Жажда скорости

Блейн Брук

Я хохотнул.

— Минимум неделю.

Его стон прозвучал болезненно, и он закрыл глаза, откидывая голову на подголовник.

— Отсоси.

— Я мог бы... если это поможет?

Соло повернул голову и смерил меня взглядом в стиле «ты шутишь?».

— Веселишься?

— Больше, чем ожидал, — став серьёзнее, я протянул руку и провёл пальцами вниз по его щеке. — Спасибо, что привёз меня сюда.

Соло судорожно вздохнул, и мне снова стало интересно от того, что он казался практически застенчивым, кивая и сжимая мою

руку, опуская её между нами.

— Как ты сказал, я не могу придумать, где ещё хотел бы оказаться, кроме как сидеть в этой машине, делить эту еду с мужчиной, которого никогда не искал до сегодняшнего дня.

Глава 12

Соло

Меня разбудил звук частого дыхания Пантеры.

Я повернулся на бок лицом к кровати и поднял взгляд на Пантеру, который метался и крутился, его тело покрывал пот. У него вырвался низкий стон, но прежде чем я успел подумать, разбудить ли его от кошмара, он ахнул и резко сел, широко открыв глаза.

— Эй, — я откинул одеяло и встал на колени. — Что-то снится, да? Ты в порядке?

Пантера кивнул, пытаясь взять под контроль своё дыхание. Я ждал, и он не спешил, положил голову на руки, и когда снова успокоился, он произнёс:

— Это начинает меня злить.

— Два кошмара и приступ паники за двадцать четыре часа. Меня бы это тоже разозлило.

— Как мне это остановить?

Впервые у меня не было ответа, что без сомнения его шокировало.

— Лоботомия?

Он посмотрел на меня из-под своих рук.

— Правда?

— Ну, это поможет.

— Есть другие гениальные идеи?

— Да. Двигайся.

— Что?

Я встал и жестом попросил его подвинуться.

— Ложись.

— Секс — это не ответ, Соло.

Закатив глаза, я вздохнул.

— Ты хочешь, чтобы я остановил это, или нет?

Пантера посмотрел на меня, а затем медленно перелёг на другую сторону кровати. Я залез к нему, поворачиваясь на бок и дожидаясь, чтобы он сделал то же самое. Я накрыл нас одеялом, устраиваясь поудобнее — что теперь было не сложно, раз я спал не на полу — и стал думать, с чего начать.

— Я уже говорил тебе, чтобы забыть всё то сумасшедшее дерьмо, что с тобой произошло, ты просто должен сильнее давить и продолжать идти. И это правда, но... — в мыслях возникло лицо моего брата, ясное как день. Я отдал бы всё, чтобы его вернуть. Что угодно. Сглотнув, я приподнялся на локте, подпирая рукой голову. — Прошло четыре года с тех пор, как я потерял брата, и я совру, если скажу, что со мной всё в порядке.

В глазах Пантеры промелькнула тревога, но я отмахнулся.

— Я говорю это не для того, чтобы ты меня пожалел. Пожалуйста, не надо. Я говорю это, потому что не знаю, преодолеешь ли ты когда-нибудь те травмы, через которые прошёл. Ты выжил, но это не

значит, что у тебя голова на месте, и я это понимаю. Когда я увидел, как ты катапультируешься, вернулись все те эмоции от смерти моего брата, и я не ожидал этого. Я думал, что закупорил это всё, понимаешь?

— Он так и умер, да? Катапультирование не сработало?

Я кивнул.

— Фонарь не открылся вовремя. Его голова пробила его насквозь. Умер от этого удара.

— Боже. Ты ведь этого не видел?

— Нет, мы были на противоположных сторонах мира. Но я был там, когда его гроб привезли домой, и, думаю, до тех пор я был в отрицании. Будто он на самом деле не умер, пока я сам не увидел всё собственными глазами, и... чёрт. Я сорвался.

— Сорвался? — голос Пантеры прозвучал тихо, будто он не хотел нарушить мой поток мыслей.

— Да. Я превратился из честнейшего пилота в...

— В безрассудную занозу в заднице?

Я пожал плечами, зная, что именно так многие обо мне думают.

— Наверное. Какой был смысл дальше ходить по струнке и играть безопасно? Родители погибли, брат тоже... кому осталось волноваться?

Пантера повернулся на бок, его глаза исследовали моё лицо, пока он поправлял подушку под головой.

— Ты по-прежнему так к этому относишься?

— Безрассудно?

Пантера приподнял бровь от моей намеренной ошибки.

— Что некому волноваться.

Его пронзительные голубые глаза будто впивались в мои, в поисках правды, и я знал, что если попытаюсь выдумать ложь, он увидит её насквозь.

— Думаю, ты можешь волноваться. — Когда Пантера ничего не сказал, я добавил: — Может быть.

Пантера протянул руку и коснулся цепочки на моей шее, проводя по ней, чтобы подцепить пальцем жетоны, по которым провёл большим пальцем.

— Я не хотел.

— Волноваться?

Пантера кивнул.

— А что случилось?

Пантера улыбнулся.

— Ты.

Мой желудок сжался от этого простого слова. Не потому, что оно было таким уж особенным, а из-за того, как Пантера сказал это, будто полностью и в крайней степени очарован мной.

Я чувствовал себя чертовски неуязвимым.

— Ты был раздражающим, настойчивым, бесконечно бесящим, но чёрт меня побери, если при виде тебя мне не хотелось навострить уши.

— Да?

— Да. В тот первый вечер, в баре?

— Хмм, где ты ждал какого-то импотента?

— Импо... — у Пантеры отвисла челюсть, но затем он хохотнул. — Где я ждал своего спутника. Я не мог перестать смотреть на тебя, желая того, что ты так очевидно предлагал...

— Эй, я же говорил, ты не особо проницательный.

— Говорил. Но опять же, как раз когда я собирался сдаться, я почувствовал это... — Пантера снова погладил пальцами мои жетоны. — И тогда я понял, что ни за что не свяжусь с тобой.

— И как, получилось?

Пантера отпустил металл и провёл пальцами вниз по моей обнажённой груди.