Жара и лихорадка
Шрифт:
Отдельные сведения, с большим опозданием достигшие побережья, были неутешительны. Так как мурутам присуща страсть к перемене мест, то в один прекрасный день Вальтер Флинт снова нашел свой дом пустым. Выяснилось, что вождь забрал свою дочь и отправился в верховья реки. Затем стало известно, что белый человек умер. Траурный обряд с соблюдением всех положенных церемоний длился целую неделю, три дня копали могилу, и на похоронах все были очень печальны.
Узнав об этом, приятели Флинта отправились в верховья реки, чтобы почтить его память и по возможности узнать, что же все-таки произошло на самом деле. Правда, болезни косили тогда и жителей побережья, а у врачей не хватало лекарств против тропических болезней, но столь внезапная смерть Флинта, который славился отменным здоровьем, казалась несколько подозрительной. Друзья Флинта наняли
Когда же открыли еще свежую могилу, то в ней обнаружили лишь четвертованный труп Флинта; головы нигде не нашли, и оставалось предположить, что она украшает дом какого-нибудь мурута.
Удалось найти очевидцев событий. С помощью переводчиков выяснили, что Флинта убили копьем, и не было ни великой, ни малой печали, а наоборот — великая радость и великое торжество с танцами.
Древняя заповедь колонизаторов предписывала натравливать одно племя на другое. Даяки выследили в джунглях дом, где поселился вождь с дочерью и всей родней.
По сей день муруты рассказывают на сходках племени о том, как однажды рассердился белый человек: на рассвете он окружил «длинный дом» и напал на него; потекла кровь, 130 мурутов — воинов, женщин и детей погибло, и только четырем женщинам с двумя детьми удалось убежать в джунгли, оставляя за собой кровавый след. Даяки под предводительством белого человека подожгли «длинный дом», а отрубленные головы жертв забрали с собой. Эти головы стали гордостью даяков, очень жалевших, что шестерым врагам все-таки удалось убежать.
Судьбе было угодно, чтобы остались живы жена Флинта — Лингуд и его двое детей.
Несколько лет тому назад от мурутов стали снова приходить неблагоприятные вести: они вымирали. По берегам рек стоят пустые «длинные дома».
— Обреченное племя, — говорили про них даяки, каяны, меленау и другие жители Калимантана. И это была правда. Мужчины умирали, а женщины перестали рожать. Кто же на этот раз обрек племя на вымирание?
Может быть, кто-то предал его анафеме? Неужели муруты должны навсегда переселиться на склон Кинабалу, куда они уходят после смерти? Муруты кладут своих покойников в могилу ногами к священной горе. Этот обычай особенно тщательно соблюдается, когда хоронят детей: ведь они еще не знают дорогу к этой горе и могут заблудиться!
В начале 60-х годов, когда над «длинными домами» мурутов ревели реактивные самолеты, а на реках слышался рокот моторных лодок, смерть косила детей, а женщины — как уже говорилось — перестали рожать. Врачи, не веря в проклятье над племенем, начали искать истинные причины. Было известно, что в последние годы войны солдаты японских оккупационных войск насиловали поголовно всех женщин, когда, преследуя английских парашютистов, натыкались в джунглях на «длинные дома». На их языке это называлось… наказанием за помощь англичанам.
Неужели спустя столько лет венерические болезни, охватив все племя, вызвали бесплодие у женщин? К мурутам направлялись бригады врачей, которые брали у них кровь на анализ из вены. Муруты со страхом смотрели на шприцы, их пугал вид собственной крови, которую чужие люди отправляли на побережье. Муруты знали приемы колдовства с чужими волосами, чужими ногтями, но что можно сделать с кровью? Зачем ее берут? Не для того ли, чтобы принести их в жертву злым духам?
В полевых лабораториях, которые Всемирная организация здравоохранения основала в Папаре и в других местах на Сабахе, волшебницы в белых халатах сразу же отбросили подозрение в венерических болезнях. К тому же муруты жаловались врачам, что их бросает то в жар, то в холод, что они не могут преследовать зверя: как будто кто-то стучит им молотком по голове. Врачи внимательно прислушивались к их рассказам и тщательно исследовали кровь под микроскопом. Неожиданно все прояснилось! Приговоренное племя погибало от малярии. Когда у женщин в самом начале беременности начинался приступ малярии, у нее происходил выкидыш.
