Жара
Шрифт:
Как ни крути, ни прикидывай, а жесткие условия «большой прогулки» для них с Димитром за малым исключением остаются в силе. Заказаны им легкие пути: купе СВ, уютные кресла авиалайнеров и мягкие рессоры междугородных автобусов. А малым исключением являются рейсовые автобусы местных линий и электрички. Можно еще добавить «чистые» документы Стоянова, которого, Вадим в этом был уверен, просчитать не могли ни тайные недруги, ни верные друзья. Не было у них на это времени. О том, что Димитр пошел вместе с Веклемишевым, станет известно не ранее, чем «тамбовцы» вернутся на базу в Ханкалу.
«Жаль, не додумал, не дал указания ребятам держать язык за зубами насчет отлучки Стоянова. Правда, полусуток запаса на козырного валета из рукава, Димитра то есть, имеются. И то хлеб!»
— Какая диспозиция, Вадим Александрович? — поинтересовался Стоянов, закончивший возиться с машиной. — Я вот тут нам в дорогу кое-что собрал. Все равно пропадет…
Он захлопнул крышку багажника и взвесил на руке пластиковый пакет. Запасы деликатесов чиновника убыли еще на несколько банок, бутылок, упаковок…
— Жмем на вокзал, — кинул ему принявший решение Вадим. — Ты в себя пришел после коньяка?
— Как огурчик! — бодро доложил Димитр. — Готов к труду и обороне!
— Тогда, вперед, трудооборонщик. Лови мотор.
Небольшое уютное кафе в паре кварталов от вокзала на время приютило Веклемишева. Стоянова он выслал вперед на разведку и приобретение билетов на электричку до Минвод, рассудив, что ему самому не стоит светиться у железнодорожных касс.
Димитр задерживался. Вадим плотно перекусил и допивал уже вторую чашку кофе, когда в дверях показался Стоянов.
— Будешь есть? — спросил у него Веклемишев, когда Димитр уселся на стул.
— Нет, не хочу, — мотнул головой капитан. — И времени нет. Электричка уходит через пятнадцать минут.
— Билеты взял? Обстановку срисовал? — торопливо спросил Веклемишев.
— Взял, срисовал, — коротко доложил Стоянов. — Особо подозрительного ничего не заметил, пробил тропинку. Основной выход к электричкам по подземному переходу, но это на виду. К последним вагонам можно подойти относительно скрытно слева от вокзала. Народу там бродит немало, в этом месте переход через пути на какую-то Слободку, но это и к лучшему, можно смешаться с людьми, прикрыться…
— Покажешь на месте, — бросил Веклемишев. — Погнали! Узнал расписание по Минеральным Водам?
— Через двадцать семь минут, как мы прибываем в Минводы, уходит электричка на Невинномысск. По Невинномысску уточнить расписание не успел, времени не хватило, — уже на ходу доложил Стоянов.
— Уточним по прибытии, — кивнул в ответ Веклемишев. — Лишь бы наша «собака» не опоздала.
— Какая собака? — удивленно спросил Димитр.
— Путешественники «стопом» так электрички называют, — блеснул познаниями Вадим. — Поезда по их классификации — «олени».
— Вон оно как, — задумчиво протянул Стоянов. — Век живи, век учись.
Их посадка на электричку прошла классически, в соответствии с учебными рекомендациями для начинающих агентов по разделу «Уход от погони». Поодиночке, от ларька к киоску, от киоска к общественному туалету, они просочились через привокзальную площадь и, услышав из громкоговорителя объявление диктора, что электропоезд сообщением Пятигорск — Минеральные Воды отходит с такого-то пути, рванули через пути к электричке.
Едва Вадим и Димитр взлетели по ступеням в тамбур, двери за их спинами с шипением закрылись, и еще через пару секунд «вагончик тронулся».
Глава 18. Спортсмены и другие…
Мимо окон тамбура проплывали пути и вокзальный перрон. Заскакивая в электричку, Веклемишев периферийным зрением за доли секунды «просканировал» окрестности. Погони не было. По крайней мере, никто не пытался заскочить следом за ними в электропоезд. Собственно, сделать это было возможно, лишь стартовав от вокзала через пути одновременно с Веклемишевым и Стояновым. Секундное отставание грозило закрытыми перед носом пневматическими дверями.
Это радовало, но недолго. Взгляд Вадима зафиксировал на малолюдном перроне троих крепких, возрастом до тридцати годков субъектов, которые ему совершенно не понравились. Двое в черных кожаных куртках стояли у центрального выхода, еще один расположился у служебного подъезда. Всех троих объединяло единое: они очень внимательно смотрели на последний вагон, куда только что забрались Веклемишев со Стояновым. И более того — взгляды парней были прикованы к дверям именно того тамбура, в котором они сейчас стояли, переводя дыхание после спурта.
— От дверей! — шепотом, чтобы не пугать стоявшую в тамбуре парочку, скомандовал Веклемишев Димитру. — Перрон: двое прямо, одиночка — слева у служебного выхода.
— Вижу всех! — спокойно доложил Стоянов. — Одного из пары, того, что пониже, я наблюдал на вокзале. Шлялся по кассовому залу. Явно из местных, по виду — оболтус, потому и не показался мне подозрительным.
Вадим, прижавшись к шершавой стене тамбура, через пыльное стекло наблюдал за действиями троицы. Провожая взглядами уходящую электричку, словно по команде, один из тандема и тот, что стоял отдельно, достали из карманов курток мобильники. Набор номера и переговоры Веклемишеву наблюдать уже не пришлось — поезд набрал ход, унося беглецов от пятигорского вокзала.
— Твое мнение, Дима? — вопросительно глянул на Стоянова Вадим.
— Похоже, они нас ждали, точнее — вас. К моей персоне, когда я бродил по вокзалу, особого внимания проявлено не было.
— Выходит, что так и есть, — задумчиво сказал Веклемишев.
— Вот только непонятно… Если они меня срисовали, зачем сразу двоим звонить и сообщать об обнаружении объекта. Или они не вместе?
— Уходить надо! — убежденно сказал Стоянов. — Ежели вас засекли, точно пойдут на перехват. Хоть из одной шайки эти парни, хоть из разных…