Жажда Перворожденных
Шрифт:
Впрочем, даже так, недовольный взор дракона был устремлён не на попаданца, а на спокойно себе продолжающую восседать на мохнатой жопке ровно лису.
– Прекращай эти глупости, не впечатляет, – с нотками лёгкого презрения в голосе бросила яматская нечисть, показательно зевнув. – Может одержимого мною мужа ты и запугала, но со мной этот нелепый фокус не пройдет. Мне почтительно кланялись существа намного сильнее тебя. Искажённой глубинами Подземья гигантской ящерице следует знать своё место.
От слов кицунэ Сефир слегка дёрнулась, словно от звонкой пощёчины. Её глаза сузились. Казалось, ещё немного,
– Он мой, – наконец, заявила драконица. – Убери свой мерзкий лживый запах и убирайся из моих пещер. По праву старшей крови, самец – моя игрушка.
– Да-да, игрушка, чтобы тешить свои больные фетиши, – фыркнула фенек, и даже не затявкав уже несколько реплик подряд. Вот что значит – опасная ситуация. – Несчастное создание с чудовищным самомнением… другие драконы, наверное, в твою сторону даже не смотрят, презирают уродку и мутантку. Вот и тешишь теперь своё самолюбие кривой подделкой, воображая, что на самом деле прогибаешь какого-нибудь могучего красночешуйчатого сам…
Договорить лисичка не успела. Доведённая до крайности её словами Сефир с рычанием бросилась вперёд, но её когти поймали лишь пустоту. Кицунэ успела отскочить. Пошедшая путем насилия драконица на этом не остановилась. Раскрыв полную острых зубов пасть она глубоко вздохнула, а после из её рта вырвался ослепительный луч энергии, рассекший пополам почти всю пещеру. Но не было ни пламени, ни масштабных разрушений. Места, коих коснулась драконье дыхание, стремительно кристаллизировались. И пяти секунд не прошло, как помещение на две неровные части поделил неровный, сияющий, высотой до полуметра гребень, состоящий из понатыканых по всему Андердарку святящихся кристаллов.
– Слабовато, – растянулись губы попаданца в кривой усмешке, а сам он до хруста потянулся всеми конечности, нисколько не переживая о разъярённой дракоше в человечьем обличии. – Тебя меня так и за сто лет не поймать.
– Ты… – обернулась Сефир, уставившись на парня злым взглядом. – Отпусти его!
– И не по-ду-ма-ю! – растягивая слова, показал язык ящерке одержимый лисьим духом несостоявшийся герой. – Я его первая нашла. Моя игрушка. О-о-о, какие сочные воспоминания, какие смелые, но немного невинные позы! Знаешь, а в этой твоей «позе подчинения» определенно что-то есть! Всенепременно повторю. Но в более… совершенной версии. Чтобы с ног до головы пропитался лисьим духом, уфу-фу-фу~?
– Ты… – чуть ли не зубами заскрипела драконица. Казалось, ещё немного, и из её перепончатых милых ушек дым пойдёт, настолько она была рассержена.
– Но знаешь, я с ним уже почти наигралась, – неожиданно хмыкнула кицунэ чужими устами. – Могу и… подарить. Только закончу кое-какие свои дела.
– Отдай сейчас! – рыкнула Сефир. – Болтливая мягкотелая плесень, ты сказала то, чего не следовала говорить! Этот человек никогда не покинет этих пещер! Только не после того, что узнал! Можешь прятаться в его теле, оба застынете во времени от моего дыхания!
– Да, ох уж это дыхание, – ни капельки не испугалась кицунэ, покачав головой. – Кому-то явно следует начать чистить зубки!
– Гр-рр… – зарычала драконица в гуманоидном обличии. Этот звук явно не могло породить человечье горло, самый настоящий, до костей пробирающий низкий рокот.
– Ну-ну, девочка, не скалься на старших, – снисходительно нахмурилась лисица в теле попаданца. – Тебе слишком жаль терять такую замечательную «игрушку», по глазам твоим вижу. Разве, не лучше, что парень обо всём узнал? Больше не придётся сдерживаться и притворяться, что вас с «большим страшным драконом» здесь двое. Любит же молодняк выдумывать странные условности вместо того, чтобы просто отдаться своим порочным желаниям.
– Чего ты хочешь? – несколько раз глубоко вздохнув, всё же не напала драконица. Яматская нечисть снова оказалась на высоте, мастерски жонглируя своими словами и чужими эмоциями. Запертому внутри своего тела Александру оставалось лишь не то восхищаться, не то ужасаться калибром личности, чей осколок сейчас мастерки танцует на самом кончике ножа. Страшная… невероятно страшная личность.
– Самую малость! – не стала юлить кицунэ. – Помоги мне выбраться на поверхность, а после донеси до нужного места. Мальчик сыграет свою скромную роль, а после делай с ним, что хочешь. Я ещё и награжу тебя сверх этого за помощь. Глупые ящерицы потом обзавидутся, уфу-фу-фу~?
Этот звук из собственного, мужского горла… каждый раз, когда он звучал, Александра передёргивало.
– Эй, послушай… – не будучи сейчас хозяином собственной тушки, всё же мог достучаться до лисицы в глубине своего разума несостоявшийся герой. – Я понимаю, хитрый план спасения, но какого ты ей меня пообещала?! Сокровищами своими несметными дракона заманивай, сокровищами!
– Какой ты недалёкий, – про себя хмыкнула лисичка, общаясь со своим партнёром мысленно. – Это обычным драконам подавай все бестяшки мира, словно сорокам-переросткам, но только не этой особи. Несмотря на свои пугающие размеры и силы, она глубоко несчастная, я бы даже сказала, затравленная особь.
– То есть, ей толика тепла и понимания важнее сокровищ? – предположил Александр, искренне посочувствовав несчастной драконице.
– Пф-ф-фф, конечно нет! – чуть не засмеялась кицунэ. Даже внешне дёрнулась, едва сдержав предательский позыв. – Она ж не какая-то там человечка. Она жаждет довлеть над другими драконами. Доминировать, брать их силой, играться, тем самым страшно, по драконьим меркам, унижая. Забавный факт, у этих летающих недоразумений нет доминирующего пола. И пары для создания гнезда у них создаются не по «любви», а когда отдельно взятый дракон или драконица решает, что пришла пора утолить собственную похоть и деструктивную жажду довлеть над другими. Тогда они ищут другого дракона или драконицу слабее и моложе себя и…
– Хватит, я понял! – прервал парень ударившуюся в особенности драконологии девушку. – Она думает, что я драконокровный, и…
– И хочет отыметь тебя, ибо под хвостом зудит! – таки озвучила неприглядную правду лисичка. – Другие драконы не вариант, эти создания при всем своем эгоистичном единоличии, не позволят такой непонятной твари портить «чистоту» стаи. Поэтому ты как… те стеклянные женские друзья в сумках остроухой мерзости. Со всякими людишками возиться – не то. Жажду довлеть над сородичем оно не утолит, а вот драконокровные – совсем другое дело.