на музыкальных инструментах. Советую сегодня вечером попробовать тебе сочинить несколько четверостиший. Если не получится – хоть будешь знать, что это не твое и заявлять об этом на полном основании. Иногда там играют в карты. Штосс. Умеешь играть?
– Если и умел, то не помню.
– Ну, правила я тебе сейчас объясню, но знай – играют на ставки. Захвати с собой хоть немного денег.
– Если я сяду играть с Боголюбовым, он меня узнает.
– Ты лично знаком с объектом? – тут же вскинулся Пантелеев.
– Да. Мы из одного города, да и там до моего отъезда встречались на дворянском собрании.
– В каких вы отношениях?
– Он предлагал дружбу, а так – в нейтральных.
– Уже хорошо. Но и плохо, что он тебя скорее всего увидит, и тенью ты для него уже не будешь. Вам же пока только азы филерского дела дали?
– Да.
– Вот что я тебе скажу – вступать в контакт с объектом слежки не запрещено. Особенно, если нет другого выхода. Но будь начеку. Не выдай своего явного интереса к нему, если такое случится. Веди себя с ним как обычно. Понял?
– Да, – кивнул я.
– Отлично. Ну а теперь немного о правилах карточной игры и как она ведется…
От Пантелеева я вышел загруженный информацией по самое «не могу». Про карты тот рассказал много да с таким азартом, что мне показалось, что он и сам любитель этого дела.
Дождь на улице уже закончился, но брусчатка была еще мокрой, да и лужи не высохли. Не рискуя идти домой пешком, чтобы меня случайно не окатил грязью какой проезжающий мимо автомобиль, я привычно поймал извозчика. По пути еще и в банк заскочил, чтобы обналичить чек с выписанной премией. Раз уж есть немалая вероятность, что завтра мне придется посетить салон и там возможно сесть за карточный стол, то нужно быть готовым к этому. Кстати, уточнил у Пантелеева момент с расходами, что я понесу при слежке – компенсирует ли мне их служба? Оказалось что да, но ограниченно. Тут тоже многое зависит от важности задания. В моем случае, раз уж цель задания – обучение, мне могут возместить не больше рубля. Логика чиновников нашей службы проста – на учебном задании максимум, какие траты я могу понести – это транспорт и обед. Если придется зайти за объектом в ресторан, шиковать я там, по их мнению, не должен, ограничившись чашкой кофе и какой-нибудь выпечкой.
А вот у дома меня уже ждали.
– Григорий Мстиславович, ну наконец-то! – подскочил ко мне Сашка, стоило мне покинуть бричку. – Я вас с обеда жду!
– Что случилось? – встревожился я.
– Нашли лекаря! – выдохнул подросток. – Но он сказал, что только сегодня может. И аж десять рублев попросил! И это… чтобы вы сами к нему пришли.
– Ну, веди тогда, – вздохнул я.
Что-то дорого мне обходится налаживание доверительных отношений с завербованными рабочими. Надеюсь, это хоть как-то окупится. Хотя, чего это я? Уже окупилось! На бомбистов меня именно Сашка навел, за что мне потом премию и выписали. Так что не буду жмотиться.
На поход к лекарю, а затем уже с ним к Серафиму Кузьмичу ушел остаток дня. У старика оказался сердечный приступ, вызвавший паралич. За дополнительную пятерку маг согласился снять последствия приступа и вернуть старику подвижность, но честно предупредил, что на большее он не способен. Да и самого старика вновь может скрутить и уже окончательно. Первоначальную десятку лекарь брал за простой осмотр и возможное лечение простых болезней, где потребуется минимум его сил. А тут все оказалось посложнее, вот и пришлось снова раскошелиться. После того как маг ушел, отношение ко мне рабочих изменилось. До приятельских далеко, но уже не враг, а благодетель. Что меня полностью устроило.