Жажда тебя
Шрифт:
Я чуть не соглашаюсь на ее просьбу. А потом вдруг вспоминаю подслушанный разговор, циничные фразы. Черт, она сама пыталась подружиться с Алисой, клятвенно обещала той шпионить за мной.
Карина может лгать. Вдруг готовится очередная ловушка? А если нет, то она сама влезла в эти неприятности. Кто виноват? Точно не я.
– Дело «Х», - выразительно выгибаю бровь.
– Ладно, - судорожно выдыхает Карина. – Я попробую доставить материал сюда, но гораздо проще бы изучить все в спокойной обстановке. Дома никто бы не мешал. Я бы пригласила тебя и Захара, а потом…
– Тут нечего обсуждать, - обрываю.
– Соня, речь идет про убийство студентов. Все погибшие из состоятельных семей. Ты представляешь, какой скандал будет, когда вскроется, что никакой серии суицидов никогда не было?
Я плохо понимаю о чем говорит Карина, но стараюсь не выдать себя, размышляю, как выяснить подробности аккуратно, не вызывая лишних подозрений.
Серия суицидов? Убийство студентов?
Это совсем не то, чего я ожидала.
– Они на свободе, - шепчет Карина. – Те, кто все организовал. Там не только «Ангелы Ада» замешаны. След ведет к преподавателям. Охранникам. Прислуге. Врачам. И это далеко не полный список. Серьезные люди заметали следы, когда отец Захара на них вышел. Он зацепил одного, просто затронул нить. Началось расследование, которое привело к гибели всех подозреваемых. Стоило продвинуться, найти свидетеля, как его тут же устраняли. А потом материалы дела приказали уничтожить. Мой отец чудом успел сделать копии. Подумай, что будет, если убийцы об этом узнают. Нас уничтожат.
Путаные фразы девушки помогают немного разобраться. Она сама выдает детали, выпаливает суть на эмоциях. А я ловлю каждое слово, собираю картину по частям, по разрозненным фрагментам.
Выясняется, что в «Клетке» произошло много убийств, но каждое из них обставляли точно суицид. Затронуло всех. И мажоров, и обычных ребят. Несколько членов клуба тоже пострадали. Девушки. Парни. Исключений не было. Долгое время никто и не догадывался, будто каждый из этих случаев часть извращенного замысла, но отец Захара умудрился найти серьезную зацепку, за что и поплатился жизнью.
Дело «Х» - то самое секретное внутреннее расследование, материалы которого бесследно пропали.
– Что за улику он нашел? – спрашиваю. – Что обнаружилось на «Маяке»?
– Боже, - бормочет Карина и зажимает рот ладонью. – Неужели ты знаешь, где это произошло?
– А ты нет? – мрачнею. – Проклятье, нет у тебя никаких бумаг. Ты просто голову морочишь и тратишь мое время.
– Есть, - заключает уверенно. – Все у меня есть. Скоро сама увидишь. Но я сама их не просматривала. Не хочу ничего знать. Я и так слишком много услышала от отца.
Раздается пронзительный гул. Звук настолько громкий и невыносимый, что приходится зажать уши ладонями.
Карина содрогается, отшатывается от меня, мчит прочь.
Дурдом.
Чудовищное гудение потихоньку затихает, но полностью не исчезает. Наверное, я просто привыкаю к этому раздражающему шуму.
Выхожу в коридор, замечаю жуткую суету и панику вокруг. Ребята бросаются врассыпную. Кто куда. Настоящая суматоха. Ничего непонятно.
– В убежище, быстро, - выпаливает мужской голос над ухом.
Я оборачиваюсь и узнаю в обратившемся ко мне парне Бориса. Парень явно напуган, хочет сказать что-то еще, но отворачивается и уносится следом за толпой других студентов.
Я медлю пару секунд, нервно кусаю губы. Понимаю, надо бежать. Но куда? Часть ребят мчатся направо, остальные летят налево. О каком убежище речь?
Видимо, многое поменялось за месяцы моего отсутствия в «Клетке».
Я продвигаюсь вперед. Осторожно. Опасаюсь вливаться в толпу.
И тут горячие руки обвиваются вокруг талии.
– Куда? – обжигает короткий вопрос.
Мои губы растягиваются в улыбке. Забываю и про панику вокруг, и про всеобщее напряжение. Моментально расслабляюсь. Оборачиваюсь и обвиваю широкие плечи, прижимаюсь к раскаленному телу. Тону в зеленых глазах.
– Захар, - шепчу. – Что случилось?
– Тревога сработала, - ровно заявляет он.
– Но ты не спешишь в укрытие? – хмуро сдвигаю брови. – Значит, все в порядке? Хм, или ты этот сигнал запустил?
– Не я. Охрана. Но я знаю, в чем причина.
– И переживать не стоит?
– Поглядим, - мрачно выдает он, не сразу продолжает, будто некоторое время гадает, стоит ли открывать мне подробности, не хочет тревожить. – Кто-то вывел букву «Х» красной краской. Посреди зала столовой.
– Что это значит? – роняю глухо, а после выдаю вопрос за вопросом: – Зачем рисуют такие знаки? Нечто похожее происходило в университете раньше?
– Пока трудно сказать, но я разберусь.
– Захар, я должна многое тебе рассказать, - выразительно округляю глаза, намекая на то, что для откровенного разговора необходимо особое укрытие, где нас точно никто не услышит.
Парень кивает и увлекает меня за собой. Не представляю, как он умудряется так быстро и ловко здесь ориентироваться. Еще и суток не прошло, а уже раздобыл электронную карту с расширенным доступом, открывает любые двери.
Мы проходим через несколько коридоров и спускаемся вниз, в подвальные помещения, продолжаем путь дальше.
Я понимаю, что под «Клеткой» раскинулись настоящие катакомбы, тут можно заблудиться, но создается ощущение, будто Захар успел изучить каждый угол. Парень находит дорогу без помощи карты. Опознавательных знаков тут нет, поэтому трудно понять, как он умудряется во всем разбираться без труда.
– Как тебе удается? – поражаюсь. – Когда ты успел изучить подземные ходы? Продвигаешь настолько уверенно, будто сотню раз проходил каждый из этих запутанных туннелей.
– На это ушел не один год.
– Но даже если два или три, все равно тяжело справиться с таким количеством информации, запомнить повороты, переходы с одного уровня на другой. Многие ребята путаются в расположении корпусов, не могут найти аудиторию, а ты будто чертежи наизусть выучил.
– Десять лет практики.
– Что это значит?