Так началась акция под кодовым названием «Сабах-420».
Казалось бы, для малярии не характерны такие тяжелые последствия, когда больные лишаются конечностей, получают на теле раны, слепнут. Их просто так трясет, что зуб на зуб не попадает, поднимается высокая температура, мучит жажда, кружится голова, «жжет кожу». Потом ослабевшим человеком овладевает сон, если только не начинается новый приступ.
Малярию описывали Тургенев и Конрад, Диккенс и Вольтер. Стефан Жеромский так рассказывает об этой изнуряющей болезни: «В начале сентября, когда наступили холод и слякоть, в избах батраков множество ребятишек разболелось так называемой лихоманкой.Избы эти находились за большим сыроватым парком, который словно длинный плащ ниспадал по склону холма с самой его вершины, где стояла усадьба, до реки, окаймленной лугами. Там были овчарни, хлевы и избы, занятые под жилье хозяйских слуг. Управляющий имением, человек необыкновенно энергичный и замечательный агроном, нашел средство эксплуатировать бесполезно текущую речонку. Он устроил на краю парка, размытом какими-то тайными источниками, несколько прудов, расположенных один за другим. Вода через естественно устроенные подъемные створки протекала из одного в другой. Прудики эти были выкопаны на торфяной почве, и ил, оставшийся на берегу и плотинах, пропитанный влагой, в известное время служил для удобрения полей. Стекавшая оттуда вода соединялась посредством продолговатого бассейна с теми прудами, которые находились в парке лечебного заведения. Это несколько украшало всегда мокрый берег. Место и так уж было сырое, а благодаря задержке в резервуарах стоячей воды оттуда постоянно неслись тяжелые испарения, с которыми не могло совладать и солнце. Вот там-то именно (в рабочих помещениях и в деревне, расположенной по другую сторону луга) и разгулялась „лихоманка". Дети, которых приводили к Юдыму, были исхудалые, зеленые, с посиневшими губами, с отупевшим взглядом. Периодические припадки горячки, постоянные головные боли и какое-то словно омертвение души в живом еще теле — все эти симптомы после долгого исследования привели Юдыма к печальному заключению, что перед ним — жертвы малярии» [28] .
28
С. Жеромский.Бездомные. М., 1949, с. 204.
Малярия не имеет границ, Она губит племена на Калимантане, но известны случаи заболеваний и в Архангельске. В середине нашего века считалось, что малярия ежегодно убивает до трех миллионов человек, а триста миллионов болеют ею. Малярия существовала на земле еще до появления человека, ею болели животные, останки которых находят сегодня при раскопках. Затем она путешествовала вместе с человеком; характерные для этой болезни изменения в селезенке найдены в египетских мумиях. О комарах пишет Геродот; они упоминаются в «Иллиаде», и существует предположение, что Александр Великий умер молодым тоже от малярии. Новейшие достижения в области расшифровки языка майя позволили прочитать много слов, передающих симптомы малярии. Комары увековечены в древней керамике, обнаруженной на территории нынешнего штата Нью-Мексико, о них же вспоминают в своих мемуарах испанцы, которые путешествовали там в XVII веке.
Историки считают, что малярия ускорила падение Римской империи. Она атаковала галлов, когда те шли на Рим…
С течением времени о малярии сложили много легенд. Китайская мифология рассказывает о трех демонах: один держит молоток, другой — ведро с холодной водой, а третий колдует у горна. Символически это означает головную боль, лихорадку и температуру — симптомы малярии. В Риме еще две тысячи лет назад Колумелла и Варрон высказали предположение, что болезнь вызывается «крошечными существами», но вплоть до XIX века причиной ее считались болотные испарения. Оттуда и пошло название «малярия», или «плохой воздух». Французы называют ее «болотной лихорадкой», что очень точно передает и употреблявшееся когда-то в Польше слово «bagennica».