Жаркое лето 1953 года в Германии
Шрифт:
Наибольшего размаха акции протеста достигли 17 июня в округе Галле, известном как центр химической промышленности Германии. Во всех 22 районах округа прошли демонстрации и забастовки. Ключевую роль в таком развитии событий сыграло то обстоятельство, что именно на предприятиях химической отрасли был самый высокий процент «бывших» (членов НСДАП, офицеров, чиновников), многие из которых отсидели в тюрьме и ненавидели ГДР и ее советских покровителей.
На крупнейшем химкомбинате «Лойна», носившем имя Вальтера Ульбрихта, уже ранним утром 17 июня началось собрание рабочих. Партийное руководство предположило, что обсуждается повышение норм, и послало к рабочим своего представителя, который сообщил, что в 9 часов 20 минут будет сделано официальное заявление дирекции по этому вопросу. Собравшиеся (их было 400–500 человек), похоже, и сами не знали, чего они хотят. После сообщения
Между тем группа рабочих подняла с постели в своей квартире бывшего директора завода Экарда, которому предложили выступить перед бастующими, явно надеясь, что он станет вождем восстания. Однако Экард оказался человеком благоразумным: он взял под защиту действующего директора и предложил рабочим изложить свои требования на переговорах с дирекцией. Когда же Экард напомнил, что предприятие является собственностью СССР, поднялся невообразимый шум. Рабочие кричали: «Это наш завод!» И тут на трибуну вскочил настоящий «неформальный» вождь, некто Шорн, отсидевший после 1945 года в советском лагере как «нацистский активист». Он и начал с этого свое выступление, сразу же сорвав аплодисменты. Видимо, среди собравшихся было много людей с похожей биографией. Шорн быстро и очень точно для рабочего (он, кстати, трудился не в цеху, а в бухгалтерии) «дал массам» необходимые лозунги: отставка правительства, разрешение деятельности всех политических партий, ликвидация влияния СЕПГ на профсоюзы. Кроме того, Шорн предложил немедленно захватить радиостанцию завода и объявить о смене названия комбината. Собравшиеся «завелись», послышались крики: «Русские убирайтесь!», «Госбезопасность — вон отсюда!» и т. д.
В 11 часов утра демонстранты захватили автомашину с репродуктором и стали готовиться к маршу на город Мерзебург. Попытки советского директора уговорами восстановить порядок ни к чему не привели. Толпа направилась в Мерзебург, чтобы освободить из тюрьмы госбезопасности семерых своих коллег, которых считали политическими заключенными, а заодно и для того, чтобы образовать в городе совместный забастовочный комитет с еще одним химическим заводом «Буна». В Мерзебурге были захвачены районные отделения полиции и МГБ и освобождены содержавшиеся там заключенные.
В самом Галле беспорядки начали рабочие вагоностроительного завода в Аммендорфе. Утром 17 июня колонны демонстрантов (около 10 тысяч человек) вошли в Галле. Среди лозунгов и в помине не было требования отмены повышения норм выработки. Демонстранты срывали со зданий транспаранты. Была захвачена и разгромлена прокуратура. Затем такая же участь постигла окружком СЕПГ, где были выбиты стекла, взломаны двери, разрушена мебель. Повсюду валялись обломки бюстов Ленина и Сталина. В 13.00 штурмом была взята женская тюрьма, откуда была выпущена 251 заключенная [274] . При осаде тюрьмы был тяжело ранен один из нападавших. Застигнутые в здании окружкома СЕПГ партийные работники были зверски избиты. Такое разнузданное поведение манифестантов во многом объяснялось распространившимися слухами, что правительство в Берлине уже свергнуто. К началу беспорядков в Галле было всего 70 советских солдат и четыре танка. После обеда в Галле вошли уже крупные силы Советской Армии, успевшие отстоять здания мужской тюрьмы, которую как раз штурмовали демонстранты. Казарменная народная полиция отбила окружком СЕПГ и воспрепятствовала попытками снова захватить его.
274
АВП РФ. Ф. 06, оп. 12 а, п. 301, д. 51, л. 15.
В результате применения оружия советскими войсками и силами правопорядка ГДР в Галле 17 июня были убиты шесть и ранены три человека [275] .
