Жара (Отель «Ambassador»)
Шрифт:
К балбесам Гарольда Никитина причислить было трудно, поэтому он нынче проходил по уровню уверенного в себе неряхи. Уж если ты организовал представление, так доведи его до конца, чтобы зрители плакали навзрыд и кричали «Браво!», а не захлопывали актера. Публика понимает, что череп Йорика не настоящий, а пластмассовый и несчастная Катерина вовсе не со страшенного обрыва вниз головой в реку сиганула, а с метровых подмостков на мягкий матрасик прыгнула, но хочет искренне верить и рыдать над разбитой любовью и сердцем сочувствовать терзаниям датского принца.
Никитин же, похоже, решил, что Веклемишева он отшил надолго, изобразив болезного
А кого бояться? Русского гостя, который, по прикидкам самого гостя, для бывшего подполковника КГБ куда хуже татарина? Так Вадим сейчас должен был забиться в свой гостиничный номер и носа из него не показывать. По крайней мере, Шаку-Мамба при Веклемишеве по телефону красочно расписал Гарольду, как он напугал шустрого полицейского из России. Точнее, как планировал напугать. Что ристалище устроил в соответствии с зулусскими народными ритуалами и физиономию самую малость начистил, опять же сварить его на обед хотел, но передумал и отпустил с миром и клятвенным обещанием русского завтра же покинуть пределы Йоханнесбурга в частности и Южно-Африканской Республики в целом. От Шаку Веклемишев и узнал, что Никитин эту ночь проведет в клинике.
Помогать Вадиму, как и обещал, Мамбу-Шаку не стал. Но это с какой точки зрения посмотреть. Одна деза о крайнем испуге русского гостя, слитая Никитину, многого стоила. А если к ней прибавить такси Джонни, волею «великого и ужасного» переданное вместе с водителем в его полное и бесплатное распоряжение до конца пребывания в Йоханнесбурге, а также черного молчаливого секьюрити Дануну, приставленного к Вадиму для охраны и обороны от черных же беспредельщиков и оказания посильного содействия, получится солидная помощь. А чего стоил компьютер с бесплатным приложением в образе юного, талантливого, опять же черного хакера Салимы, который виртуозно за считаные минуты вскрывал любые местные сети.
По просьбе Вадима Салима без особых усилий взломал базу данных полицейского управления. Похоже, не первый раз ему приходилось этим заниматься. Полистав полицейские адресные архивы, Веклемишев уточнил, что в Джермистоне, пригороде Йоханнесбурга, на Жубер-сквер действительно проживают семьи чеченских эмигрантов, братьев Джабраила и Аслана Яшкуловых. Только вот незадача, старший брат Джабраил уже полтора года, как погиб в автомобильной катастрофе, а младший Аслан семь месяцев назад покинул пределы ЮАР.
То есть, если Аслан теоретически мог встречаться в гостинице «Южный крест» с Мадаевым-Халифом, как об этом заявил Никитин, то Джабраил этого сделать никак не мог, отдав примерно за полгода до якобы состоявшейся встречи душу Аллаху. То есть налицо явная ложь со стороны бывшего подполковника. И это подтверждало предположение Веклемишева, что Гарольд запутывает его и имеет намерение отправить по ложному следу. Вероятнее всего, господин Никитин узнал о существовании Яшкуловых через своего компьютерного «Салиму» и слил заведомо ложную информацию Вадиму.
В общем, как ни крути, а выходило, что повторного визита в клинику к больному не избежать. Как и разговора с подполковником по душам. Данное мероприятие Веклемишев и запланировал на поздний вечер. И вообще, у него было предчувствие, что в эту ночь спать ему не придется. Кстати, Мамба-Шаку делал намеки на продолжение банкета, многозначительно поглядывая на обслуживающих их зулеек, но Вадим, памятуя подробности германского знакомства с Шакой, категорически отверг предложение черного друга. Он сослался на неотложные дела, что являлось чистой правдой.
Расстались они с Шакой вечером, когда на Йоханнесбург стали наплывать поздние сумерки. Порванные и запачканные на ристалище светлые брюки Вадима зулейки привели в порядок, но он все-таки решил заехать переодеться в гостиницу, руководствуясь истиной, что ночью все кошки должны быть черными.
К клинике они подъехали к полуночи. Остановив такси на шоссе метрах в двухстах от радиального подъезда к главному входу больницы, Вадим дал команду Джонни и Дануне ожидать его и ничего не предпринимать, что бы ни случилось. Таксист, проникшийся искренним и глубоким уважением к своему пассажиру, оказавшемуся не только другом бесстрашного и мудрого Мамбу-Шаку, но и великим бойцом, по-армейски коротко выпалил: «Есть, сэр!», а вот секьюрити распоряжение босса, как он звал Вадима, не понравилось. Но, выйдя из машины и оглядевшись по сторонам, и он сменил гнев на милость. Буркнув что-то про окончательно распоясавшихся черных бездельников, от которых даже в респектабельных районах покоя нет, Дануна отпустил Веклемишева.
Рогаток и дневной охраны, выставленной напоказ, не было и в помине. Вадим, избегая освещенных мест, подобрался поближе к главному входу в клинику и через стеклянные двери заглянул внутрь. В вестибюле за стойкой сидел охранник и смотрел телевизор. Больше ни единой души Вадим не разглядел, и это его порадовало. В трехэтажном здании светились несколько окон, по прикидкам Веклемишева – в основном в холлах на этажах и лестничных клетках. Над входом висели камеры слежения, однако Веклемишева видеошпионы мало заботили, он не собирался воспользоваться парадным подъездом.
Удовлетворившись осмотром фасада, Вадим описал большую дугу по темной лужайке и приблизился к клинике с тыла. В окнах интересующей его палаты на втором этаже света не было. И камер слежения он не обнаружил. Две неярких плафона над запасными выходами освещали лишь площадки под бетонными козырьками и подступы к ним на расстоянии не больше полутора метров. Вадима интересовала ближайшая к нему дверь.
При первом посещении Никитина, когда он спускался по лестнице на первый этаж, автоматически, а, возможно, уже предчувствуя, что ему придется еще раз вернуться сюда, причем незваным гостем, подробно и профессионально запечатлел в памяти картину запасного выхода в деталях. Вот сейчас он еще раз вытащил из памяти и просканировал отдельные элементы: дверь металлическая, крашеная, без каких-либо признаков сигнализации; замок один, с виду простой, засовы и щеколды отсутствуют; короткая лестница поднимается на боковую освещаемую площадку первого этажа.
Пора было действовать. Стараясь не брякать, он вытащил из кармана набор отмычек, которыми обзавелся с помощью Дануны. Он помнил осуждающий взгляд секьюрити. В его глазах читалось: с виду приличный белый, друг самого Мамба-Шаку, а пользуется воровским инструментом. Вадим не стал вдаваться в подробности, а просто сказал, что отмычки ему нужны не для плохого дела. По той же графе проходили маска с прорезями для глаз и рта, тонкие нитяные перчатки и еще кое-какие нужные для дела вещицы. Надев маску и перчатки, он еще раз осмотрелся по сторонам, глубоко вздохнул и двинулся вперед.