В округе Дрезден беспорядки отмечались в 14 из 17 районов. Все началось на советском акционерном обществе «Заксенверк». Послав делегации на другие предприятии, рабочие двинулись к центру города. Был образован общегородской стачечный комитет из 10 человек. К 15.00 на главной площади города собрались около 20 тысяч человек, которые попытались взять телеграф, но были отбиты предупредительными выстрелами. Позднее демонстранты были рассеяны советскими войсками и полицией. Из 85 тысяч рабочих Дрездена в забастовке участвовали 10,5 тысяч.
275
Там же, л. 51.
Наибольшего успеха восстание в ГДР добилось в городе Герлиц на границе с Польшей. Во многом это объясняется тем, что в городе было много немцев-переселенцев из Восточной Европы, среди которых преобладали антисоветские настроения. 17 июня, после того как разнеслась весть, что СЕПГ повсюду в республике уже отстранена от власти, демонстранты (забастовка началась на вагоностроительном заводе «Лова») взяли штурмом ратушу, райком СЕПГ, универмаг и тюрьму (откуда были выпущены 414 заключенных). Надо оговориться, что когда в случае с Герлицем и другими городами речь идет о штурме, то это верно только отчасти: нигде до обеда (когда советское командование наряду с Берлином объявило военное положение в 167 из 217 районов ГДР) силы правопорядка ГДР оружия не применяли.
В течение пяти часов Герлиц фактически находился в руках восставших. На центральной площади города состоялся митинг, в котором приняли участие около 25 тысяч человек. Некоторые ораторы с гордостью говорили о своем членстве в СС, что вызвало аплодисменты [276] . На этом же митинге был избран новый горсовет (единственный случай, когда во время восстания 17 июня был образован новый орган власти). Особенностью Герлица было активное участие в акциях протеста интеллигенции, например учителей. В одной школе города даже успели выбрать нового директора, который тут же отменил обязательное изучение русского языка. После вступления в город советских войск волнения были быстро подавлены, к смертной казни были приговорены два человека.
276
Там же, л. 19.
Еще в одном городе округа Дрезден — Ниски — демонстранты захватили райком СЕПГ и районный отдел МГБ, где было похищено оружие. Сотрудников МГБ посадили в собачьи клетки и заставляли «жрать красное знамя». Из сейфа были похищены деньги, а документы выброшены в окна. Полиция стреляла в воздух, чтобы отстоять здание МГБ. Толпа сначала подалась назад, но потом кто-то закричал: «У них только холостые патроны!» Штурм возобновился, и три сотрудника полиции были сбиты с ног. Здание самой полиции помогли отстоять подоспевшие пограничники, сразу же начавшие стрелять в воздух. Пограничники смогли навести порядок в Ниски только к девяти часам вечера.
В Магдебурге, где до войны было сильно влияние СДПГ, именно находившиеся в подполье члены этой партии возглавили восстание, и округ стал одним из его наиболее активных центров. И здесь, как и в Дрездене, инициатором забастовки стал советский машиностроительный завод имени Тельмана. Организаторы протеста кричали: «Поддержим Берлин!» Около 20 тысяч человек с разных предприятий двигались к центру города, срывая лозунги и портреты и громя витрины магазинов. Было разгромлено уголовное отделение местной тюрьмы и выпущены 220 заключенных. Демонстранты ворвались в здания прокуратуры, ССНМ, местной газеты «Фольксштимме» и везде учинили настоящий погром. Во дворе редакции газеты запылал костер из горы книг около метра высотой. Среди быстро черневших от пламени томов был и «Тихий Дон» М. Шолохова. Последний раз неугодные книги жгли в Германии в 1933 году. Толпа проникла и на первый этаж окружкома СЕПГ, но его сотрудники организовали оборону и не пропустили нападавших дальше.
Настоящая кровавая бойня развернулась возле тюрьмы МГБ. Там сначала были обезоружены охранявшие ее полицейские, из оружия которых был открыт прицельный огонь по защитникам тюрьмы. Двое полицейских и один сотрудник МГБ были убиты. В это время на помощь подошли советские войска, открывшие ответный огонь. В результате перестрелки погибли трое демонстрантов, в том числе случайно оказавшаяся на месте событий 16-летняя девочка. Около 40 человек получили ранения разной степени тяжести.
Военное положение в Магдебурге было объявлено в 14.00, но сначала немногочисленные советские войска не могли взять под контроль все очаги беспорядков. Это удалось сделать только к пяти часам вечера.